Шекспир должен умереть

– Не стоит, Ален! Боюсь, ты все равно ничего не сможешь рассказать мне о чудных совушках. Но могу тебя успокоить: ты прекрасно дерешься! Вчера, когда ты затеял драчку с красавчиком из Пензы, у меня в голове мгновенно родился практически гениальный замысел полотна…

Соня вдохновенно встряхнула головой, эффектно растопырив пальчики с великолепными острыми коготками.

– Представь себе зеленое поле, по которому в беспорядке раскиданы головы, руки, ноги – одновременно все эти части тела переплетены, словно смерти нет, и драчка никогда не завершается: ноги бесконечно пинаются, руки наносят удары, выдергивают волосы из голов противника в вечной мясорубке жизни. А если мы присмотримся, то и зеленый рисунок травы в более темных и светлых оттенках изумруда и охры даст нам словно бы зеркальное отражение все тех же мертвых тел воинов, павших на этом поле за века истории.

– Совершенно потрясающе; ты выдерживаешь свой стиль, дорогая. – Я с невольным облегчением вздохнул, завидев, что к нашему столику приближается Томми с подносом. – А теперь предлагаю перейти от высокого искусства к прозе бытия: чудный завтрак по-английски.

Между прочим, завтрак действительно оказался чудным – мы по достоинству оценили и ломтики великолепной кровяной колбаски под названием черный пудинг, и безупречный омлет, и ароматную, в густом томатном соусе, фасоль. От чисто английского завтрака мы сделали лишь единственное отступление: вместо классического английского чая с молоком заказали по чашке черного кофе.

– Томми абсолютно прав, – сообщил я, когда огромная плоская тарелка из-под моего завтрака оказалась наконец-то пустой, – после такого завтрака я захочу есть не раньше вторника. Вот только куда-то отправляться сейчас у меня нет особого желания – больше всего хочется просто лечь и вздремнуть животом вверх.

– Никакой дремы! – Соня достала из сумочки косметичку и припудрила носик. – Я полна сил и энергии, а потому мы с тобой немедленно отправляемся в замок смотреть драчки английских рыцарей. Или ты забыл, что там тебя ждет твоя прекрасная дама – Роза-Мимоза?

На мгновенье в ее голосе прозвучали особые нотки, заставившие меня слегка вздрогнуть. Ого! Выходит, моя старая приятельница Роза не дает Соне покоя, хотя вчера, вернувшись в отель после драки с пензяком Петей, она даже не поинтересовалась, при каких обстоятельствах мы познакомились.

Я приподнял бровь.

– Ничуть не забыл, что нас ждет Роза! Но вот что касается прекрасной дамы, то хочу уточнить: она у меня одна – Соня Дижон. – Тут я галантно поцеловал Сонину ручку.

Она очаровательно рассмеялась.

– Ладно-ладно! Когда-нибудь я напьюсь и потребую, чтобы ты выложил мне историю вашего знакомства. Но сейчас мне совершенно не хочется слушать твои байки о великой, но чистой любви. – Она даже погрозила мне пальчиком и бодро поднялась. – Итак, мы с тобой немедленно собираемся и отправляемся в замок: несколько шагов, и мы попадем из века нынешнего в романтическое Средневековье…

Глава 6. Шаг в Средневековье

Как хотите, но все так и вышло точно по Сониному плану: мы прошлись по солнечным улочкам улыбающегося городка, словно до краев наполненного чьими-то счастливыми теплыми снами, и, как только вывернули на широкую дорожку, ведущую к величавым башням седого замка с цветной россыпью палаток у его подножья, время неуловимо изменилось.

Ржание лошадей, которых выводили из конюшни одетые в средневековые одежды могучие парни, серебристый смех дам в длинных платьях, неторопливо прогуливавшихся по зеленым лужайкам, лохматый старик в забавной одежде и клоунском колпаке, предлагавший всем проходящим мимо дохлых крыс, торжественно тряся ими, держа за хвосты, – в какой-то момент мы словно действительно шагнули из дня сегодняшнего в далекое прошлое, в романтические годы Средневековья, встретив у мрачноватых ворот с поднятой решеткой молодого рыцаря с печальным лицом, читавшего вслух сонеты о несчастной любви без ответа…

– Удивительно, – Соня подхватила меня под руку, прижимаясь ко мне, блестящими глазами глядя по сторонам. – Все как на самом деле! Как будто мы с тобой оказались во временах рыцарей. Ты со мной согласен?

