Сезон мошкары

Обойдя кругом дом, Кардинал заметил, что одно из полуподвальных окон приоткрыто как раз настолько, чтобы можно было, просунув руку, открыть его полностью. Когда он опустился на колени, в ухо ему тут же впилась мушка. Выругавшись, он прихлопнул ее, распахнул окно, влез в него и спрыгнул на пол полуподвала.

Помещение оказалось маленьким, вмещавшим лишь стиральную машину и сушку, все еще стоявшие там. Он поднял крышку стиральной машины. Пусто. Таким же пустым и пахнущим лишь бетоном был и весь полуподвальный этаж.

Он поднялся по ступенькам, толкнул дверь и очутился в кухне. Кроме все еще остававшихся в доме холодильника и плиты, в кухне ничего не было. Он постоял с минуту, поглощая пустоту — не ту, что остается в промежутке между двумя сроками аренды, но пустоту полной заброшенности, унылости места, служившего некогда домом многим и многим обитателям и ставшего ныне лишь скоплением кирпичей и деревянных деталей в сочетании с затхлостью. Казалось, он слышит голоса детей, отголоски давних ссор и споров взрослых, слова былых упреков и извинений. Он улавливал запахи тысяч ужинов, приготовленных на этой кухонной плите.

Раковина была мокрой. Кто-то включал воду и лил ее из крана. Кардинал открыл шкафчик под раковиной и обнаружил там бумажный пакет с яблочным огрызком и банановой кожурой, еще не успевшей почернеть.

Он быстро прошел в гостиную, смежную со столовой. В некоторых местах слой пыли был явно стерт. Он поднялся на полпролета выше: в ванной — ничего, в главной спальне — также. Но в одной из малых спален на жалюзи виднелись следы от рук — кто-то приподнимал жалюзи. Кардинал открыл раздвижные створки шкафа для одежды, но там висели лишь вешалки, а на них, как призрачные тени, высохшие пластиковые чехлы.

Он ступил в коридор и, подняв голову, вгляделся в квадрат потолочного люка, ведшего на чердак. Он знал здешние чердаки — крохотные душные каморки, помимо пластиковых труб мало что вмещавшие, так, пару-другую чемоданов.

Чтобы добраться, туда и влезть в люк, требовалась лестница или стремянка, люк же был вроде в неприкосновенности.

Он опять спустился вниз и открыл шкаф в прихожей. Пусто. Он стоял в маленькой прихожей, размышляя, что делать дальше. Все полицейские посты предупреждены о розыске сбежавшей пациентки с ярко-рыжими волосами. Но «кофтушка» с капюшоном прикрывает эти волосы. Потом он заметил чулан под лестницей, и на секунду на него нахлынули воспоминания.

Когда ему было лет девять, он дружил с мальчишкой из авиагородка, которого звали Томми Браун. Дом у Томми был точно такой же, как этот, и они обожали заползать в чулан под лестницей и, укрывшись там, пугать друг друга страшными рассказами. Томми брал с собой в чулан своего колли Танго, и спертый воздух пах тогда собачьей шерстью.

Кардинал подошел к маленькой дверце. Задвижка была сдвинута. Он потянул за ручку, и дверь отворилась. Встав на одно колено, он заглянул внутрь чулана. В полумраке он увидел забившуюся в дальний угол испуганную и бледную Терри Тейт.

33

— Вы в порядке, Терри? — спросил Кардинал.

Она потупилась, и лицо ее погрузилось в тень.

— Уйдите, пожалуйста.

— Вылезайте, Терри. Никто вас не обидит.

Кардинала поразила эта грустная картина: несчастная девушка, скорчившись в темном чулане, прячется от единственного, как мог он предполагать, человека, который пытается ей помочь.

Она захлюпала носом, на щеках заблестели слезы.

— Терри, выходите и давайте решим, чем я могу вам помочь в ваших намерениях. Согласны? Давайте вместе выработаем план.

Кардинал пожалел, что рядом с ним не было Делорм. Правда, с той сталось бы просто-напросто выволочь ее наружу и строго спросить, что это она, черт возьми, такое учудила. С хорошенькими женщинами Делорм не очень-то церемонилась.

Терри выползла из чулана и встала, поеживаясь, хотя в доме и не было холодно.

Кардинал указал на лестницу:

— Почему бы вам не присесть?

— Я лучше постою.

