Шоу на крови

Прочитав письмо, женщина перенесла его из почтовой программы в текстовый файл «Письма Андрея», погладила серую поверхность Тоши, словно поблагодарила компьютер за весточку от любимого. Поцеловала Пая в сонную велюровую морду. Он лизнул ее в ответ и перевернулся на спину, подставил любимой хозяйке свое шелковистое пузо. Она ласкала своего любимца, еще раз перечитывая письмо Двинятина, и неожиданно сказала:

— Ну конечно!

Пай открыл глаза, словно спрашивая: «Ты о чем?»

— Я о том, что Андрюша прав! — сказала Вера.

Пай, умевший чувствовать настроение хозяйки, весело завилял хвостом. Его морда с разинутой в улыбке пастью говорила: «Вот видишь! Стоит тебе меня приласкать, как в твою голову сразу приходят толковые мысли. Что бы вы, люди, без нас делали?»

Вход в офис компании «Игра» напоминал средневековый замок японского сегуна. Перед дверью — дырчатые, как сыр, металлические ступени. С точки зрения эстетики интересно, но что же делать тем, кто на каблуках? Вера гадала, как же подняться по такой странной лестнице, но тут увидела: сбоку на каждой ступеньке есть заботливые овальные коврики. Все-таки дизайнер не забыл о тех, кого называют прекрасным полом.

Со стен возносившего в офис лифта Вере улыбалось множество разноцветных шариков, весело набрызганных яркими красками из аэрографа. «Ну вот, — подумала гостья, — сперва лестница притворяется не лестницей, теперь лифт притворяется не лифтом. Видна рука господина Чепурного, игрока-без-пауз!» К тому же на второй этаж лифт поднимался так долго, будто в верхние слои атмосферы. С этого момента она смутно ощущала, что интерьер с ней затевает какую-то забаву — то ли обман, то ли лукавое приглашение к фантазированию.

На выходе из лифта она шагнула в большой холл, он же место знакомства с историей компании «Игра». Справа на стене цифры: 1992 и 40. Как объяснила Вере симпатичная девушка, офис-менеджер: первая цифра — год создания «Игры», а вторая — начальный капитал, с которого все и покатило. Под потолком на тросах-растяжках висела большая игральная кость.

Психотерапевту казалось, будто она находится в какой-то гигантской лаборатории современного алхимика. Часть кирпичной стены, бетонная колонна, нарочито открытые металлоконструкции, даже кран-лебедка под потолком — неокрашенный, со следами старой ржавчины — все это создавало впечатление заводского, но облагороженного варианта промзоны. Городской пейзаж за огромными незашторенными окнами естественно вливался в офисное пространство. Бесшумно работали мощные кондиционеры. Мебель парила, не касаясь пола. Присмотревшись внимательнее, Лученко заметила, что часть офисной меблировки крепится к модулям под потолком. А в кухонном блоке, как объяснила подчиненная Чепурного, Олег Аскольдович любит сам готовить кофе и горячие бутерброды для особо важных клиентов. Поэтому металлический остров с мойкой и удобным столом развернут к гостям. Радушный хозяин находится лицом к собеседникам, при этом каждый предмет на кухне так близко, что стоит только протянуть руку, и легко дотянешься. Вера, очень ценившая удобства жизни, начала уже завидовать. Вот где можно работать допоздна! Тут тебя напоят, накормят — может, еще спать уложат?..

Зайдя в кабинет Олега Аскольдовича, Вера увидела вместо обычного пафосного стола и кресла из натурального дерева и кожи какие-то табуретки — божьи коробочки, сиденья-кактусы, инь-янские столики (черно-белые запятые из пластика). Ее окружали не предметы офисной мебели, а дизайн-концепты. Ну правильно, игра продолжается — да здравствует игра! Хозяин концептуального кабинета подкатил барный столик на деревянных колесах с разнообразным выбором напитков и закусок — ни дать ни взять коробчонка, в которой едет лягушонка!

— Присаживайтесь! — любезно пригласил Чепурной.

— С удовольствием, — сказала Вера, но подумала: «Куда садиться? На пуфы-кактусы или на табуретку — божью коровку? На таком вообще можно усидеть?» Из всего ассортимента сидений она выбрала нечто, напоминающее садовую скамейку, и опустилась на нее.