Я молча кивнул. Так оно и было! До нас доносились звуки музыки, под которую насмешливый паяц распевал куплеты, перебивая стихотворные вирши собрата, звуки волынки, топот копыт и конское жизнерадостное ржание, чьи-то громкие команды и дамский отдаленный смех…

– Добро пожаловать на рыцарский турнир!

А вот этот голос в один момент вернул нас в день сегодняшний. Во-первых, потому что реплика прозвучала на русском языке, а во-вторых, потому как голос – невыносимо бодрый и энергичный – принадлежал Розе-Мимозе. Мы с Соней одновременно развернулись и удивленно приподняли брови.

Роза стояла перед нами в позе непобедимого трудоголика под условным названием «руки – в боки»; на этот раз на ней и близко не было никакого романтического костюма, и одета она была как тысячи, если не миллионы девиц всего мира: светлые джинсы, футболка, волосы небрежно заколоты на затылке. Она жизнерадостно усмехнулась в ответ на наши удивленные физии и немедленно развернулась, жестом гида приглашая следовать за ней.

– Поспешим! Турнир вот-вот начнется!

Я покрепче обнял Соню и слегка подтолкнул вперед, шепнув на ушко: «Доверимся опытному гиду! Вперед! Нас ждут великие дела». Соня усмехнулась, и мы почти вприпрыжку рванули за неугомонной Мимозой.

Большая площадка для проведения турнира была выбрана в безупречном месте: под высокой стеной замка, неподалеку от одной из величавых башен. К тому времени, как мы подошли, здесь было, что называется, яблоку негде упасть: народ толпился у ограждения из цветных ленточек, за которым было зеленое поле, по обе стороны от него гарцевали на великолепных лошадях рыцари в ярких костюмах, с копьями и щитами. Тут же продавались рекламные буклеты, мороженое и прохладительные напитки, с визгом носились дети и мирно беседовали туристы более солидного возраста.

В определенный момент в центр поля величаво выехали три всадника: двое – с горнами в руках – для начала затрубили, призывая внимание публики, а третий, здоровенный рыжий бородач, эффектно подбоченившись, выкрикнул хриплым голосом:

– Приветствуем вас, друзья, на нашем турнире! Благородные рыцари собрались сегодня в Уорвике, чтобы помериться силой и удалью. Пожелаем им удачи и великолепных побед! А теперь, друзья, прошу приветствовать участников на круге почета. Вперед, доблестные рыцари!

Тут же вновь затрубили горны, и конные рыцари двинулись по кругу под задорное ржание лошадей и дружные аплодисменты зрителей.

– Этот бородач, кстати сказать, Томми Уингз, профессор химфака медицинского отделения университета Уорвика, – обернувшись к нам, сообщила Роза, от души хлопая в ладоши. – Он один из самых яростных поклонников великого Шекспира и постоянный член рыцарского клуба и нашего театрального общества «Влюбленные в Шекспира»… Между прочим, не хотите мороженого? Здесь продают очень вкусное мороженое под названием…

Моя Соня неожиданно проявила большую любовь к английскому мороженому – не дав Розе договорить, она повернулась к ней и пылко выразила желание попробовать это лакомство, тут же достав из кармана джинсов мелочь и протянув ее нашему славному гиду. Естественно и натурально, Роза от мелочи пренебрежительно отказалась, заявив, что желает угостить нас, после чего молниеносно исчезла в толпе.

– Хоть несколько минут побыть без твоей подруги-громкоговорителя, – вздохнула Соня. – Ты знаешь, она настолько жизнерадостна и энергична, что хочется в знак протеста лечь на траву и ничего не делать. Давай постараемся сменить нашу позицию – вдруг она нас не найдет?

– А мороженого тебе не жалко? – вслед за Соней торопливо меняя дислокацию, поинтересовался я и услышал в ответ уверенное: «Сама съест, не подавится».

Соня оказалась стопроцентно права: надежно затерявшись в многолюдной толпе веселых зрителей, без сопровождения всезнающей Мимозы мы разом почувствовали себя гораздо веселее. Как школьники, прогуливающие скучные уроки в школе, мы прохаживались среди беспечных людей, снимали на видеокамеру все подряд и, между прочим, сами наткнулись на продавца мороженого, купив себе клубничное в чудных вафельных рожках, после чего, удобно усевшись в траве на пригорке, с удовольствием принялись наблюдать за боями, снимая их на долгую память.