Убейте прохожего!

«Ну вот, – вздохнул Романов. – А говорил: просто так пришел».

Никита чокнулся со стоящей на столе рюмкой Романова. Выпил и, передернув плечами, добавил, что, по мнению всё тех же психологов, тот факт, что Демиург в своей игре обыгрывает песни Харякина, говорит о том, что он как минимум не равнодушен к ним…

– Вот пусть Харякин и обращается к здоровым силам! – перебил его Романов. – Он, кстати, тоже автор!

– А тот факт, – продолжал Малявин, – что Демиург обыгрывает не сами песни, содержание которых не имеет ничего общего с придуманной им игрой, а только их названия: «Морской бой» и «Убейте прохожего!», говорит о том, что лицо, к которому он оппонирует, вероятнее всего, является автором текстов… Вспомни, что пишет Демиург фанатам Харякина! Что твои стихи – это лже-поэтические изыски бездарного поэта, что смысл любого боя не в том, чтобы терпеть поражения или быть разбитым в пух и в прах, что…

Романов замахал рукой, требуя, чтобы Никита немедленно замолчал, и задал вопрос: не считают ли психологи, что Демиург является близким знакомым автора.

– Это вполне вероятно, – немного подумав, ответил Малявин. – Но вовсе не обязательно. Им может оказаться любой, кто слушал эти песни или просто слышал их названия.

Романов уставился на рюмку. Взял ее, повертел в руках и решительно отставил в сторону. Открыл папку и отыскал новое послание Пирата.

Пират 25.02.200311.32

Демиургу. Ты бы видел, как все переполошились, когда нашли Барыкина с дыркой во лбу! «Как он тут оказался?», «Что он тут делал ночью?», «Где была охрана!» Хотел я выйти сказать: успокойтесь, господа, ничего личного здесь нет, просто Владимиру Ивановичу не повезло, что Демиург сбил у меня четырехпалубный корабль! А потом подумал: чего ради я буду говорить им всю эту хренотень, и… решил ударить А1!

Романов вопросительно посмотрел на Малявина.

– Предвыборный штаб Барыкина находится в мэрии. Это, как ты знаешь, центр города, – пояснил тот. – Живет же он на бульваре Октябрьской революции. А убили его совсем в другом месте – на проспекте Физкультурника.

Романов встал из-за стола и, ничего не говоря, вышел из кухни. Через минуту вернулся, разложил на столе принесенную карту города и расчертил ее, пользуясь руководством Демиурга. Отметил клетки, где был сбит четырехпалубный корабль Пирата и, попутно обратив внимание на то, что боґльшая часть проспекта Физкультурника действительно находится в прямоугольнике Е3 – Е6, высказал удивление тому, что, оказывается, не перевелись еще на Руси кандидаты в губернаторы, способные без охраны и специалистов по связям с общественностью прогуливаться по ночам, как нормальные люди.

Малявин не разделил восторгов Романова по этому поводу. Поставив десять против одного, он высказал предположение, что не пройдет и трех дней, как выяснится: покойный отправил охрану спать вовсе не ради того, чтобы тет-а-тет пообщаться с электоратом на сон грядущий.

– А ради чего тогда? – спросил Романов.

– А ради того, чтобы никто не мешал ему ублажать женушку какого-нибудь потерявшего бдительность избирателя! Ему уже, говорят, один раз накостыляли рогами за подобные шалости, да вот видно не впрок!

Бросив взгляд на рюмку, Романов молча взял ее. Выпил, после чего открыл скоросшиватель и принялся читать продолжение переписки Демиурга с Пиратом дальше.

Демиург 25.02.200312.11

Пирату. Барыкин – это круто! А как тебе нравится трехпалубный заместитель начальника криминальной милиции полковник Власов? А1 – промах. Бью В3.

Пират 25.02.200312.32

Демиургу. Ты отыграл полковника Власова? Лихо! Поделись опытом! В3 – мимо. И5!

