Посольство

- Дипломаты... - с некоторым сомнением произнес его помощник.

- Ничего, что дипломаты. Может, они заблудились. Вот мы им и поможем. Они ведь к нам направлялись, не так ли?

Помощник снял трубку:

- ...американская марка... отъехала от посольства США приблизительно пятнадцать минут назад... контакт был утерян в конце Елисейских Полей при повороте на Рон-Пуан... в машине находятся трое, фамилия одного Шен...Шенкинс. Примите меры к розыску и задержанию.

Пока он говорил по телефону, Кестен, обхватив голову ладонями, начал хрипеть и отплевываться. Автоматчики придержали его за плечи, плотнее прижав к спинке стула.

Уайлдсмит поборол искушение переглянуться с Филаном: общегородская тревога означала, что они влипли, а вся затея, пожалуй что, накрывается. Ему стало жарко, тем более, что окно в кабинете было плотно закрыто. Надо что-то срочно придумать, чтобы они дали отбой, перестали разыскивать Шеннона. Он переступил с ноги на ногу, открыл рот:

- Кхм-кхм... эта машина...

- Да? - сказал коренастый.

Тут зазвонил телефон. Помощник снял трубку.

- Я хочу сказать... э-э... что машина... - продолжал мямлить Уайлдсмит, лихорадочно соображая, за что зацепиться.

- Алло! Господин комиссар, американцы внизу. Доставить их сюда? Хорошо. - И бросил в телефон: - Проводите их наверх.

- Так что вы начали говорить? - обратился коренастый к Уайлдсмиту.

- Я? - снова стал откашливаться тот. - Нет, ничего, это я так... Чувствуя себя крайне неуютно под взглядом этих маленьких сверлящих глаз, он полез за сигаретами и закурил.

Через несколько минут в коридоре раздались шаги. Полицейский открыл дверь, и в кабинет вошел Шеннон, а следом за ним - Патерсон и Торелло. Шеннон, оглядываясь по сторонам, приветливо поздоровался. Коренастый вопросительно посмотрел на Роже, и тот кивнул.

- Где это вы так задержались? - осведомился коренастый.

- Жуткий ливень, настоящее светопреставление, - широко улыбнулся Шеннон. - Не видели, куда едем. Пришлось остановиться и переждать.

- Попрошу вас представиться, господа, - неприязненно и сухо сказал коренастый.

- Меня зовут Ричард Шеннон. А это мои коллеги - мистер Торелло, мистер Патерсон.

- Документы.

- Сначала я хотел бы знать, с кем имею честь...

- Комиссар Паоли.

Пятеро американцев достали свои дипломатические карточки, и помощник Паоли принялся придирчиво и скрупулезно изучать их. Уайлдсмит попытался было придвинуться к Шеннону поближе и предупредить его, что объявлена общая тревога и розыск машины, однако ничего не вышло - французы не спускали с него глаз.

- А это кто? - Паоли подбородком показал на Кестена.

- Об этом, я полагаю, правильней было бы узнать у него самого.

Паоли заглянул в какие-то бумаги у себя на столе:

- Вы - Горенко, Семен Андреевич? - Кестен молчал. - Где ваши документы?

Кестен затряс головой, утирая лицо тыльной стороной ладони. Рот его был открыт, затылок упирался в спинку стула.

- Его документы у вас? - обратился комиссар к Шеннону.

- Нет. Документов его у меня нет, зато есть веские основания предполагать, что это - не Горенко. По вине этого человека сегодня вечером в посольстве произошли трагические события, в результате которых погиб наш советник-посланник.

Паоли молча и довольно долго смотрел на Шеннона, потом жестом предложил садиться и наконец сказал:

- Эти господа... Вальдшмит и... Фелон утверждают, что везли его к нам, в Сюртэ. Так ли это?

- В точности так. И беру на себя смелость напомнить вам, господин комиссар, что мы здесь - по доброй воле. Мы пользуемся дипломатической неприкосновенностью и не потерпим никакого давления. Надеюсь, это ясно? Шеннон тяжелым взглядом уперся в лицо Паоли.

Тот, не дрогнув ни единым мускулом, выдержал этот взгляд и едва заметно кивнул.