— Да сядьте же, бога ради! Вид у вас такой, что, кажется, вы вот-вот в обморок упадете!

Взяв Терри за плечи, он усадил ее на ступеньку.

— Чего вы так испугались? — спросил он. — За кого вы меня приняли?

Терри пожала плечами. На ней была синяя «кофтушка». Рукава висели, прикрывая пальцы, и это делало ее похожей на девочку-сиротку, что было, впрочем, недалеко от истины.

— Вы подумали, что это может быть тот, кто в вас стрелял?

— Нет. Я ведь даже не знаю, кто это был.

— Вернитесь со мной в больницу. Там вам не надо будет прятаться в чуланах.

— Мне не нужна больница. Я здорова.

— Кто-то пытался вас убить, Терри. До тех пор пока мы не отыщем этого человека, вы в опасности. Вернитесь со мной.

— Не хочу. Можете мне верить или не верить, но у меня есть своя жизнь, и я желаю жить своей жизнью.

— В пустом заброшенном доме? Где вы не жили уже лет десять-двенадцать?

Терри вскинула на него глаза. Зеленые глаза, в которых теперь светилась память и проглядывала бы там ни была личная биография, уже не выглядели столь наивно-простодушными.

— Расскажите мне о вашем брате Кевине.

— Я не хочу говорить о Кевине.

— Вы звонили ему вчера вечером. Его номер не обслуживается.

— Кевин сейчас в отъезде.

— Где именно?

— Откуда мне знать!

— Я пытаюсь помочь вам, Терри. Ваш брат в прошлом был связан с наркодилерами. Вас мог пытаться убить кто-то из его знакомых.

— Говорю вам, что ничего об этом не знаю и ничего не помню. Вы хотите арестовать меня за то, что я посягнула на чужую собственность или за что-нибудь еще?

— Я не собираюсь вас арестовывать. Я пытаюсь вас защитить.

— Почему? Какое вам дело до меня? Вы же даже не знаете меня толком?

— Согласен. Мне надо узнать вас получше. Я не смогу вам помочь, если не узнаю вас получше. Расскажите, почему вы задержались здесь? Вы сказали, что брат ваш в отъезде. Может быть, он тоже находится в городе? Знаете, я ведь могу узнать в телефонной компании, откуда он звонит, так что вы вполне можете сказать мне это и сами, с тем же успехом. Если его здесь нет, зачем же вы здесь?

Терри скрестила руки на груди и отвела взгляд.

— Поглядите мне в глаза, Терри. Ваш брат в городе? И вы находитесь в городе по этой причине.

— Ей-богу, это не ваше дело.

— Думаю, что брат ваш здесь, и это привело вас сюда. И думаю, что вам точно известно его местонахождение.

— Мне это неизвестно.

— Мне надо поговорить с ним, Терри. Он был причастен к сбыту героина, а это дело серьезное и жестокое. Стрелять в вас мог даже и он.

— Нет, это был не он.

— Откуда вам знать? Вы же не знаете, кто это был.

— Я знаю, что это был не Кевин.

— Скажите мне вот что. Вы говорили, что остановились в мотеле у озера. Наверное, вы не вспомнили еще название этого мотеля.

— Да, пока еще не вспомнила.

— А расспрашиваю я вас, потому что нам, похоже, никак не удается найти этот мотель.

— Мы ведь в северном Онтарио, так? Здесь на озерах полно мотелей.

— У нас в Алгонкин-Бей мотелей ровно двенадцать. Мы побеседовали с владельцем каждого из них, и ни один не вспомнил неожиданно исчезнувшую рыжеволосую девушку.

— Значит, это какой-то другой мотель. И другое озеро. Откуда мне знать название? Я здесь так давно не была.

— На других озерах мотелей нет. Скажу вам свою версию, а вы поправите меня, если я ошибаюсь. Я думаю, что вы вернулись сюда, чтобы разыскать брата. Думаю, что он здесь и вы намеревались с ним повидаться. Думаю, что вы точно помните, где он находится. Вы не желаете мне это сообщить и, по моим предположениям, потому, что он занимается чем-то уголовно наказуемым. Но мне на это наплевать, понимаете? Пока что единственное, чего я хочу, — это засадить за решетку того, кто пытался вас убить, кто бы там он ни был.

— Всего неделю назад я получила пулю в голову, детектив. И память моя еще не восстановилась полностью. Почему вы не хотите считаться с этим?