Любовницы по наследству

— Трудно сказать. Я ведь в политике не очень соображаю. Но если верить последним данным, — рейтинг Батурина сейчас довольно высок и поднимается с каждым последующим днем. Что в депутаты его выберут снова, — это бесспорный факт. Но вот пройдет ли в парламент его партия, — неизвестно. Она ведь еще слишком малочисленная и по всем параметрам занимает чуть ли не самое последнее место.

— Но вы ведь только что сами сказали, что ее рейтинг постоянно растет, — с надеждой в голосе проговорил Вадик.

— Да, растет, — подтвердил я, — если и дальше так пойдет дело, то у Николая Федоровича есть шанс, и к тому же неплохой шанс укорениться на отечественном политическом Олимпе. Так что время покажет.

— Жаль, что я еще пока не имею права голосовать. — Интонация парня выражала явное недовольство данным обстоятельством.

— Что бы твой голос мог изменить? — дружелюбно улыбнулся я. — Лучше уж сиди дома и занимайся наукой. Вероника, помнится, мне говорила, что у тебя есть способности практически ко всему.

— Ну, это она уже немного преувеличила, — скромно заметил мой юный собеседник, — языками — да, увлекаюсь, а все остальное так, только для общего уровня развития.

Судя по реакции Вадика, он, неверное, не очень-то любил, когда его лишний раз хвалили. Парень встал со стула, медленно прошелся по комнате и сделал несколько небрежных взмахов руками в разные стороны.

— Что, засиделся? — насмешливо спросил я.

— Есть маленько, — ничего не выражающим голосом ответил он. — Вы побудьте у нас еще чуть-чуть. Мама просила, чтобы вы ее обязательно подождали, — ей с вами о чем-то необходимо переговорить.

Такой поворот событий для меня оказался несколько неожиданным. Я уже, было, подумывал отсюда побыстрее уходить, даже дипломат собрал на скорую руку. Радость от того, что сегодняшним вечером мне не придется встречаться с Аллой, несколько подняла мое унылое настроение. И вот теперь, после столь искренней просьбы парня, у меня не было другого выхода, как задержаться здесь. Все-таки, какими нахалками иногда бывают эти женщины, если даже собственных детей не стесняются использовать в качестве посредников в общении со своими любовниками.

— Ладно, подожду. — Я разочаровано развел руками. — И о чем же, если не секрет, она так хотела со мной поговорить?

— Кто его знает? — пожал плечами парень. — Спросите у нее сами. Вы же сейчас никуда не спешите?

— Да вроде бы нет.

— Вот и отлично. Вы пока здесь посидите, а я сбегаю на кухню чайник поставлю.

Не дожидаясь моего ответа на свое предложение, Вадик пулей вылетел из комнаты. Появился у себя в комнате снова через небольшой промежуток времени слегка покрасневший, веселый и жизнерадостный.

— Сейчас пойдем чай пить, пускай только вода закипит. — Слова этого молодого человека излучали такое количество искренности и дружелюбия, что ему просто невозможно было ни в чем отказать.

Я констатировал для себя тот факт, что пройдет буквально несколько лет, и этот мальчишка станет таким умелым соблазнителем женщин, перед которым покойный Колесников будет выглядеть просто невинным ягненком.

Этот симпатичный подросток с взъерошенным белым ежиком на голове и пронзающими душу голубыми глазами мог приворожить к себе кого угодно, не только представительниц противоположного пола. Он говорил настолько великолепно и сообразительно, что даже я, зрелый взрослый мужчина, почти во всем шел у него на поводу. Что тогда можно говорить о женщинах? Не мудрено, что богатенькая красавица Вероника Батурина повелась на него, как муха на тарелку с медом, — по-другому и быть то не могло. Не смотря на огромную разницу в своем интеллектуальном развитии и финансовом положении своих родителей, эти двое детей внешне выглядели совершенно идентично, словно родные брат и сестра, что вполне могло являться одной из главных причин их взаимного влечения друг к другу.

Мы прошли на кухню и присели за стол. Вадик по-хозяйски обслужил меня, выставив перед моим носом все нужные и не нужные в данном случае чайные приборы. Делал он это не хуже любой профессиональной официантки. Можно сказать, даже несколько лучше. Все движения парня были четко отработаны, и даже такая мелочь, как разливка чая по чашкам, выдавала в нем необыкновенно элегантного и благопристойно воспитанного молодого человека.

