Багровый берег (ЛП)

— Пока еще рано строить предположения.

Лейк повернулся к Констанс с горящим блеском в глазах.

— А вы как думаете? Есть какие-нибудь гипотезы?

Констанс взглянула на него.

— Нет. Но на ум приходит лишь цитата.

— И какая же?

— Ради всего святого, Монтрезор! [8]

Пендергаст резко взглянул на нее, потом на Лейка, чье испуганное лицо побледнело буквально за мгновение.

— Прошу простить мою ассистентку, — сказал Пендергаст. — У нее довольно саркастическое чувство юмора.

Констанс разгладила свое платье аккуратным жестом.

4

Пендергаст остановил свой «Порше Родстер» — верх машины был опущен, чтобы приветствовать солнечные лучи позднего утра — на парковочном месте вдоль Мейн-Стрит.

— Автомобили для меня все еще в новинку, — сказала Констанс, выходя из машины, — но даже я могу сказать, что ты неправильно припарковался. Ты снова пересек линию.

Пендергаст лишь улыбнулся.

— Пойдем, пройдемся за покупками.

— Ты же это не всерьез?

— Констанс, одна из первых вещей, которую ты должна освоить, когда расследуешь со мной дело, это не расспрашивать меня о каждой мелочи. В данный момент... я вижу в этой витрине красивые гавайские рубашки — и они даже продаются со скидкой!

Она последовала за ним в магазин и сделала вид, что рассматривает вешалку с белым теннисным платьем, пока Пендергаст направился к гавайским рубашкам, и выбрал несколько из них, очевидно, наугад. Она услышала, как он переговаривается с продавщицей, расспрашивая ее, есть ли у них проблемы с кражами в магазинах и действительно ли камера безопасности, установленная на входе, работает и приносит пользу. Констанс нахмурилась, услышав, как продавщица звонит по закупкам. Она предположила, что Пендергаст просто присматривается к городу, но это все казалось настолько непродуманным и таким маловажным, что вызывало недоумение. Особенно, учитывая тот факт, что у них было много других неотложных дел, более необходимых для продвижения в расследовании. Например, список хранителей маяка, ожидающий в архивах Исторического Сообщества, и процедура радиоуглеродного анализа для установления датировки фаланги пальца.

Вскоре они вышли на улицу, Пендергаст нес сумку с покупками. Он замешкался в дверях магазина, взглянув на часы.

— Сколько же ярдов отвратительной безвкусицы ты только что купил? — спросила Констанс, глядя на сумку.

— Я не потрудился подсчитать. Остановимся здесь на секунду.

Констанс взглянула на него. Возможно, это было только в ее воображении, но ей показалось, что на его лице проглядывало некое предвкушение. А затем она увидела, как двухцветная полицейская машина катится по Мейн-Стрит. Пендергаст снова взглянул на часы.

— Жители Новой Англии так удивительно пунктуальны.

Машина притормозила и припарковалась у тротуара. Из нее вышел полицейский; это оказался шеф, которого они видели накануне. Констанс не была величайшей ценительницей стереотипов мужественности двадцатого века, но этот парень выглядел как футбольная звезда американского колледжа 1950-х годов, который пришел в упадок: стрижка-ежик, толстая шея и квадратная челюсть, располагались поверх огромного грузного тела. Подтянув ремень вверх, мужчина вытащил толстую книжку для штрафов и начал выписывать новый талон для «Родстера».

Пендергаст подошел к нему.

— Могу ли я узнать, в чем проблема?

Полицейский повернулся к нему, бесформенные губы расплылись в улыбке.

— Медленно соображаете?

— Что вы имеете в виду?

— Снова пересечение границы парковочного места. Наверное, одного замечания вам было недостаточно.

Пендергаст вытащил предыдущий талон.

— Вы имеете в виду это?

— Да, верно.

Пендергаст аккуратно разорвал его пополам и засунул обрывки обратно в карман.

Шеф нахмурился.

— Мило.

Констанс вздрогнула от тяжелого акцента, явно родом южного Бостона. Мог ли какой-то другой акцент на английском языке звучать более раздражающе? Пендергаст намеренно его провоцировал, и теперь Констанс начала понимать его недавнее выражение предвкушения. Это может оказаться весьма зрелищным. В нужный момент Пендергаст вытащит свой значок ФБР и поставит на место этого отвратительного полицейского.

