Опасная тайна зала фресок

— Наверняка это какой-то футбольный кубок, — заметила Шарлотта. — Межуниверситетский чемпионат по футболу, Кубок Франции…

— Или одной из команд, за которую Диоп играл подростком. — Энцо пододвинул к себе листок и записал: «Пари Сен-Жермен», «Мец», «Марсель».

Шарлотта встала:

— Футбол все-таки мальчишечья забава. Оставляю эту часть работы тебе.

Она подошла к камину и, отодвинув портьеру, исчезла в темноте лестницы, ведущей на чердак.

Энцо секунду постоял, соображая, нужно ли идти за Шарлоттой, но счел за лучшее остаться внизу и сел за ноутбук. Всего за несколько минут он просмотрел европейскую футбольную статистику на сайте УЕФА за 1996 год. Чемпионат Франции и Кубок Франции по футболу тогда выиграл «Осер», Кубок чемпионов УЕФА — «Мец». Кубок УЕФА завоевал мюнхенский «Байер», а Лиги чемпионов — «Ювентус». «Пари Сен-Жермен», любовно сокращаемый до ПСЖ, завоевал Кубок обладателей кубков европейских стран, а за Германией в результате трехнедельного турнира в Великобритании остался Кубок наций. Стало быть, в 1996 году на футбольных чемпионатах одержали победу два клуба, чуть не передравшихся в свое время из-за юного Диопа.

На скрипучей лестнице послышались шаги, портьера отодвинулась, и появилась Шарлотта с маленьким телевизором в руках. Поставив старенькую видеодвойку на дальний край кухонного стола, она начала открывать ящики буфета в поисках удлинителя.

— Что будем смотреть? — спросил Маклеод.

— Если телевизор работает, нелишне взглянуть вот на это. — Шарлотта взяла со стола большой коричневый конверт и извлекла на свет видеокассету выпуска Шельшера, о которой Маклеод успел совершенно забыть. Видимо, сочла, что запись может оказаться полезной, или просто хотела рассмотреть убийц своего дяди.

Предоставив ей настраивать телевизор, Энцо отвернулся к компьютеру. Набрав в строке поиска «ПСЖ», он нажал «ввод». Первым в списке шел адрес официального сайта «Пари Сен-Жермен». Меню в левой части домашней страницы предлагало массу опций — от расписания матчей до продажи билетов. Энцо выбрал «Клуб», а из подменю — «Историю». Открылась страница с краткой историей ПСЖ с момента создания клуба в 1970 году. Маклеод пробежал текст глазами, но не нашел ничего заслуживающего внимания.

Выбрав период с 1990-го по 2000 год, Энцо ознакомился с подробной историей десятилетних достижений «Пари Сен-Жермен». Выступления 1995–1996 годов были сосредоточены на завоевании Кубка кубков европейских чемпионов, ставшем первой победой клуба в Европе. Маклеод прочитал отчет за следующий сезон, но опять-таки ничто, казалось, не связывало клуб с другими подсказками или с Франсуа Диопом. Раздосадованный, он шумно выдохнул.

Наконец Шарлотта отыскала кабель и включила телевизор в розетку. Он заработал, из крошечных динамиков послышался тихий шум. Выключив звук, Шарлотта сказала:

— Я все думаю о цифрах на свистке рефери.

Энцо посмотрел на импровизированную доску, где под фотографией спортивного свистка значилось «19/3». Этим он собирался заняться попозже.

— И что ты о них думаешь?

— Они тебе ничего не напоминают? — Шарлотта вставила кассету в щель под экраном, и ее втянуло внутрь, словно жадный рот проглотил добычу.

Маклеод неопределенно покачал головой, глядя на цифры, и предположил наугад:

— Какая-то дата?

— Вот именно.

Маклеод чуть не подскочил на стуле. Мог бы и сам догадаться.

— Девятнадцать дробь три. Девятнадцатое марта. — Он посмотрел на Шарлотту: — Это что-то памятное? — И, еще не договорив, понял ответ. — Девятнадцатое марта шестьдесят второго года — дата прекращения огня в Алжирской войне! По всей Франции множество улиц и площадей названы в честь девятнадцатого марта тысяча девятьсот шестьдесят второго года.

— В этом-то и проблема. Слишком большой выбор, если только мы не привяжем подсказки к определенному городу.

Энцо с удивлением глядел на нее:

— Ты уже все продумала?

— Конечно.

— И когда собиралась поделиться со мной своими соображениями?

— Только что поделилась, — отрезала Шарлотта, включая встроенный видеомагнитофон. — Будешь смотреть или нет?