- Существует определенный порядок, месье. По нашим законам, любой случай похищения требует расследования. Я провожу дознание, выясняю обстоятельства и докладываю своим непосредственным начальникам, а они решают, возбуждать ли уголовное дело. Сейчас мы находимся в стадии сбора материалов.

- С вашего позволения, господин комиссар, - сказал Шеннон, - я вообще не понимаю, о каком похищении идет речь. Я хотел бы изложить вам факты, поскольку мой дипломатический статус дает мне право не отвечать на ваши вопросы. - В комнате стало тихо, все смотрели на Шеннона. - Итак: находящийся перед вами человек, личность которого нам установить не удалось, вчера утром проник в посольство Соединенных Штатов с явно преступными намерениями, поскольку переоделся в форму офицера ВВС США, каковым не является, и был вооружен. Спустя некоторое время он был обнаружен служащим посольства - гражданином Франции - и при попытке задержания застрелил его. Поскольку дело происходило на территории США, частью которой является посольство, мы имели право арестовать злоумышленника, что и сделали. К этому времени над нами уже тяготело совершенно беспочвенное и, позволю себе сказать, - вздорное обвинение в похищении сотрудника Советской миссии. Наши недоброжелатели могли бы попытаться как-то связать два этих события - вы меня понимаете, господин комиссар? Этот человек мог оказаться просто маньяком, действующим на свой страх и риск, а мог быть и орудием чьей-то злой воли. Чьей именно? Этого мы не знаем. Сегодня вечером ему удалось бежать, причем он, как вы видите, поранился, и нам пришлось применить силу, чтобы задержать его и доставить в Сюртэ. Когда мы направлялись к вам, наш автомобиль был остановлен полицией.

Лицо Паоли оставалось совершенно бесстрастным.

- Свидетели убийства имеются? - спросил он.

- Конечно.

- Почему вы не заявили в полицию?

- Посольство Соединенных Штатов отчитывается в своих действиях только перед администрацией страны. Тем не менее, отвечу: мы проводили собственное расследование.

- Не понимаю, почему это помешало вам уведомить о происшествии полицию.

- Существовала вероятность того, что этот человек проник в посольство с намерением убить русского, которого мы якобы похитили.

- Все это бессовестная брехня!! Он морочит вам голову, а вы уши развесили! Merde! Bordel de Dieu! - закричал внезапно Кестен, брызгая слюной и порываясь вскочить со стула. Однако автоматчик нажал ему на плечи. По-французски он говорил великолепно, почти без всякого акцента, а сочные выражения свидетельствовали о том, что он изучал этот язык не в Сорбонне. Американцы дурачат вас, олухи! Они сами застрелили советника, который хотел вывести меня из посольства! А этот Горенко - и сейчас там! Они его держат в задних комнатах под охраной своей вонючей морской пехоты!

- Откуда вам это известно? - спросил Паоли.

- Я его там видел своими глазами! И вам могу показать!

- А что вы делали в посольстве?

Кестен со злобным презрением оглядел комиссара и после долгой паузы издевательским тоном произнес:

- Визу оформлял!

- А если всерьез? - Кестен молчал. - Ну?

- А-а, да идите вы все!! - и он откинулся на спинку стула.

- Этот человек застрелил сотрудника посольства, гражданина Франции Люсьена Лэне, - сказал Шеннон.

Паоли, порывисто поднявшись, жестом приказал ему замолчать, потом вынул изо рта сигарету, снял с языка табачную крошку и обратился к своему помощнику:

- Ведите протокол и скажите, чтоб принесли кофе. Месье Шеннон, располагайтесь поудобнее, можете снять пиджак. Я вас не допрашиваю, но вы по доброй воле сделали признание, и теперь меня интересуют подробности все подробности, даже самые незначительные. Сейчас вы не в Вашингтоне, а в Сюртэ, и мы, истинные французы, отдаем предпочтение национальной кухне, она же, как известно, не терпит спешки.

Его помощник сел за машинку, все в комнате зашевелились, готовясь к допросу, а Роже вышел.

- Мне нечего добавить к сказанному, - спокойно сказал Шеннон.

- Прежде чем мы начнем, - сказал комиссар, буравя его не обещающим ничего доброго взглядом, - хочу сообщить вам, что в вашу версию трудно, очень трудно поверить.