Мужчина закончил заполнять талон и поместил его под щетку стеклоочистителя.

— Вот так, — он усмехнулся. — Можете порвать еще один.

— Не возражаете, если я так и сделаю? — Пендергаст извлек его, разорвал пополам, и засунул обрывки в карман, слегка похлопав по нему рукой.

— Вы можете рвать их хоть весь день, но это не заставит их исчезнуть, — шеф подался вперед. — Позвольте дать вам небольшой бесплатный совет. Мы не в восторге от того, что какой-то странный частный член является в наш город и вмешивается в наше расследование. Поэтому смотрите, не зарывайтесь.

— Да, я действую как частный детектив, — сказал Пендергаст. — Но я, однако, возражаю против употребления термина «член».

— Примите мои самые искренние извинения за использование термина «член».

— Было украдено вино на сумму в несколько сотен тысяч долларов, — продолжил Пендергаст, и в его голосе зазвучал напыщенный тон. — Это воровство в особо крупных размерах на самом высоком уровне. Поскольку полиция, похоже, не может или не хочет добиваться какого-либо прогресса в расследовании этого дела, то вызвали меня.

Шеф нахмурился. Несмотря на осеннюю прохладу, над его жирной бровью начали появляться капельки пота.

— Отлично. Знаете, что? Я буду следить за всем, что вы делаете. Один шаг, один только палец ноги за линию, и я выпровожу вас из этого города так быстро, что у вас закружится голова. Это понятно?

— Безусловно. И в то время, пока я буду расследовать крупную кражу, вы можете продолжать защищать город от такого зла, как неправильная парковка.

— А вы тот еще шутник.

— Это было наблюдение, а не шутка.

— Хорошо, понаблюдайте за этим: в следующий раз, когда вы нарушите границу парковочного места, я отбуксирую ваше транспортное средство.

Он пробежал двумя толстыми пальцами вдоль борта машины.

— Теперь, пожалуйста, переместите ее на положенное место парковки.

— То есть, прямо сейчас?

Дыхание полицейского стало тяжелым.

— Прямо сейчас, — ответил он. Пендергаст сел за руль, завел машину и сдал назад, но рано затормозил, оставив задний бампер на линии.

Он вышел.

— Вот так.

Полицейский уставился на него.

— Вы все еще на линии.

Пендергаст, нахмурившись, нарочито театрально посмотрел на «Порше», внимательно разглядывая бампер и линию разметки.

— Он на линии, а не за ней. Кроме того, только посмотрите, сколько на улице парковочных мест. Кому это надо?

Дыхание шефа сделалось хриплым.

— Ты, мелкий хрен, думаешь, что ты забавный?

— Сначала вы называли меня «членом». Теперь вы называете меня «хреном». Я отдаю должное вам и вашей поэзии. Но вы, кажется, забыли, что здесь присутствует леди. Возможно, вашей маме следовало чаще мыть с мылом ваш довольно неблагозвучный рот.

Констанс уже видела, как Пендергаст и раньше преднамеренно провоцировал людей, но не настолько воинственно. Она задалась вопросом, почему первым шагом в его расследовании стала эта странная провокация и намерение стать врагом шефа местной полиции.

Шеф сделал шаг вперед.

— О’кей. С меня хватит. Я хочу, чтобы ты убрался из этого города. Сейчас же. И ты, и твоя подружка, возвращайтесь в свою пидорскую маленькую машинку и уносите отсюда свои задницы.

— Или?

— Или я арестую тебя за нарушение общественного порядка и хулиганство.

Пендергаст весьма необычно громко рассмеялся.

— Нет, спасибо. Я собираюсь оставаться здесь до тех пор, пока мне этого хочется. На самом деле, я с нетерпением жду просмотра бейсбола в гостинице сегодня вечером — во время которого, без сомнения, Нью-Йорк Янкиз [9] наверняка засунут Ред Сокс [10] обратно в выгребную яму, из которой они попытались вылезти во время Американской Лиги Чемпионов.