Влюблённая тётушка

- Возражение отводится! - рявкнул судья Мейнли. - Продолжайте, мистер Мейсон, задавать любые вопросы, так как я уже понимаю, что вы имеете основания сомневаться в непредвзятости свидетеля.

- С разрешения Высокого Суда, - снова запротестовал Маршалл, - все это не имеет никакого отношения к настрою свидетеля. Всем совершенно ясно, что я принял необходимые меры для того, чтобы оградить Джорджа Летти от постороннего влияния.

- Мы не станем обсуждать этот вопрос, - холодно отрезал судья Мейнли, - решение уже принято. - Он повернулся к свидетелю: - Вам был задан вопрос: упоминал ли мистер Маршалл имя Перри Мейсона?

- Да.

- Неоднократно? - спросил Мейсон.

- Он обсуждал ваши действия довольно подробно.

- Он много раз упоминал мое имя?

- Да.

- Сколько? Раз десять?

- Я не считал.

- Но много раз?

- Да, много.

- И окружной прокурор сказал вам, что он рассчитывает на то, что ваши показания произведут на защиту впечатление разорвавшейся бомбы, поэтому он и принимает все меры для того, чтобы вы не разболтали эту историю кому-то еще?

- Кажется, да... Да, сэр.

- Вы с окружным прокурором много раз повторили свою историю?

- Да, мы много говорили о том, что я видел и слышал. Он все время уговаривал меня напрячь память и посмотреть, не смогу ли я несколько расширить мои показания?

- Ах, вот даже как! - воскликнул Мейсон. - Окружной прокурор хотел, чтобы вы расширили ваши показания?

- Ну он... не совсем так... но...

- Подождите, секунду назад вы изволили сказать, что он все время уговаривал расширить ваши показания?

- Понимаете, слово "расширить" было моей интерпретацией того, что он говорил.

- Ясно... На основании того, что говорил вам окружной прокурор, у вас сложилось мнение, что он желает, чтобы вы расширили свои показания, так?

- Скорее, усилил бы их.

- Усилил?

- Да.

- И он дал вам деньги, чтобы вы это сделали?

Маршалл даже подскочил на месте.

- Ваша Честь, это чисто личное дело... Я протестую, это неправильный перекрестный допрос. Это инсинуация. Это - ложь!

Но судья уже насторожился.

- Вы возражаете против данного вопроса?

- Да, самым решительным образом!

- Возражение не принимается. Садитесь!

- Отвечайте на вопрос, - сказал Мейсон. - Давал ли вам Маршалл деньги?

- Но не за то, чтобы я усилил показания.

- Давал ли окружной прокурор вам деньги?

- Да.

- Вы целиком зависели от Линды Кэлхаун в отношении ваших средств?

- У меня имелись небольшие сбережения.

- Сбережения?

- Да, на счету в банке.

- За счет чего?

- Я сэкономил их из моего содержания... из моих карманных денег, и я кое-что смог отложить.

- Из какого содержания?

- Из тех денег, что мне давала Линда Кэлхаун.

- А Линда знала, что вы откладываете деньги на счет?

- Нет.

- Линда работала?

- Да.

- Понимаете ли вы, что она лишала себя многих удовольствий, всех тех мелочей, которые так много значат для любой женщины, чтобы постоянно давать вам деньги на учебу в юридическом колледже?

- Наверное.

- А вы еще и присваивали часть денег?

- Что значит _п_р_и_с_в_а_и_в_а_л_? - закричал Летти. - Эти деньги давались мне!

- Но они вам давались со специальной целью, правда?

- Возможно.

- А вы тайком от вашей невесты часть этих денег относили в банк, где завели себе счет с тем, чтобы у вас имелись свободные деньги для других целей?!

- Вовсе не для других, нет! - возразил Летти.

- Но ведь деньги вам давались на то, чтобы вы могли учиться и закончить образование?

- Да.

- А вы их полностью не тратили?

- Я получал больше, чем мне в действительности требовалось.

- Но ведь избыток вы ей не возвращали?

- Нет. Я отказывал себе во всем, мистер Мейсон, жил экономно, чтобы иметь возможность помогать...

- Кому?

- Линде.

- Тогда вам следовало сказать ей, что она дает вам слишком много денег, и вернуть все излишки.

- Я же объяснил, что излишки относил в банк.

- Счет был открыт на ваше имя?

- Да.

- Так... Теперь скажите, вы видели меня девятого числа в Юме, штат Аризона?

- Видел.

- И вы сказали мне, что вы совсем без денег?

- Да.

- И я дал вам двадцать долларов?

- Да.

- После этого вы немедленно вернулись в Эль-Сентро, позвонили Линде и сказали, что израсходовали решительно все, и попросили телеграфом перевести вам еще двадцать долларов, так это или нет?

- Я попросил субсидию, чтобы вернуться домой.

- Вы велели ей перевести вам телеграфом двадцать долларов, не так ли?

- Да.

- И сказали ей, что все потратили?

- Да.

- Но в это время у вас еще были те двадцать долларов, которые вы получили от меня?

- Но ведь это был заем?

- Вы намеревались вернуть мне деньги?

- Конечно.

- Но они у вас были?

- Да.

- И вы знали, что я вам их дал, чтобы взять на себя ваши расходы?

- Нет, вы их мне дали вовсе не с такой целью.

- С какой же?

- Вы их мне дали, чтобы я поехал в отель в Юме.

- А вы деньги взяли, но в отель решили не ехать?

- Я передумал.

- Но деньги-то находились у вас?

- Я посчитал, что эти деньги мне были даны для совершенно определенной цели, мистер Мейсон. Вы же сами велели мне ехать в отель в Юме, а я решил этого не делать. Поэтому и не желал использовать ваши деньги. Я позвонил Линде и попросил перевести мне телеграфом деньги на обратный проезд.

- В таком случае, что же вы сделали с теми двадцатью долларами, которые я вам дал? Отправили их мне почтой на адрес конторы, прибавив, что крайне сожалеете и что...

- Нет, конечно. Они были у меня.

- И как долго вы их хранили?

- Я могу расплатиться сейчас.

- Я не прошу вас сейчас со мной расплачиваться. Меня интересует, как долго вы их хранили?

- Они все еще у меня.

- Вы их не потратили?

- Нет, - после некоторого колебания ответил Летти.

- В Тихуане вы проживали в лучшем отеле?

- Да.

- Ваши расходы были оплачены?

- Я сам заплатил.

- Из денег, что вам перевела Линда?

- Нет, те ушли.

- Какими же деньгами вы расплачивались?

- Теми, что мне дал мистер Маршалл.

- Вы в Тихуане заходили в разные увеселительные заведения?

- Да.

- Играли на скачках?

- Да, - ответил Летти, немного подумав.