Вначале поговорили о пострадавшей Лиде. Вера уже навестила подругу, утешала как могла, сняла боль и успокоила. А капризы снять не смогла, для капризов, сказала ей, у тебя Олег имеется. Чепурной закивал — а как же! После такого вступления оставалось только сообщить:

— Олег Аскольдович! Моя работа по вашему делу практически закончена. Я знаю, кто совершил два убийства и покушение на Лиду.

Она намеренно обратилась к нему по имени-отчеству, чтобы подчеркнуть: неофициальная часть закончена, а сейчас она говорит как нанятый для сложной работы специалист, пришедший с официальным отчетом.

— Замечательно! Кто?

— Даже если б я назвала фамилию, ни вы, ни милиция, ни я на данный момент не можем ничего доказать. Увы.

— Как это?! Да вы что, Вера Алексеевна, издеваетесь? Но ведь… Что же нам делать? — Расстроенный хозяин кабинета плюхнулся рядом с Верой на сиденье.

— Потому и пришла к вам, чтобы предложить нестандартный ход. Надеюсь, он поможет разоблачить преступника. Но без вашей помощи мне не обойтись.

— Любая помощь, любое содействие! О чем речь! Внимательно слушаю, говорите!

— Нужно устроить игру-ловушку для преступника. Боюсь, это единственный способ.

— Отлично! Вера, вы — чудо! — воскликнул бизнесмен, быстро переходя от плохого настроения к радужному. — А может, все-таки назовете имя убийцы? — просительно заглянул он в ее глаза.

— Не поверите. Давайте все организуем так, как будто сочиняем игру для клиента. Ведь игра — это по вашей части.

И она коротко объяснила Чепурному, насколько сложную задачу им предстоит решить. Этот человек уже почувствовал свою безнаказанность. Убиты двое, третья жертва лежит в больнице. Стив Маркофф вынужден скрываться. Певица Франческа арестована, а у нее гастрольный тур. Ни в чем не повинный Хижняк тоже арестован и сидит. И главное, Лида все еще в больнице. Дай Бог, чтобы с ней все обошлось!.. Преступник удовлетворен. Мало того, что он осуществил задуманное, милиция не просто не подозревает его, она ведет расследование совсем в другом направлении — в противоположном.

— Что чувствует злодей? — спросила Вера.

— Он успокоился.

— Правильно. Нам же нужно взбудоражить его. Причем так сильно, чтобы спровоцировать на новое нападение. Это должна быть какая-то совершенно эпатажная, скандальная акция. Вызвать у него возмущение! Протест! И тогда вы сможете взять преступника с поличным.

— Я все понял. Вот тут у меня папки, в них проекты. Давайте вместе посмотрим. — Чепурной достал из шкафа картонные пронумерованные коробки и разложил их на столе.

Лученко углубилась в работу. Открывала и быстро перечитывала очередную разработку фирмы «Игра», захлопывала крышку и переходила к следующей. Часто на ее лице появлялась улыбка, но она не отвлекалась от чтения. Иногда хмурилась, ничего не находя.

Неожиданно хозяин фирмы воскликнул:

— Вот же оно!

Это был знаменитый эпатажный проект, фирма с ним успешно работала в Европе, Америке и даже в Японии. Перформанс, чьей главной фишкой был «Человек-дворняга». Персонаж действа, Гарик Дрозд, прославился тем, что перевоплощался в собаку. Ключевой темой его шоу и инсталляций была защита прав животных. И за рубежом Дрозд, что называется, попал в десятку, поскольку тема охраны окружающей среды главенствовала в общественной жизни всех цивилизованных стран.

Вера читала отчеты о скандальных выступлениях «животины» и только диву давалась. В одном из нью-йоркских клубов человек-собака имел оглушительный успех. Для затравки было продемонстрировано несколько эпатажных выходов: голый Дрозд на поводке у роскошно одетой дамочки, бросающийся на людей и валяющий их по сцене; человек-собака, писающий в естественной для кобеля позе на микрофон посреди интерьера; и, наконец, он же — сжирающий собачьи консервы из кормушки на полу. Текстовый отчет был снабжен яркими фотографиями.

— На языке психиатрии это называется «регрессивным поведением», — задумчиво прокомментировала Лученко.