Оставь для меня последний танец

За пятнадцать минут до приземления в Сан-Хуане самолет Спенсера исчез с экрана радара. Никаких указаний на то, что у пилота проблемы, не было. Дождь, однако, превратился в сильную грозу. Было высказано предположение, что в самолет ударила молния. На следующий день на берег начало выбрасывать обломки.

Перед самым вылетом самолет осматривал механик Доминик Сальвио. После аварии он заявил, что Николас Спенсер был опытным пилотом и прежде летал в тяжелых погодных условиях, но что прямой удар молнии мог послать машину в штопор.

После того как разразился скандал, в газетных сообщениях стали мелькать вопросы, связанные с полетом. Почему Спенсер не воспользовался самолетом компании «Джен-стоун», как он это обычно делал, отправляясь в деловые поездки? Почему за несколько недель до катастрофы радикально уменьшилось количество исходящих и входящих звонков на его сотовом телефоне? Потом, когда тела так и не нашли, вопросы стали иными. Была ли подстроена авария самолета? Был ли он в действительности на борту, когда самолет начал падать? Спенсер всегда ездил в аэропорт на своей машине. В тот день, отправляясь в Пуэрто-Рико, он попросил жену подбросить его. Зачем?

Я позвонила в аэропорт Уэстчестера. Доминик Сальвио был на работе. Меня соединили с ним, и я узнала, что он закончит работу в два часа и встретится со мной на пятнадцать минут в помещении терминала. Правда, без особой охоты.

— Всего пятнадцать минут, мисс Декарло, — сказал он. — У моего сына сегодня игра первой лиги, и я хочу ее посмотреть.

Я взглянула на часы. Без четверти двенадцать, а на мне еще халат. Одно из моих величайших удовольствий субботнего утра, даже если работаю за письменным столом, состоит в том, что не надо мчаться в душ и одеваться. Я понятия не имела, какое может быть движение на дорогах, и хотела оставить себе на путь до аэропорта Уэстчестера полтора часа.

Четверть часа спустя я сушила волосы феном и с трудом услышала телефонный звонок. Бегом бросившись к аппарату, сняла трубку. Это был Кен Пейдж.

— Карли, я разыскал нашего ракового больного.

— Кто он?

— Дэннис Холден, тридцатишестилетний инженер, живет в Армонке.

— Как он себя чувствует?

— По телефону не захотел говорить. Он вообще не хотел со мной беседовать, но я его уговорил, и в конце концов он пригласил меня к себе домой.

— А как же я? Кен, ты же обещал…

— Успокойся. Пришлось немного постараться, но ты в игре. Тебя он тоже не против увидеть. У нас есть выбор: сегодня или завтра в три. Времени остается немного, так что не знаю, подойдет ли это тебе? Я могу в любое время. Надо перезвонить ему прямо сейчас.

На завтра у меня была назначена встреча с Линн в три часа, и мне не хотелось ее переносить.

— Сегодня подходит, — сказала я Кену.

— Не сомневаюсь, ты смотрела новости об этом парне, Купере. Пять человек погибли из-за обесценивания акций «Джен-стоун».

— Шесть, — поправила я. — Его жена тоже жертва.

— Да, ты права. Ладно, позвоню Холдену, скажу, что приедем немного позже, получу указания и сразу тебе перезвоню.

Кен перезвонил через несколько минут. Я записала адрес и телефон Дэнниса Холдена, досушила волосы, подкрасилась, надела серо-голубой брючный костюм — еще одну из моих покупок с летней распродажи — и отправилась в путь.

С учетом всей информации о Неде Купере я внимательно осмотрелась по сторонам, когда открыла входную дверь. У каждого из этих старых домов из бурого песчаника есть высокое, довольно узкое крыльцо, а это значит, что, если кто-то захочет прицелиться, то я окажусь удобной мишенью. Однако по улице проносились машины. По тротуару мимо моего дома проходило немало людей, и я не заметила, чтобы в машинах, стоящих у дома, кто-нибудь сидел. Все выглядело вполне безопасным.

Тем не менее я сбежала по ступеням и быстро пошла в сторону гаража, в трех кварталах от дома. По дороге петляла из стороны в сторону между спокойно прогуливающимися пешеходами, все время испытывая чувство вины. Если Нед Купер действительно взял меня на мушку, то я подвергала этих людей опасности.

