Гусарская рулетка

Когда с Михая сняли наручники, Алла потребовала:

- Посадите его. И принесите мне стул.

Двое бойцов усадили бандита, прислонив спиной к стене. Другой принес ей стул, но она осталась стоять.

- А теперь выметайтесь отсюда.

- Алла Дмитриевна, командир приказал ни на минуту не оставлять вас с ним одну, - попытался возразить Роман.

- А ну все вон отсюда! - она пошла на толпу боевиков, сверкая глазами, и те попятились. - Кто замешкается, тому лично зубы выбью, - пообещала Алла, выталкивая их за дверь, но Роман задержался.

- Алла Дмитриевна, я останусь. Я за вас головой отвечаю перед командиром.

- Тебе что, два раза нужно повторять?

Развернув его, она пинком вытолкнула из комнаты, закрыла дверь и продела ножку стула в дверную ручку.

Растерянный Роман топтался с той стороны, не зная, то ли бежать к командиру, то ли остаться здесь. Решив, что головы так и так не сносить, он приказал бойцам принести инструменты и что-нибудь тяжелое, чтобы вышибить дверь, если события примут нежелательный поворот.

Подойдя к Михаю, Алла некоторое время рассматривала его, потом ласково поинтересовалась:

- Как твои яйца? Болят?

- Пошла ты на хер! - смачно плюнул тот, но не попал.

Проигнорировав его плевок, тем же ласковым голосом она спросила:

- Головка после вчерашнего не бобо? Может, дать тебе опохмелиться?

Бандит промолчал. Опохмелиться он был бы не прочь, но просить не хотел.

- Понятно, - сказала Алла. - А я думала, мы с тобой выпьем в честь праздничка, а потом задушевно поговорим. Говорить-то будем?

- Не буду я с тобой говорить, - огрызнулся тот.

- Чего ж так? Драться ты со мной был не против и даже пушку на меня наставил, а поговорить не хочешь. Разве я тебя не в честном поединке одолела, а? У тебя был револьвер, а у меня всего лишь туфли на шпильке.

Тот угрюмо молчал. Быть избитым бабой, да ещё имея в руках ствол... Было от чего возненавидеть её.

- Не собиралась я так сильно тебя отделать, - все тем же ласковым голосом убеждала его Алла. - Сам полез. Я бы тебя успокоила и двумя ударами, но тебе почему-то мало показалось.

Михай посмотрел на неё с такой ненавистью, что она поняла - ничего он ей не скажет, зря она тратит на него время. И все же решила попытаться в последний раз:

- А ведь Шмак все рассказал. Савва уже знает, что ты у нас. Война началась, причем, по твоей вине. Если бы ты первым не начал, ничего бы этого не было. Не говоря уже о том, что непорядочно авторитетному бандиту так подставлять ни в чем неповинную женщину - при чем здесь моя подруга-то? Вы мужики, вот и разбирайтесь между собой. Женщин-то зачем вовлекать в ваши бандитские игры? Ведь за все в жизни приходится платить, разве ты этого не знаешь?

Тот молча глядел на неё с нескрываемой злобой.

- Ясно. Тебе что женщина, что мужик - все едино. Ты убийца. А убийца должен лежать в земле. Вор должен сидеть в тюрьме, как говорил бессмертный Жеглов, но мой принцип: отнял чужую жизнь - отдай свою. Ты отнял три жизни, за что и сел, но и потом на твоем счету было ещё немало погубленных жизней, в том числе, невинный Костя. Скольких ты погубил, а, Михай?

Не дождавшись ответа, она продолжала:

- Видно, и сам сосчитать не можешь. Так что одной твоей подлой жизни не хватит, чтобы расплатиться за твое душегубство. Я ведь могу тебя и не трогать. Отдам Савве, пусть он сам с тобой разберется. А ты будешь ему рассказывать сказки, что не ты его продал, а твой дружок Шмак.

- Убью, сука! - заорал тот и задергался, пытаясь подняться, опираясь руками в пол, но ноги его были связаны, да к тому же он разбередил травму, нанесенную её каблуком. Поелозив, он сцепил зубы, сдерживая стон, и затих.

Услышав, что охранники Мирона изо всех сил дергают дверь, и стул уже болтается, Алла подошла к двери и спокойно сказала:

- Ребята, если кто войдет, уложу на месте.

- У вас есть оружие, Алла Дмитриевна? - спросил через дверь Роман.

