Банда - 2

- Спасибо, - бросил Зомби ей вслед, но она не услышала его.

Он проводил девушку взглядом, остро ощущая досаду, неприятный зудящий осадок остался в душе от этого мимолетного разговора. Зомби остановился. "Почему?" - спросил он себя. В больнице он привык разбираться во всем, что с ним происходило, что чувствовал, о чем думал "Так... Я спросил, где нужная мне улица Она ответила и пошла своей дорогой. Тогда почему я недоволен? Я же понимаю, что причина моего состояния именно эта девушка... Я ее знал раньше? Нет, дело не в этом" И вдруг он понял - девушка не заинтересовалась им лично. Своим вопросом он не затронул ее сознания, ее чувств. Она ушла, безразличная к нему. "Ага, - пробормотал Зомби удовлетворенно, - если меня это задело, значит, прежде я привык к другому отношению..."

Зомби подошел к витрине, придирчиво всмотрелся в собственное отражение. Он уже знал, что ничем не напоминает того человека, которым был когда-то. Овсов рассказал, что у него изменилась линия волос надо лбом, рост стал даже больше, стальные поставки в ногах прибавили около пяти сантиметров. Значит, если раньше его рост составлял сто семьдесят пять сантиметров, то теперь сто восемьдесят. Существенно... И все-таки, несмотря на перемены, ощущение опасливости оставалось, ему не хотелось, чтобы кто-то узнал его, будь то друг или враг. Он бы не узнал ни того, ни другого, и как вести себя с ними не представлял. Чтобы уж наверняка избежать неожиданностей, Зомби вынул из кармана и надел темные очки в тонкой металлической оправе - выпросил на день у больного из соседней палаты.

На углу продавали цветы. Он остановился, поискал глазами астры - их не было. И он купил розу. Выбрал самую лучшую, на длинном толстом стволе, утыканном кривоватыми, загнутыми вниз шипами, напоминающими шпоры. Роза была не из простых - семь тысяч рублей пришлось отдать за нее, но зато Зомби почувствовал себя увереннее.

Нужный дом оказался сразу за углом. Обычная пятиэтажка, без лифта, с загаженным подъездом, провонявшим кошачьей, да и не только кошачьей мочой. Медленно, стараясь не сбить дыхания. Зомби поднялся на третий этаж. Постоял на площадке, собираясь с духом. Здесь было чище, окно было почти прозрачным, видимо, его все-таки иногда мыли. Он не торопился, ожидая, пока успокоится дыхание. Разговаривать запыхавшись, выталкивая из себя слова и хватая воздух раскрытым ртом... В этом было что-то унизительное.

Зомби удивился, осознав, что нисколько не волнуется. Предстоял необычный разговор, который мог закончиться чем угодно, предстояла встреча с человеком, роли которого в своей жизни он даже не представлял, он вообще первый раз встречался с человеком после полугодового лежания в больничной палате. А волнения не было. Это его озадачило. Но Зомби лишь передернул плечами - ну что ж, пусть будет так...

Для предстоящего разговора он придумал себе имя - Алексей Птицын. Откуда-то из памяти вдруг выплыло это имя... То ли встречался ему человек с таким именем, то ли вычитал где-то эту не совсем обычную фамилию...

И, подойдя к нужной двери. Зомби нажал кнопку звонка.

Дверь открыли не сразу, в доме, видимо, не ждали гостей. Его внимательно рассматривали в дверной глазок и он, чувствуя это, держал розу у самого своего лица, давая понять, что пришел человек с добрыми намерениями. Когда дверь, наконец, открылась, он увидел на пороге именно ту женщину, которую искал - молодую, красивую, с дерзким, требовательным взглядом.

- Простите... Вы - Цыбизова?

- Если это вас устраивает, - женщина улыбнулась, глядя не столько на Зомби, сколько на розу.

- Изольда Федоровна?

- Она самая.

- Здравствуйте.

- Здравствуйте... А вы, собственно, по какому поводу?

- Я из редакции, - Зомби протянул розу.

- Через порог нельзя, - женщина отступила на шаг в глубину прихожей и Зомби ничего не оставалось, как пройти вслед за ней. - Я, кажется, догадываюсь, в чем дело... Хотя вопросы остаются.

- Вопросы всегда остаются, - проговорил Зомби, вручая розу.

Взяв ее, Цыбизова поднесла ее к лицу, поглядывая на гостя поверх цветка. И тут же, повернувшись, ушла на кухню. Она вернулась через минуту роза уже стояла в узкой хрустальной вазе, наполненной водой.

- Спасибо, - сказала она - Вы не разорились на покупке этой королевской розы?

- Почти... Но не жалею Вы не торопитесь?

- Полчаса у меня есть. Этого хватит? - спросила она, явно вкладывая в вопрос не один смысл.

- С вашей помощью уложусь, - он и сам удивился той легкости, с которой нашел слова, чтобы ответить и на явный вопрос, и на скрытый.

- Ну-ну! - усмехнулась женщина. - Ну-ну... Зомби прошел в комнату, осмотрелся. Нет, ничего здесь его не затронуло, не возникло того щемящего чувства узнавания, когда попадаешь вдруг в места, где когда-то бывал. Зомби прислушался к себе - волнения не было, хотя он и понятия не имел, что скажет, о чем спросит...

- Уютно, - произнес он, усаживаясь на диван, хотя приглашения не было.

- Стараемся. Итак? - хозяйка улыбнулась поощряюще и, пройдя к столу, поставила вазу с розой в самый центр. Отойдя на несколько шагов, обернулась.

- Нравится? - спросил Зомби.

- Да, в этой вазе ей будет неплохо. Я слушаю.

- У нас был опубликован снимок...

- Знаю. Вы напечатали мой портрет под чужим именем, с какой-то дурацкой подписью. Мне звонят друзья, знакомые - поздравляют, смеются... Согласитесь, положение совершенно ненормальное. И я, как последняя дура, всем рассказываю, что не работаю на фабрике, что меня зовут иначе...

- Да, это досадно, - произнес Зомби, поправляя очки. - Скажите, пожалуйста... Это действительно ваш портрет, или же вы просто похожи...

- Это мой портрет.

- Вы уверены?

Цыбизова прошла к стенке, взяла с полки альбом и протянула его гостю.

- Посмотрите... Вы напечатали не просто мой портрет, вы напечатали именно вот этот снимок! Я даже помню, где фотографировалась. В квартале отсюда есть ателье, там работает старичок...

- А как фотография снова оказалась у вас?

- Да он сделал шесть штук! Так положено. И у меня осталось не то два, не то три...

- А вы не можете сказать, как оказался в редакции ваш портрет? Как под ним появилась чужая подпись, я предположить могу, но фотография! В папке нашего ответственного секретаря! Может быть, вы знаете кого-нибудь из редакции? И сами подарили свой портрет?