Аэропорт округа Уэстчестер расположен на окраине Гринвича, города, в котором я побывала менее суток назад и в который вернусь завтра с Кейси на дружеский ужин. Знала, что этот аэропорт когда-то был тихим летным полем, открытым прежде всего для удобства обеспеченных жителей ближайшей округи. Теперь, однако, он стал главным аэровокзалом округа, которым пользовались тысячи путешественников, включая небогатых.

Доминик Сальвио встретил меня в вестибюле аэровокзала в два часа четыре минуты. Это был крупный мужчина с уверенным взглядом карих глаз и приветливой улыбкой. Он излучал спокойствие человека, знающего себе цену и сознающего, к чему стремиться. Я дала ему свою визитку и объяснила, что все зовут меня Карли. Он сказал:

— Марсия Декарло и Доминик Сальвио превратились в Карли и Сэла. Подумать только!

Поскольку я понимала, что время уходит, то сразу перешла к делу и была с ним совершенно откровенна. Рассказала, что пишу статью и что знакома с Ником Спенсером. Потом описала свои взаимоотношения с Линн. Сказала, что не верю в то, что Ник выжил после авиакатастрофы и сейчас прячется в Швейцарии, показывая всем нос.

В этот момент Карли и Сэл были заодно.

— Ник Спенсер был принцем, — категорически заявил Сэл. — Им всем далеко до этого парня. Хочется добраться до всех этих врунов, которые представляют дело так, будто он мошенник. Я бы завязал им языки за спиной.

— Согласна. Но от вас хочу узнать, каким он вам показался, когда садился в тот день в самолет. Вы ведь знаете, ему было всего лишь сорок два года. Но все, что я о нем узнала, особенно события последних месяцев, говорит о том, что он был в состоянии сильного стресса. Даже у таких молодых мужчин случаются сердечные приступы, убивающие человека раньше, чем он успеет что-либо сделать.

— Да, понимаю, — сказал он. — Возможно, именно это и случилось. Меня просто бесит то, что они ведут себя так, словно Ник Спенсер был каким-то неумелым любителем. А он был хорошим, чертовски хорошим пилотом. Летал в грозу и бурю и знал, как с ними обращаться, пока ему не встретилась молния, а с ней справиться нелегко.

— Вы его видели, разговаривали с ним в тот день перед вылетом?

— Я всегда сам осматриваю самолет и, конечно, видел его.

— Ника привезла Линн. Вы ее видели?

— Да. Они сидели за столиком в кафе рядом с ангаром, где находятся частные самолеты. Потом она проводила его к самолету.

— Они были нежны друг с другом? — Замявшись, я напрямик сказала: — Сэл, мне важно знать настроение Ника Спенсера. Если он был расстроен чем-то, что произошло между ними, это могло отразиться на его физическом состоянии или внимании.

Сэл смотрел мимо меня. Чувствовалось, что он взвешивает свои слова не из осторожности, а из желания быть честным. Он посмотрел на наручные часы. Отведенное мне время проходило слишком быстро.

— Карли, могу вам сказать, что два этих человека никогда не были счастливы вместе.

— Вы не заметили ничего необычного в их поведении в тот день? — упорствовала я.

— Почему бы вам не поговорить с Марж? Это официантка из кафе, которая их обслуживала.

— Она сегодня здесь?

— Да. Обычно она работает с пятницы до понедельника.

Взяв меня за руку, Сэл прошел со мной через помещение терминала к кафе.

— Это Марж, — сказал он, указывая на почтенного вида женщину лет шестидесяти с небольшим.

Поймав его взгляд, она с улыбкой подошла к нам.

Когда Сэл рассказал ей, зачем мы пришли, улыбка исчезла с ее лица.

— Мистер Спенсер был приятнейшим человеком, — сказала она, — а его первая жена очаровательной женщиной. Вторая жена — бесчувственная особа. В тот день она его, должно быть, сильно расстроила. Похоже, за что-то извинялась, но он точно был вне себя от ярости. Я не слышала всего их разговора, но речь шла о том, что она передумала лететь с ним в Пуэрто-Рико. Он сказал, что, знай он об этом раньше, взял бы с собой Джека. Джек — сын мистера Спенсера.