Бутлегеры

- Устроит. До встречи, - сказал Вязов и положил трубку.

После этого он немного помолчал, о чем-то раздумывая, потом поднял глаза на меня и спросил:

- Игорь, у тебя не найдется в займы ста рублей. Пообещал даму угостить пивом "Миллер". Черт знает, сколько оно стоит.

- Сотни нет, но полтинник ссужу, - ухмыльнулся я. - Только, Виталий, говорят, криминальные авторитеты очень ревниво относятся к связям своих подружек с ментами. Напьетесь с Ириной пива, в сон потянет, окажетесь в одной постели. А если об этом узнает Колчедан, скандала не миновать.

- Ерунда, - отмахнулся Вязов. - Это чисто деловая встреча. Я уверен, что Колчедан сам и послал ее на свидание со мной.

Следуя неписаным правилам ритуала свиданий, Ирина, как представитель слабого пола, малость опоздала. Виталий предвидел это и запасся газетой. Он так увлекся чтением, что не сразу заметил появление в пивбаре своей дамы.

- Привет! - раздался голос Ирины возле него.

Вязов поспешно поднялся. Подвинул стул женщине, помогая ей сесть.

- В городе такие ужасные пробки.....,- из вежливости объяснила причину своего опоздания Ирина и крутанула на пальце брелок с ключами от автомобиля.

- Ничего. Говорят, чем дольше ожидание встречи, тем она приятнее, улыбнулся Виталий. - Что будем пить?

- Ну вот, ты уже забыл мой любимый сорт пива, - притворно вздохнула женщина. - Будем пить пиво "Миллер".

- Я не забыл. Просто некоторые люди за рулем пиво не употребляют. Вот и решил уточнить.

- А я надеялась, что обратно мы уедем вместе, и ты будешь защищать меня от придирчивых гаишников.

Виталий засмеялся, ничего не сказал и отправился к стойке бара за пивом. Когда он вернулся с кружками в одной руке и сушеными креветками в другой, дама сосредоточенно изучала какую-то статью в его газете.

- Ничего себе! Представляешь, Брынцалов включил в избирательный список "Русской социалистической партии" под первым номером себя любимого, под вторым - Игоря Брынцалова, под третьим Юрия Брынцалова, под восьмым Татьяну Брынцалову, под десятым - Наталью Брынцалову и под шестнадцатым Александра Брынцалова. Всех своих родственников в думу хочет пристроить, поделилась мнением от прочитанного она.

- Политика - удел богатых людей. Если у человека есть деньги, он может профинансировать избирательную компанию своей жене, если есть большие деньги - то и теще, а если сумасшедшие деньги - то и двоюродному брату тещи первой жены. Надо полагать, у Брынцалова деньги водятся в немалом количестве. Он создал идеальную сферу бизнеса, выпуская одновременно и водку, и лекарства. Если исходить из постулата "пить - здоровью вредить", то благодаря его продукции люди сначала подрывают свое здоровье, а потом его поправляют, причем за все платят деньги.

- М-да, интересно, - покачала головой Ирина и вдруг спросила: Виталий, а ты бы хотел стать депутатом?

- А что, у тебя есть контрамарка в Государственную Думу? - с усмешкой ответил вопросом на вопрос Вязов.

- Нет, я серьезно. В Государственную Думу, конечно, мы тебя протолкнуть сразу не сможем, а вот в городскую можно попробовать. А что? Человек ты внешне привлекательный, с положительной биографией, если тебя должным образом раскрутить, соберешь неплохой электорат. Ну, а дальше, когда освоишься в политике, поднатореешь в законотворчестве, может быть, и выдвинем тебя в Госдуму.

- Ирина, а мы - это кто?

- Мы - это организация, в которую входят многие очень и очень влиятельные люди в городе.

- А руководит ею, надо полагать, господин Пахомов?

- Да.

- И зачем же Пахомову, не самому законопослушному представителю общества, благодетельствовать менту, то бишь мне?

- Во-первых, так поступить ему рекомендовала я. Все-таки я же его референт, и должна давать умные советы.

- А ничего пивко. На счет него твой совет попал в точку. А вот на счет меня - вряд ли. Ты же меня совсем не знаешь. Видишь второй раз в жизни.

- А вот и ошибаешься, Виталий. Я о тебе очень многое знаю и вижу тебя не второй раз.

- Да ну?

- Я несколько раз видела тебя с Мариной на презентациях год назад. Завидовала вам страшно. Вы смотрелись потрясающе красивой парой, всегда были веселыми, улыбались, смеялись. И никого не замечали вокруг. Потому ты меня и не запомнил. Для Марины я была мелкой сошкой, хотя она и знача, что я работаю у Пахомова. Она всегда отличалась повышенным самомнением и высокомерием. Слушай, Виталий, а, правда, говорят, что именно ты ее посадил?

- Нет, не я. Но ребята из нашего отделения.

- Ну вот, такую красивую легенду разрушил. Лучше бы я не спрашивала.

- Какую легенду?

- Да так. Просто рассказывали, будто бы она тебя приревновала и пыталась отравить. А ты в отместку раскопал кое-какие из ее делишек и отправил любимую в тюрьму.

- Ерунда. Твой информатор насочинял шекспировских страстей. Все было гораздо банальнее и проще. Правда, был случай, когда она нас с Игорем усыпила посредством клофелина, но любовь и ревность тут ни при чем. Свой срок Маринка получила вполне заслуженно, хотя я и сейчас вспоминаю ее с теплотой. И что ты еще обо мне знаешь?

- Очень многое, Виталий, очень многое. У меня на тебя целое досье имеется.

- Как интересно! И компромат в нем есть?

- Есть кое что.

- Можно подробней?

- Можно. Вот, например, не так давно ты в одном загородном коттедже одного человека застрелил. И якобы скрыл данный факт от всех. Это правда?

- Ирина, а ты не допускаешь, что это такая же легенда, как та, что тебе рассказывали обо мне и Марине.

- Допускаю. И даже допускаю, что в коттедже с твоей стороны была самооборона. Но вот какая загвоздка имеется. Говорят, при этом происшествии присутствовали еще четыре человека. Один из них мертв, а остальные трое утверждают, якобы, с твоей стороны была не самооборона, а хладнокровное убийство. И еще говорят, что в некой банковской ячейке лежат их письменные показания на сей счет и ручка болгарского производства, из которой был произведен выстрел, с твоими отпечатками пальцев.

- Слушай, и, правда, у тебя интересное досье на меня собрано. Нельзя ли на него взглянуть?

- Извини, Виталий, нельзя. Даже при всей моей симпатии к тебе.

- Странная ты женщина, Ирочка. Не пойму я тебя. То ты меня соблазняешь мифическим депутатством, то пугаешь обвинением в мифическом убийстве. Давай начистоту. Что ты, или вернее Колчедан от меня хочет?