— Вадик, можно задать тебе один не совсем скромный вопрос? — нерешительно поинтересовался я.

— Пожалуйста, хоть целых двадцать, — не без иронии ответил парень, — только не очень сложных, пожалуйста, чтобы я мог на них ответить.

— Мне просто интересно, как именно относится Николай Федорович к вашим столь близким отношениям с его дочерью?

— Сказать честно? — Парень пододвинулся на своем табурете поближе ко мне и пристально посмотрел в мои глаза. — Он ничего об этом не знает. То есть вообще-то знает, что есть такой знакомый парень, Вадик Шевчук, сын подруги его жены, видел нас с матерью у себя в гостях несколько раз, но о том, что я встречаюсь с его дочерью, ему никто пока что не докладывал.

— А Елена Павловна? — я немного удивленно вытянул лицо. — Она же не может ничего об этом не знать.

— Она — да, но мужу своему мать ее попросила пока что ничего об этом не говорить. Понимаете, мало ли как он сможет среагировать на данное обстоятельство. У меня ведь нет отца, мать даже замужем никогда не была, — от него ни единой фотографии не осталось. Возникает иногда желание, конечно, когда-нибудь посмотреть этому подонку в глаза и спросить, зачем так подло он с нами поступил?.. Ну да ладно, речь сейчас ни о нем, а о другом. Просто Николай Федорович, насколько мне известно, — примерный семьянин и человек жестокой морали. Не предугадаешь, что такому может взбрести в голову. Короче, я его боюсь.

— А у вас с Вероникой в действительности серьезные отношения? Или так, просто очередная вспышка страсти? А может, вы всего лишь друзья…

— Ну, вы, Андрей Николаевич, извините, но словно с Луны на днях свалились. — Вадик открыто зашелся легким смехом и чуть не захлебнулся очередным глотком чая. — Где вы в наше время видели шестнадцатилетних парня и девушку — просто друзей? Может быть, конечно, где-то в провинции подобные музейные экземпляры и остались, но я таких людей решительно не понимаю.

— Нет, Вадик, я совсем не о том хотел спросить. Для меня не секрет, что вы с Вероникой слишком близки друг другу. Это видно невооруженным взглядом, я не вчера родился. Просто интересно — есть ли в ваших с ней планах какие-то перспективы на будущее?

— В смысле супружества? — переспросил парень.

— Что-то в этом духе, — закивал головой я. — Знаешь ведь, для того, чтобы жить вместе, сейчас совсем не обязательно расписываться в ЗАГСе. Можно вполне жить и в гражданском браке.

— Знаете, я, признаться, об этом еще никогда и не думал, — серьезным тоном ответил Вадик, — нам ведь рановато себя еще подобными проблемами обременять, — возраст пока не тот. Вы, в принципе, должны меня понять, не такая уж большая у нас с вами разница в возрасте. С вами на эту тему говорить легче, чем с матерью, или с кем-то другим. Мы с Вероникой используем все возможные средства, чтобы у нас не было лишних проблем. И хоть верьте мне, хоть нет, грязным сексом мы с ней не занимаемся. Не смотря на свой юный возраст, я имею в этом деле довольно приличный опыт. Зачем отказывать себе в удовольствии, если его можно получить без лишнего для себя вреда? Только надо все делать с умом.

Рассуждения парня меня искренне поразили. Я сидел и слушал его чуть ли не с раскрытым ртом. Степень акселерации этого вундеркинда оказалась намного больше, чем можно было предположить.

— Я думаю так, — совершенно не замечая моего удивления, продолжал Вадик, — что сперва нужно обязательно поступить в университет. Для начала — хотя бы только поступить, чтобы учиться не в школе, а немного выше. Тогда можно будет строить и какие-то планы на будущее. В принципе, у нас с Вероникой все пока нормально, — она полностью понимает меня и охотно поддерживает мою точку зрения. Нужно еще хотя бы пару лет присмотреться друг к другу, а потом уже думать о создании семьи. Как вы считаете, я прав в этом?