Демиург 25.02.200312.34

Пирату. Нет у меня никакого опыта, есть только желание выиграть. И5 – промах. Б3?

Удары Демиурга по клеткам Б3, А3, К2 и К1, а также Пирата по Г1, Б2, И1 и Г10 цели не достигли. «Выстрел» Демиурга К4 оказался точным.

Пират 25.02.200312.57

Демиургу. К4 – убит! Поскорби со мною, брат!

Демиург 25.02.200312.59

Пирату. Как-нибудь в другой раз, ладно? Когда спишемся?

Пират 25.02.200313.03

Демиургу. Скучный ты все-таки человек, Демиург! Спишемся, как только отыграю должок. Надеюсь, завтра примерно в это же время. Пока!

Романов захлопнул скоросшиватель. Спросил: как был убит заместитель начальника криминальной милиции.

В ответ Малявин ткнул пальцем в квадрат И10 на карте города и сказал, что всё произошло на даче Власова, только не на той, что в Мыскино, о которой пронюхали и растрезвонили по всему городу газетчики, а на новой – той, что находится в Заливном.

– Я был там буквально неделю назад, брал у него интервью. Чудное, доложу тебе, местечко – река, тихо, снежно и практически в черте города!

– Как его убили?

– Кого? Власова? Ножом в спину.

Романов удивленно вскинул брови. Спросил: было ли у него при себе оружие.

– У Власова-то? Было. В кобуре.

– Странно, – протянул Романов. – Это что же получается? Выходит, либо он выпил и уснул, забыв перед этим закрыть входную дверь, либо…

Малявин согласно кивнул, дескать, не продолжай, не один ты такой умный, и сказал, что, по его сведениям, основная на сегодняшний час версия убийства звучит примерно так: «Власов пал от рук сослуживца».

– И это очень даже похоже на правду! Во-первых, адрес новой дачи заместителя начальника криминальной милиции, как ты понимаешь, на заборах не написан, его мог сказать только сам Власов и только самым близким людям, а во-вторых… Не представляю, как там всё происходило, но говорю тебе: Власов незнакомого человека в дом не впустил бы и поворачиваться к нему спиною не стал бы!

Романов спросил: много ли в правоохранительных органах поэтов.

– А при чем здесь поэты? – удивился Малявин.

– А при том, что, по словам твоих психологов, одним из возможных мотивов поведения Демиурга является желание доказать свое превосходство над автором песен! А каким образом он может доказать ему свое превосходство, как ты думаешь?

– Каким?

– «Каким, каким»! – передразнил Никиту Романов. – Ну не перерезав же половину города! Что ты, в самом деле, как глупый!

Никита не согласился с тем, что он глупый. Он еще раз наполнил рюмки и, перед тем как выпить, сказал о том, что Романов – сам дурак, если считает, будто психологи никогда не ошибаются и что преступники-менты при желании не смогут заморочить головы ментам-психологам.

Романов решил не спорить. Выпив водки, молча прочитал последнее послание Евы, в котором говорилось о том, что Демиург с Пиратом – извращенцы, для которых творчество Харякина – тайна за семью печатями, забрал у Малявина бутылку и разлил по новой.

Малявину это не понравилось. Стараясь говорить как можно медленней и весомей, он спросил Романова: доколе тот будет продолжать пьянствовать.

– Хватит злоупотреблять! – потребовал он. – Пей хотя бы, как я!

Романов задумался над предложением Малявина. Покачал головой и выразил глубокое сомнение в том, что ему когда-либо удастся выпить такое количество спиртного.

– Водка до добра не доведет! – не слышал его Никита.

Романов сказал громче: ни хорошего вина, ни денег на хорошее вино у него нет.

Малявин продолжал не слышать.

– Пей, но знай меру!

И Романов пил. До тошноты, до рвоты, до утренних приступов отчаянья из-за того, что не может не пить, до желания раз и навсегда покончить с такой жизнью, а заодно и с теми, кто считает, будто он, Василий Романов – самый известный в городе поэт – вульгарный пьяница.