Энцо встал из-за компьютера и подошел к столу, как раз когда раздались звуки фортепьяно — какая-то классическая мелодия. На экране появился хорошо изученный Маклеодом групповой снимок с заголовком: «Выпуск Виктора Шельшера, 1994–1996 гг.». Фотография сменилась надписью «Жизнь одного курса», и на экране поплыли снятые крупным планом лица со снимка — Гейяр, Гуго д’Отвилье, Филипп Рок, Франсуа Диоп. Энцо помрачнел. Скольких же еще предстоит идентифицировать?

Музыка оборвалась с неприятным взвизгом, и на экране застыл стоп-кадр вывешенных флагов Франции и крупная надпись «Le Concours». [60] Флаги заполоскались на ветру, и пошел отрывок из сюжета теленовостей. Голос за кадром с гордостью перечислял имена самых известных выпускников Национальной школы управления: Жак Ширак, Алан Юппе, Лионель Жоспен, Валери Жискар д’Эстен. Лидеры целого поколения. «Просто какая-то перекличка проходимцев», — подумал Энцо. Камера задержалась на фасаде бывшей парижской штаб-квартиры ЕНА на улице Юниверсите. «Все упомянутые президенты и премьер-министры, — важно вещал закадровый диктор, — прошли через эти священные врата. И сегодня, — продолжал он, — во французском правительстве и частном секторе свыше четырех тысяч руководящих постов занимают выпускники ЕНА».

Невидимый оператор вошел в здание и направился в «камеру пыток», где экспертная комиссия принимала устный экзамен. Пятеро самодовольных экзаменаторов сидели за длинным овальным столом с садистскими улыбками на лицах, предвкушая очередное инквизиторское развлечение. Сложного вида таймер на столе отсчитывал минуты.

Разношерстная короткометражка продолжалась. Любительские съемки сменялись отрывками из теленовостей: «енархи», обсуждающие лекцию или сидящие в библиотеке, снимки лыжников на горе Сен-Венсан во время совместного отдыха курса, переполненная аудитория, где студенты затаив дыхание ловят каждое слово преподавателя.

Энцо услышал, как Шарлотта словно задохнулась, и понял, что лектором был не кто иной, как Жак Гейяр. Он говорил резко и по существу, с абсолютной уверенностью свободного от сомнений человека. Даже на нечеткой видеозаписи с сильным фоновым шумом магнетизм Гейяра покорял, увлекая своей энергией. Он безраздельно владел вниманием аудитории, явно относившейся к нему с глубочайшим уважением. Камера повернулась, и на экране медленно поплыли ряды студентов. Вот субтильный Филипп Рок, томно изогнувшись в кресле и опираясь на подлокотник, с напряженным вниманием слушает Гейяра. Энцо нажал «паузу» и на экране замерло лицо студента, снятое крупным планом.

— Филипп Рок, — сказал он и увидел, как по щекам Шарлотты катятся слезы.

— Ублюдок, — прошептала она.

Энцо вновь пустил видеозапись. На экране возникли фотографии студентов, на этот раз взятые из «Би-би-си уорлд», под общим заголовком «Жизнь в Страсбурге». «Енархи» гуляют по старым улочкам «столицы объединенной Европы», ведут дебаты на немецком, итальянском, английском на языковых семинарах. Все говорят бегло. У одного темнокожего студента достало смелости и остроумия поправить старосту подгруппы: «Позволь заметить, сейчас я не мистер Мбала, а префект Мбала. В крайнем случае называй меня Мбала-вождь».

На экране появился улыбающийся Гуго д’Отвилье, самоуверенный, развязный, сыпавший шутками на немецком, знавший, что его снимают, и игравший на публику. Энцо гадал, что же заставило этого вундеркинда совершить убийство и самоубийство, если последнее все же имело место.

Страсбургская съемка обрывалась крупной надписью «Спорт». Мини-марафон. Студенты синхронно гребут, сидя в длинной шлюпке, выжимают штангу. Футбольный матч. Чернокожий игрок забивает красивый гол. Это Франсуа Диоп — подтянутый, жилистый, сильный. Неудивительно, что ему удалось так легко одолеть Маклеода в гараже. Энцо с трудом подавил гнев. Этих молодых людей самым щедрым образом одарили природа и общество — гениальный ум, блестящие способности, социальные привилегии, однако им отчего-то больше нравилось применять свои таланты в организации изощренных убийств. Тогда и теперь. Правда, сейчас они, похоже, начали избавляться друг от друга.