Гений сыска (СИ)

- Ладно, поживем-увидим, - пробормотал я, спрятал фотографию в карман и стал рассматривать плывущие за окном пейзажи. На дворе стоял август, и они впечатляли. Леса застыли еще в летней неге, поля уже золотисто колосились, в высоком куполе неба неподвижно висели пушистые облака.

Около полудня мы въехали в пахнущий арбузами и яблоками Воронеж, где пообедали в одном из местных ресторанов, после чего отправились по маршруту дальше. Вечером остановились на отдых в одном из придорожных кемпингов для дальнобойщиков, а на следующий день нас досматривали украинские таможенники на пункте пропуска Новошахтинск-Должанский.

Благополучно пройдя формальную процедуру и получив "добро", мы оставили позади Ростовскую область и переехали в Луганскую, решив для начала навестить по просьбе Крыжановского его брата. Жившего в областном центре.

- Он же у меня после смерти родителей остался один, - сказал Саня. - Не виделись, считай, три года. Все работа, работа.

Младший Крыжановский жил в частном секторе в своем доме, был майором милиции и возглавлял один из райотделов УВД.

Будучи заранее предупрежденным, Андрей, так его звали, встретил нас по высшему разряду.

Накрытый в обширном, затененным сверху зреющим виноградом дворе, стол впечатлял обилием разнообразных закусок, перемежавшихся горячительным, а миловидная жена с двумя детьми, были радушны и приветливы.

Для начала растроганный встречей Саня вручил родне московские гостинцы, которые те с достоинством приняли, вслед за чем гости приняли летний душ и были приглашены к столу.

Первый тост, как водится, подняли, за встречу, затем помянули родителей Крыжановских, а дальше потек неспешный разговор о жизни.

Андрею мы сообщили, что находимся в отпуске и намерены отдохнуть на лоне природы, посетив для начала Айдар, а затем Северский Донец.

- Это правильно, - сказал он. - Места здесь у нас тихие и красивые. Рекомендую.

Взрослые засиделись допоздна, а когда в небе зажглись звезды, нас отправили спать, в небольшой уютный флигель в саду. Где пахло ночной фиалкой, и мелодично трещали цикады.

Утром мы плотно позавтракали, распрощались с хозяевами и вырулили со двора. За рулем снова сидел Саня.

Спустя примерно час, мы были в Старобельске.

Это был небольшой провинциальный город, со старинным монастырем, утопающий в зелени, описанный в бессмертной комедии Ильфа и Петрова "Двенадцать стульев" как Старгород.

Поскольку дальше по маршруту населенных пунктов не предполагалось, мы решили запастись продуктами, для чего заехали на колхозный рынок.

Там Саня сторговал у разбитной молодицы ощипанного петуха, пообещав угостить нас малороссийским кулешом, а мы с Жорой закупили все прочее. В том числе местное сало, пахнущее ржаным дымком, три белых паляницы, а к ним дыню с арбузом.

- Хлопцы, а домашней горилки вам не надо? - обратился к нам, когда мы возвращались к машине, сидевший у корзин с яблоками, вислоусый дед в соломенном брыле. Вслед за чем продемонстрировал узкогорлую бутыль литра на четыре, заткнутую кукурузным початком. - Хлебная и чистая как слеза.

- Пробовали когда-нибудь? - обернулся к нам Крыжановский.

- Не-а,- повертели мы с Жорой головами. - Откуда?

- В таком случае берем, - сказал Саня, и сделка состоялась.

Определив все в багажник, мы выехали за город, и вскоре оказались у неширокой реки, цели нашего путешествия.

Здесь остановились, я вынул из кармана кальку, сверился с ней и махнул рукой "нам направо".

- Понял, - кивнул Саня, поворачивая руль, внедорожник покатил по затравеневшей дороге вниз по течению. Оно было размеренным и неторопливым, как у большинства степных рек. На противоположном от нас берегу полоскали в воде ветви плакучие ивы, у кромки воды произрастал камыш, откуда неслись лягушачьи трели.

Временами дорога удалялась от русла, затем снова приближалась к нему, места становились все более дикими и необитаемыми. И это было понятно.

Когда-то процветавший Донецкий край, с распадом СССР пришел в упадок, пустели не только города, но и сельские районы.

Нужная нам излучина с меловыми горами открылась ближе к полудню за примыкавшей к реке балкой*, за которой насколько видел глаз, расстилалась выгоревшая под солнцем степь, над которой высоко в небе парил коршун.

- Так, Саня, стой. Кажется приехали, - сказал я, пряча в карман бумажку.

- Похоже на то, - откликнулся с переднего сиденья Жора.

Крыжановский подвернул к раскидистому дубу на опушке, где была тень, выключил мотор, и мы вышли из джипа.

Вокруг стояла почти осязаемая тишина с запахом трав, нарушаемая далеким "ку-ку", в темной чаще балки.

- Хорошее какое место, - потянувшись всеми членами, довольно пробасил Жора.