Кто-то чудесный (СИ)

- Здесь стоял кто-то, на ком был его запах. Свежий запах, не то, что на вас, - он нетерпеливо мотнул головой в сторону Элис и Миллера. - Кто?

- Только доктор, - ошеломлённо пробормотала Элис, уставившись на него остановившимися глазами. - Доктор Дэвис.

* * *

Гэл медленно поднял дрожащие, распухшие веки и поморщился. Голова гудела и кружилась, а глаза по-прежнему беспощадно резал яркий голубоватый свет. Но он уже понимал, что это не полуденное солнце стоит в зените над его раскалывающейся от боли головой.

Это ослепительно сияла круглая лампа.

И лодка, в которой он лежал, вовсе не была лодкой. Стол, вот что это было - из тех, что Гэл всегда ненавидел: холодная пластиковая штуковина для разных поганых медицинских процедур, на которую взбираешься с трудом и жгучим стыдом, ожидая неминуемой боли.

Но медицинские столы всегда бывали прикрыты хотя бы простынками или клеёнками, а этот - нет. Он был голым... как сам Гэл, на котором не осталось ни нитки - ничего, даже серебряного материнского крестика, который обвивал его шею всегда, сколько он себя помнил.

Да что же это, Спаситель-Иисус...

Едва дыша от ледяного липкого ужаса, Гэл попробовал приподняться на локтях, но только бессильно дёрнул головой и руками, запястья которых были, оказывается, прикручены узкими ремешками к боковым скобам стола.

Как и щиколотки.

А поперёк груди и чуть выше колен его беспомощное голое тело удерживали два широких ремня, уходивших куда-то под стол.

Гэл был пристёгнут к этому столу, распят, как лабораторная крыса... и не понимал, как очутился здесь, кто проделал с ним такое!

Он отчаянно рванулся - раз и ещё раз, и ещё, и ещё, колотясь затылком об стол, рыча, всхлипывая и извиваясь, пока не задохнулся и не обмяк. Сердце бешено билось о рёбра, кожу под ремешками на запястьях и щиколотках больно саднило: наверное, он растёр её до крови этими погаными ремешками. Взмокшая от пота спина и задница скользили по пластику стола.

И... он что-то забыл! Что-то очень важное! Гэл никак не мог сообразить, что именно, но что-то очень, очень важное - то, что произошло прямо перед тем, как он очнулся на этом столе. Он замер, жадно хватая воздух пересохшим ртом и слыша только собственное хриплое запалённое дыхание. Что же он забыл?!

Голоса!

Воспоминание разорвалось у него в мозгу, погасив все мысли. Он снова будто наяву услышал голоса, много голосов - женских, мужских, детских, - наперебой закричавших у него в голове... там, под старыми корявыми вязами, в саду у доктора Дэвиса.

Вот оно как...

Доктор Дэвис с его тонким красивым лицом, изящными руками и глубоким мягким взглядом тёмных, как озёрные омуты, глаз. Мартин Дэвис, сказавший ему: "Быть не таким, как другие, неимоверно тяжело..." Сказавший: "В тебе течёт особая кровь".

Сознание Гэла повисло на волоске, но, даже балансируя на грани обморока, он твёрдо осознавал только одно.

Это его судьба. Ему придётся принять её до конца - здесь, на этом столе, в этой комнате, пропахшей ужасом и болью предыдущих жертв. И ему никто не поможет, как никто не помог тем людям, что были зарыты в саду доктора, под старыми вязами, под молодыми дубками. Как никто не помог Эдди Коулу и Генриетте Макрой. Никто. Ни Мария-Дева, ни святые угодники, ни сам Спаситель-Иисус.... который тоже принял свою участь в каком-то саду две с лишним тысячи лет назад, Гэл забыл, как назывался тот сад, он вообще мало читал Писание и плохо его помнил, мама была бы недовольна им...

Он снова увидит маму... но больше не увидит Элис.

Элис так и не узнает, куда же он подевался. Наверное, самым лучшим для неё было бы решить, что он просто сбежал с каким-нибудь крутым шоферюгой-дальнобойщиком. Сбежал и засовестился её предупредить, потому что раздолбай.

Нет, Элис в такое нипочём не поверит, безнадёжно подумал Гэл и вдруг встрепенулся всем телом.

Раздался лёгкий скрежет замка, и тяжёлая даже на вид, серая металлическая дверь у противоположной стены начала медленно отворяться.

Гэл опять замер, перестав дышать. Он совершенно точно знал, кого сейчас увидит за этой дверью, но всё-таки отчаянно надеялся... надеялся... на что?

Доктор Дэвис сделал несколько шагов и остановился у изножья стола, посмотрев на Гэла с обычной мягкой, понимающей, немного печальной улыбкой. Он выглядел как всегда - никаких клыков, никаких налитых кровью глаз и пены у губ. Хотя нет - поверх щегольского костюма на его плечи был накинут прозрачный пластиковый дождевик, а на ногах красовались пластиковые же бахилы... и когда Гэл понял, для чего это всё, он снова задохнулся.

Для того, чтобы на одежде и обуви доктора не осталось следов крови, вот для чего.

- Извини, я задержался, - проговорил Дэвис так буднично, словно Гэл на валялся тут распятой крысой, а сидел на мягком стуле у него в приёмной. - Скучно так дожидаться и неудобно, я знаю, знаю, - он быстро оглядел Гэла с головы до пят, чуть нахмурился и укоризненно качнул головой. - Не стоило этого делать.

Гэл понял, что он увидел красные отметины на его запястьях и щиколотках, растёртых ремнями в кровь. И болезненно скривился, заливаясь жаром от жгучего мучительного стыда - ведь он лежал перед Дэвисом совершенно голый, голый, как червяк! Его вдруг замутило.

- Не надо стесняться меня, я же врач, - спокойно сказал Дэвис, и его тёплые пальцы, чуть сдвинув в сторону ремешок, обхватили левое запястье Гэла, очевидно, проверяя пульс.

- Погань вы, а не врач, - прохрипел Гэл, бессильно дёрнув рукой, и закрыл глаза, чтобы не смотреть на это тонкое сосредоточенное лицо. - Поганый убийца. Ублюдок. Сгорите в аду, blestem!

Он закусил пересохшие губы.

- Ты бы знал, сколько раз я это здесь слышал, - с грустью произнёс Дэвис над его головой, разжав пальцы. - Ну, за исключением последнего слова, само собой. Это цыганнский язык, я полагаю?

- Сколько их там, в саду? - отрывисто спросил Гэл, открывая глаза и впиваясь яростным взглядом в это улыбающееся и такое красивое лицо. - Без Эдди и Генриетты. Сколько?

Доктор высоко поднял брови

- Семнадцать, если тебе это так интересно. Бродяги, человеческий мусор... - он брезгливо поморщился. - Подсаживались ко мне в машину, чтобы куда-то доехать или лезли в дверь со своими болячками. Впрочем, как и вы с мисс Хилл когда-то. Но вы - совершенно другое дело конечно же, - быстро добавил он, будто извиняясь.

Гэл протестующе мотнул головой, больно ударившись виском об стол, но это было неважным. Он хотел наконец выяснить всё и почему-то не сомневался, что доктор ответит ему правду.

- Эдди и Генриетта. Почему они оказались в лесу?