- Есть, успокойся.

Она снова подошла к бандиту.

- Ты понял, Михай, что ты уже не жилец?

- Тебе тоже не жить! - заорал он. - Наши тебя на куски порвут!

- Да ну? - усмехнулась Алла. - Зря надеешься, урод. Уже час назад почти никого из ваших ублюдков в живых не было. Мой Мирон воюет так воюет. А в данный момент, я думаю, от Саввиной резиденции уже ничего не осталось. Так что отомстить за тебя будет некому. Ну как, может быть, договоримся, а? Ты мне все расскажешь, а я тебя оставлю в живых. Пойдет такой вариант?

- Пошла ты на хер! - опять заорал тот.

- Ты уже повторяешься, - укоризненно покачала головой она. - И ты мне надоел. Видно, манерам мне тебя не научить, ты неисправим. Но я не буду тебя мочить. Я дам тебе шанс, и пусть Бог решит, стоит ли тебе и дальше смердить на этой земле, или ты уже достаточно нагадил.

Достав из сумочки "Смит-Вессон", она высыпала из барабана все патроны, взяла один и зарядила револьвер.

- Видишь, Михай, в барабане твоей пушки всего один патрон, спокойно-ласково объясняла Алла. - Сейчас мы с тобой сыграем в гусарскую рулетку по моим правилам. Вначале кинем жребий, кто стреляется первым. Орел - я стреляю себе в висок первой, решка - ты. Если будет твой выстрел, и барабан попадет на зеро, - оставлю тебя в живых.

Достав монетку, она подбросила её и когда та упала на пол, наступила носком туфли, потом убрала ногу.

- А ну-ка глянь, что там.

- Орел! - торжествующе вскричал Михай.

- Рано радуешься, кретин. Боженька меня любит, потому что я, в отличие от тебя, никому не нагадила и никого не убивала.

Алла взвела курок и крутанула барабан, глядя в глаза бандиту. Тот, как завороженный, смотрел на нее, ещё не веря.

- Забздишь, сука, - прошипел он.

- Не забздю, плохо ты меня знаешь. Надо было вначале узнать, на кого пушку наставляешь, придурок.

Приставив револьвер к виску, она нажала на спусковой крючок. Выстрела не последовало.

- Вот видишь, - спокойно сказала Алла. - Я же говорила, что Бог все видит. Теперь ты.

Она протянула оружие бандиту. Тот взял, не сводя с неё глаз, но вдруг резким жестом вскинул револьвер, целясь в Аллу, и нажал на спусковой крючок. И снова выстрела не последовало.

- Ах ты, подлая душа! - покачала она головой. - Я с тобой по-честному, а ты мразь, не понимаешь хорошего отношения. Я тебя не боюсь, но если ты выстрелишь в меня, то что с тобой сделает Мирон... Подумай об этом, урод, хоть ты и не привык напрягать свои куриные мозги. Давай хоть раз в жизни поступи как мужчина. Хватит уже, душегуб, губить беззащитных людей. За все в жизни приходится платить, так что плати, Михай! Стреляй, мать твою! заорала она.

Тот приставил револьвер к виску и нажал на спусковой крючок. Прогремел выстрел. Алла даже не стала на него смотреть и пошла к двери, которая уже дрожала от ударов охранников.

- Тихо, ребята, я сама открою.

Они перестали дергать дверь, а Алла вытащила ножку стула.

- Алла Дмитриевна... - бледный Роман устремился к ней, остальные бойцы бросились в комнату.

- Готов, - сказал один их них.

- Откуда у него ствол? - обалдело уставился Роман на револьвер, который бандит зажал в руке.

- Я дала.

- Зачем?

- Мы играли в гусарскую рулетку. Но не говорите об этом командиру. Скажите, что я его застрелила, иначе вам не поздоровится.

Бойцы уставились на неё в полном обалдении, а Алла пошла к выходу.

Войдя в гостиную, она сказала Мирону непривычным для нее, усталым и безжизненным голосом:

- Я застрелила его.

- Зачем же сама, Аллочка, - расстроился тот. - Не женское это дело. Я понимаю, какие чувства ты сейчас испытываешь. Любой из моих ребят сделал бы это, ведь все знают, что вчера случилось. За тебя мои ребята жизнь положат. Да и Михая все наши ненавидят. Он садист и редкостный подонок. Толик вон весь кипит, так хотел с ним поквитаться и за вчерашнее, и за все предыдущее.