Жестокая ложь

За проведенные в тюрьме годы Винсент очень изменился. Теперь он превратился в мужчину — мускулистого, сильного и красивого. Подобно Габби, он быстро повзрослел. Габби с нетерпением ожидала возвращения любимого. Винсент сможет поставить Синтию на место, и она с удовольствием будет наблюдать за этим.

Работники социальной службы все еще маячили на горизонте. Через десятые руки Габби узнала о том, что Синтия пичкает их побасенками о плохом поведении дочери. Она то и дело повторяла, что сомневается в готовности Габби стать для Чери полноценной матерью, способной достойно позаботиться о девочке. Поразмыслив, дочь решила не заводиться с матерью. Все равно это ни к чему хорошему не приведет. Габби понимала, что социальные работники с подозрением относятся к тому, что у нее появились деньги, но переживать по этому поводу ей не хотелось. Она чиста, как новорожденный младенец. Габби утверждала, что живет на пособие на ребенка и другие, вполне легальные, хоть и небольшие доходы. Обвинение в торговле наркотиками до сих пор довлело над девушкой. Сто двадцать часов общественных работ остались в прошлом, но испытательный срок висел над Габби дамокловым мечом.

Если бы мать не вставляла палки в колеса, то счастливое воссоединение семьи давным-давно состоялось бы. К сожалению, это противоречило планам Синтии. Она с самого начала хотела заполучить Чери и, если требовалось, шла на любые крайности, лишь бы отдалить неизбежное. Синтия учла все, кроме одного: дочь упрямством пошла в нее, поэтому обе теперь вели бесконечную игру.

— Уже известно точно, когда его освобождают?

Габби улыбнулась. Синтия не могла не признать, что ее дочь стала очень красивой молодой женщиной. Синтия завидовала молодости Габриелы, и дочери это было известно.

— Да.

Синтия не унизила себя прямым вопросом. Все равно она вскоре все узнает.

— Должно быть, ты дождаться не можешь его освобождения?

— Да, не могу. Подожди, пока сама его увидишь, мама. Клянусь, ты так удивишься, что аж жуть!

Прямой угрозой это не было, но Синтии все равно стало не по себе.

— Ну же, Чери! Внизу нас ждет машина. Мы поедем в «Макдоналдс».

Девочка обрадовалась. Чери любила «Макдоналдс». Бабушка считала, что в продаваемой там пище избыток жиров и много вредных для здоровья веществ, но девочке было все равно. Чери радостно накинула на себя пальто. Теперь ей уже хотелось поехать с мамой.

— Мы будем смотреть по телевизору все, что захочешь, — пообещала Габби.

Синтия с трудом подавила в себе желание схватить дочь за волосы и избить до смерти.

— Скажи бабушке «пока», золотце.

Чери обняла и поцеловала бабушку, но было видно, что она просто сгорает от нетерпения.

— Не позволяй ей смотреть передачи, которые могут ее испугать. Чери еще маленькая.

Габби тяжело вздохнула. Синтия не может без своих коронных фразочек. Как будто она разрешит ребенку смотреть фильмы ужасов.

— Как будто я позволю!

Синтия ответила дрожащим от праведного гнева голосом:

— Если я узнаю, что она смотрела эти американские детективы, в которых только и делают, что убивают…

— Об убийствах ты знаешь больше любого режиссера этих детективов.

Намек Габби взбесил Синтию. То, что дочь осмелилась в открытую подкалывать ее, о многом говорило. Известие о скором освобождении Винсента укрепило почву у нее под ногами. Как бы ей хотелось выбить эту почву у дуры из-под ног! Ничего, у нее еще осталось несколько козырей в рукаве.

Габби улыбнулась.

— Пока.

Синтия улыбнулась в ответ и неприязненно произнесла:

— Пока-пока…

Глава 108

— Ему рано или поздно понадобится работа.

Дерек Грин был искренне рад тому, что Винсент выходит из тюрьмы.

Берти Уорнер улыбнулся.

— Конечно, понадобится. Но первое время — ни-ни. Он отсидел четыре года. Теперь ему придется наверстывать упущенное время, привыкать… Мы устроим ему грандиозную встречу. Как-никак парень молчал как рыба. Дай ему несколько штук на первое время. Пусть обживется. Может, он попытается завязать…

Дерек громко расхохотался.

