Банда - 2

- А в чем выразилось ваше открытие этого человека?

- Мы о нем писали! И как мы о нем писали! Только благодаря нам он смог так быстро и уверенно стать на ноги! И Байрамов не забывает редакцию, не забывает тех, кто породил его! Посмотрите, какие телефоны в отделах! Какие калькуляторы! Вы знаете, что он однажды сотворил на День печати?

- Понятия не имею, - Пафнутьев вдруг увидел, что его стопка полна, Цыкин уже поднял свою и смотрит на него призывно и страстно. Пришлось и Пафнутьеву поднять стопку.

- Пришел в редакцию на День печати и, как ни в чем не бывало, каждому сотруднику вручил японский калькулятор, шариковую ручку и газовую зажигалку. Представляете? И сказал... Пришло время цифр и точных данных... Ни одна информация недостаточно хороша, если она не напичкана цифрами... Я хочу, чтобы моя любимая газета была самой точной, самой правдивой и оперативной. А? Как? Это он о нас говорил.

- Да, - кивнул Пафнутьев. - Крутой человек.

- Не то слово!

- Мне бы хотелось поговорить с вашим сотрудником, который написал о Байрамове самые первые материалы в газете. Это не сложно?

- Самые первые? - Цыкин задумался, повернул лицо к окну и в косом свете стали особенно четко видны все бесконечные складки на его мятой физиономии. - А вы знаете... Я вас огорчу... Этот человек у нас больше не работает.

- Перешел к Байрамову? - усмехнулся Пафнутьев.

- Боюсь, что он перешел в более печальные места, - Цыкин поднял глаза к потолку.

- С ним что-то случилось?

- Он пропал.

- Спился?

- Хуже. Он просто пропал. Знаете, как сейчас пропадают люди? То ногу найдут где-нибудь на свалке, то ладошка обнаружится, запеченная в буханке хлеба, то голова в посылке по почте придет...

- Что же осталось от него?

- А от него - ничего, - Цыкин разлил остатки водки в стопки. - Не будем чокаться... Помянем Сережу... Хороший был журналист. И человек неплохой. Остались жена, детишки...

Пафнутьев выпил, склонил голову не то перед памятью прекрасного журналиста, не то перед качеством прекрасной водки. Помолчал, пожевал скудную закуску.

- Как его звали?

- Сергей Званцев. Сергей Дмитриевич Званцев.

- Он хорошо знал Байрамова?

- Да, - помолчав, ответил Цыкин. - Он его знал достаточно хорошо. Бывал у Байрамова дома... Я вот не могу, а он захаживал. Это когда уже вышла одна статья, вторая, третья... Байрамов его к себе как бы приблизил.

- Три статьи об одном человеке? - осторожно спросил Пафнутьев, стараясь не вспугнуть откровенность редактора. Но тот после нескольких стопок уже не столь тонко воспринимал течение разговора.

- Нет, дело не в этом... Речь шла не о Байрамове, как таковом. Просто мы на его примере рассказывали читателю о новых ценностях нравственности, морали...

- А что, нравственность так быстро меняется?

- То, что раньше было под запретом, за что сажали, теперь можно... Раньше была спекуляция, а сейчас это самое почетное занятие... И так далее. Писали о становлении бизнеса в стране, о развитии рыночных отношений... И так далее. И получилось так, что Байрамов, человек энергичный, цепкий, использовал эти статьи как рекламу собственного дела. Как бывает... Если пишут о человеке, значит, ему можно довериться, в банке дадут хороший кредит, на распродаже объектов ему больше внимания, могут пойти навстречу...

- Он знаком с первыми людьми города, как я понимаю?

- Да, - кивнул редактор. - Знаком. Дела у него идут неплохо, он частенько устраивает презентации, приглашает влиятельных людей... Стол, сувениры, девочки... Ну и так далее.

- Сысцов? - спросил или скорее подсказал Пафнутьев. - Колов? Анцыферов?

- Нет, на презентациях их не бывает... Зачем светиться, - Цыкин едва ли не первый раз за весь разговор улыбнулся, показав такие роскошные, белоснежные зубы, что Пафнутьеву сразу стало ясно - свои родные зубы редактор растерял, проходя через бурную, насыщенную встречами молодость. Они встречаются в более узком кругу. Думаю, это правильно." Их встречи, беседы, даже пьянки, если таковые и случались.., отражаются на судьбе города, на наших судьбах.

- Разумеется, - Пафнутьев, опустив голову, помолчал, рассматривая собственные ладони и ожидая, пока из его глаз исчезнет выражение насмешливое и куражливое. И лишь уверившись, что в глазах снова появилась должная уважительность к собеседнику, поднял голову. - А это... Званцев...

- Он пропал как-то уж совсем неожиданно. Не пришел на работу и все. И до сих пор. Приходила жена, звонили знакомые, друзья, подруги... Но ничего утешительного сказать мы не могли. Как сквозь землю.

- Он уволен?

- Приказа об увольнении не было. Я не стал этого делать. Мало ли... Вдруг возникнет... Его трудовая книжка в моем сейфе.

- Не покажете?

- Покажу, почему нет...

- Что-то жене платите?

- Первое время платили... Сейчас прекратили. Нет оснований. Она иногда подрабатывает у нас на разборке почты - вот за это мы ей платим.

- И никаких слухов о Званцеве?

- Если вас интересуют слухи...

- Очень! - горячо заверил Пафнутьев.

- Ну если так, - Цыкин взял бутылку, повертел ее перед глазами, и убедившись что она пуста, поставил под стол, вопросительно посмотрел на Пафнутьева. Тот понял редактора и отрицательно покачал головой, дескать, на сегодня хватит. - Есть такой слух, - со вздохом проговорил Цыкин - видимо, он не возражал бы против небольшой добавки, но раз гость против, пусть будет так. - Есть такой слух... Но предупреждаю - только слух, - Цыкин поднял вверх указательный палец. - Так вот, злые языки клевещут, что Байрамов подарил нашему Званцеву машину. "Жигуленок". Не новый, но в хорошем состоянии. "Пятерка". Два года назад это был.., если был, конечно.., это был вполне реальный подарок. Это сегодня цены на машины взлетели до десятков миллионов. А тогда.., можно было и поверить.

- Званцев заслужил такой подарок?

- Повторяю, Павел Николаевич, я не утверждаю...

- Понимаю. Мы говорим только о слухах. Но если бы такое действительно произошло... Это заслуженный подарок?

- Думаю, да. Статьи Званцева очень помогли Байрамову, он сразу оказался в деловой элите города... Кроме того, подобные подарки делаются и в счет будущего...

- Но опубликование восторженных статей о Байрамове зависело не только от Званцева... Если он их написал, то поместить на газетных страницах могли только вы, главный редактор. Вам Байрамов подарил машину? - вопрос оказался довольно жестким, Пафнутьев и не рассчитывал получить на него ответ, но ему важно было отношение редактора к вопросу. Тот неожиданно улыбнулся, опять обнажив сверкающий ряд зубов.