Скачка тринадцати

Джон Честер заметил, что Могги морщится при каждом шаге, но ничего не сказал, только пожал плечами. Галоп отработали успешно – а это главное, – и тренер предложил Могги позавтракать вместе и обсудить тактику сегодняшних скачек в Винчестере.

Около половины девятого, когда Венди Биллингтон Иннс все еще беспомощно и растерянно сидела на своем пуфике, Джон Честер, широкоплечий и агрессивный, сказал своему жокею, что Сторм-Коун должен выиграть четвертую скачку, Клойстерскую барьерную. Любой ценой.

Джон Честер тщательно вел бухгалтерию. Призовые за Клойстерскую барьерную поставят его на первое место в ряду тренеров, набравших самую большую сумму призов. Большие призы в это время года редки: основная часть сезона скачек с препятствиями миновала. Последняя скачка с крупным призовым фондом должна была состояться завтра, в субботу, но у Перси Дриффилда не было подходящих для нее лошадей. Если повезет, Джон Честер выиграет Клойстер и обойдет Перси Дриффилда на оставшиеся несколько недель скакового сезона.

Джон Честер буквально жаждал сделаться ведущим тренером и посрамить Перси Дриффилда.

– Найди способ обойти этого ублюдка Лилиглита! – говорил он Могги. – Должно же у него быть какое-то слабое место!

Могги Рейли знал Лилиглита как свои пять пальцев. Он дважды приходил к финишному столбу следом за этим замечательным гнедым. Вряд ли Сторм-Коуну удастся обойти Лилиглита, но разумнее будет этого не говорить. Он жевал тосты без масла, чтобы не набрать лишнего веса, и пропускал честолюбивые разглагольствования Джона Честера мимо ушей.

Сара Дриффилд отогнала машину Могги Рейли обратно к «Королевскому оленю» и спрятала ключи в магнитной коробочке.

Поскольку было уже светло, она пошла домой короткой дорогой через поля. Ночью она там идти побоялась. Когда отец вернулся домой с галопа, девушка уже успела принять душ, переодеться и сидела на кухне за завтраком.

Отец, снимая куртку и шлем, спросил только, хорошо ли она повеселилась на дне рождения.

– Да, спасибо, – сказала Сара. – Могги Рейли подбросил меня до дома.

Отец нахмурился.

– Смотри не вздумай его поощрять!

– Нет, конечно.

«Текила Сламмер», – думала она. Щепотку соли на язык, рюмку чистой текилы(Мексиканская водка), и высосать ломтик лимона. Сара почувствовала себя раскрепощенной. Переспать с Могги Рейли? Забавно… Почему бы и нет? Саре следовало бы чувствовать себя виноватой, но губы против ее воли расплывались в улыбке.

Перси Дриффилд заговорил о Лилиглите:

– Этот идиот владелец собирается его продать! Я ему говорил, что лошадь надо застраховать, а он все откладывал! Ну почему богачи никогда ничего не страхуют? Говорит, что оценка имущества притягивает мошенников. Джаспер Биллингтон Иннс. Приятный мужик, но бестолковый. Да ты его часто видела. Я ему говорил, что еще годик – и Лилиглита можно будет выставить на Барьерную скачку чемпионов! Не понимаю, какая муха его укусила. Вчера вечером он позвонил мне, совершенно не в себе, и потребовал срочно найти покупателя. Я сказал, чтобы он подождал хотя бы, пока Лилиглит выиграет Клойстерскую барьерную, но он боится Сторм-Коуна – у того гандикап меньше. Он, похоже, думал, что я могу подкупить жокея Сторм-Коуна. Как бы не так. Я ему сказал, пусть сам попробует.

Его дочь вскинула брови, не отрываясь от своих кукурузных хлопьев. Если Могги Рейли примет взятку, она с ним больше незнакома!

Могги Рейли по прозвищу Кот, как и многие жокеи, поддерживал форму, бегая трусцой. Таких, кто предпочитает с вечера оставить машину у паба, чтобы не садиться за руль в пьяном виде, тоже немало. Так что никто и внимания не обратил, когда Могги притрусил к «Оленю», достал ключи из коробочки и уехал домой.

Не успел Могги войти, как зазвонил телефон. Могги снял трубку, надеясь, что разговор будет коротким. После пробежки он вспотел, и теперь ему было холодно. Ему хотелось принять горячий душ, закутаться в теплый свитер, выпить кофе и почитать газеты.

Высокий нервный торопливый голос в трубке сказал:

– Я хочу поговорить с Рейли. Это Биллингтон Иннс. Э-э… Джаспер Биллингтон Иннс. Я владелец Лилиглита… э-э… вы понимаете, кого я имею в виду?

Могги Рейли понял. Он сказал, что Рейли слушает.

– Да. Вот… я… это самое… продаю свою лошадь.

Иннс перевел дух и постарался говорить помедленнее.

– Я уже договорился о продаже… разумеется, за максимальную цену… исключительно удачная сделка…

– Поздравляю, – коротко сказал Могги.

– Да, но, видите ли, сделка заключена с одним условием.

– Да? С каким же? – вяло поинтересовался Могги.

– Ну… на самом деле, с тем условием, что он выиграет сегодняшнюю скачку. То есть Клойстерскую барьерную.

– Ясно, – спокойно ответил Могги. Ему действительно все было ясно.

– Да… ну и вот, Перси Дриффилд отказался обратиться к вам с этим предложением, но я… – Иннс снова зачастил: – Вы не думайте, я вам не взятку предлагаю, что вы!

– Да, конечно.

– Понимаете, я просто хотел предложить… – Иннс наконец-то неуклюже подобрался к сути дела, – это просто комиссионные. Если моя лошадь, Лилиглит, выиграет Клойстерскую барьерную, мне удастся заключить сделку на лучших условиях, и… ну, в общем, если вам удастся каким-либо образом поспособствовать этому, вы ведь заслужите кое-какие комиссионные, понимаете?

«Я понимаю, – подумал про себя Могги Рейли, – что это самый простой способ потерять лицензию». А Джасперу Биллингтону Иннсу он мягко ответил:

– Ваш конь, Лилиглит, достаточно хорош, чтобы выиграть без посторонней помощи.

– Но подумайте о гандикапе! Это же все меняет! А в прошлый раз Лилиглит с равным весом обошел Сторм-Коуна всего на два корпуса…

Его голос от волнения сделался еще пронзительнее.

– Мистер Биллингтон Иннс, – терпеливо сказал Могги Рейли, почти дрожа от холода. – В Клойстерской скачке участвуют одиннадцать лошадей. Теоретически благодаря гандикапу их шансы примерно равны. И если получится так, что Сторм-Коун вырвется вперед, я его придерживать не стану.

– Вы имеете в виду, что не хотите мне помочь?!