На лице Берти появилась moue. [17] Он поджал губы, потом заметил:

— Теперь паренек на крючке у легавых.

— Вряд ли он станет завязывать. У Винсента это в крови. О нем хорошо отзывались. Парень не впустую проводил время в тюряге. Шесть часов в день в тренажерном зале — это тебе не шутка. Теперь он такой качок, что аж жуть берет. Думаю, придется дать ему настоящее дело с настоящими бабками. В конце концов, он нас всех выручил, и я его за это уважаю. В восемнадцать лет попасть на остров и хорошо себя там зарекомендовать… К нему там нормально относились. Парень не позволял себе никаких… отклонений.

Берти согласился с приятелем и с усмешкой добавил:

— Готов поспорить, его малышка ждет не дождется, когда снова сможет его обнять. Четыре года без секса — это не шутка! Я не слышал, чтобы она погуливала на стороне. А ты?

— И я не слышал. Сначала, правда, она наделала глупостей. Когда ее парня посадили, девчонка начала толкать экстази и имела глупость нарваться на легавую, которая работала под прикрытием. Что-то во всем этом деле с самого начала дурно пахло. За всем стояла Кристина Картер, а эта шлюха кого угодно готова продать.

Берти помолчал, а затем спросил:

— Ты думаешь, Винсент собирается призвать кое-кого к ответу?

— Я бы не стал его винить. Его девчонку могли навсегда лишить родительских прав.

— Сейчас ребенок живет у бабушки?

— Насколько знаю, да. Но я бы ни за что не подпустил эту чертову Синтию Каллахан… Тейлор… к малышке. У кого хватило ума отдать невинного ребенка этой чертовой суке?

Берти сокрушенно покачал головой, поражаясь чудовищной глупости социальных служб. Каждый день в газетах печатают статьи о том, что они, отобрав детей у вполне приличных людей, доверяют их опеке всяких психопатов, которые убивают или морят малышей голодом. В этом вообще нет ни крупицы здравого смысла.

— Если он надумает выбить дурь из Синтии, я хотел бы при этом присутствовать.

Дерек улыбнулся и сказал:

— Я тоже не откажусь.

— Но, по правде говоря, когда она была моложе, то была горячей штучкой. Задница — как два вареных яйца, а грудь задиралась к потолку. Синтия ходила с таким видом, словно каждый мужик просто обязан пасть перед ней на колени… Как по мне, так куда лучше, когда такие бабы сами падают перед тобой на колени. Просекаешь?

Дерек расхохотался.

— Габби похожа на свою мать. Я так понимаю…

Берти улыбнулся.

— Когда я вижу дочь, то не напрягаюсь, а вот у ее матери всегда был вид человека, от которого всего можно ожидать. Эта сумасшедшая сука убила моего друга, пристрелила его, а мне даже отомстить ей как-то не с руки. В конце концов, она защищала себя и свою сестру. Вот лажа! Если бы Паркер вломился в дом моей жены, я бы хотел иметь Синтию Тейлор на своей стороне. Кевин сделал большую дурость. Он хотел отомстить, но мстить надо на ясную голову, а не под действием эмоций.

Дерек согласно кивнул. Берти был полностью прав.

— Им и так не повезло. Мы разобрались с Паркером. Джимми Тейлор совершил самоубийство. Его сын попал в сумасшедший дом, или как там теперь это называется… Все, кто имеет отношение к этой суке, плохо заканчивают. Борджиа — просто Микки Маус по сравнению с ней.

Берти рассмеялся.

— Ну, Винсент скоро выходит. Думаю, он быстро с ней разберется.

Дерек усмехнулся и вполне серьезно сказал:

— Аминь. Да будет так!

Глава 109

Мэри любила свою правнучку. Милый ребенок, хотя и не лишенный черт характера, позаимствованных, судя по всему, у Синтии. Это не на шутку беспокоило Мэри. Чери были присущи эгоизм и высокомерие Синтии Каллахан. Девочка запросто обводила прадедушку вокруг пальца, но на Мэри ее обаяние не действовало. И Чери в свои четыре года уже осознавала, что прабабушка — крепкий орешек, поэтому держалась с ней несколько настороженно. Да, она умела играть на чувствах близких людей — в конце концов, у нее хорошая учительница.