Последняя улика (сборник)

- Вот, - ткнул он пальцем в мелкие строчки, - видите, записано: Чистосердечное раскаяние смягчает ответственность, суд учтет это.

- Не знаю я ничего. Не был в тайге. Мало ли что скажет раненый, что ему померещилось. Дроби в магазине много - все берут, у нас все село охотники. - Ноющий голос счетовода раздражал сидевшего здесь же Николаева.

"Вот зануда", - подумал он.

Что за человек Степанко? Что привело его в далекое таежное село? Одного, без семьи. Странно все это.

Сенькин рассказал, что Степанко в селе зовут "святым Иосифом" за его всегда слащавый разговор, нелюдимость. В таежном селе ведь как бывает? Приехал родственник - в гости собирается вся родня, соседи, знакомые, а как же иначе, новый человек - праздник в сибирских семьях. К счетоводу родня приезжала часто, но праздников он не устраивал. Приехали тихо и уехали тихо, будто безразличны соседям новости из далеких краев. Никого из сельчан с близкими не знакомил, не рассказывал о них - тоже диковина.

- Можно вас, товарищ майор? - заглянул в кабинет Ниткин.

Николаев вышел. Прямо в коридоре Ниткин взволнованно зашептал ему:

- Иван Александрович, на сапогах Степанко следы почвы, идентичной по составу почве на месте, где Алика нашли.

- Что ты? - изумился майор. - Они же помыты были, сапоги?

- Помыты, да не совсем. Частички земли у каблука остались, на рантах.

- Да как же ты такую экспертизу организовал?

- Это не я, - скромно потупился Ниткин, - я минералогов попросил, у них аппаратура и специалисты классные. Сделали анализы, сравнили сходится. Официальное заключение дадут. А я сейчас побегу - елочку рубить, старшина привез. Проверим срез елки, которой этот паразит, - Сережа кивнул на закрытую дверь, - Богданова прикрыл. Порубим изъятым топориком, потом сравним.

Ниткин убежал. Николаев из соседнего кабинета позвонил в свой, рассказал прокурору ситуацию, предложил прекратить бесполезный разговор со Степанко. Тот согласился. Действительно, без серьезных доказательств не будет Иосиф сдаваться. Нужно найти землянку Иосифа, там его тайна.

- Ну и семейка, - вздохнул майор.

Вскоре пришел Петухов. Участковый Ярим подтвердил характеристику Степанко, данную односельчанами. Но добавил интересную деталь: по приезде счетовода в Ярино инспектор, знакомясь, прямо предупредил его, что баловаться ничем противозаконным не даст. А тот ответил, что неприятностей от него не будет, он человек верующий и спокойный. О землянке участковый ничего не знал. Говорили ему, что Степанко в тайге самогонку гонит, но он присмотрелся и не поверил - Иосиф непьющий. Для поисков в чащобе Ярин советовал обратиться к охотнику и особенно к деду Семену.

"Что ж, - решил Николаев, - сегодняшний день работаем здесь. Сережа грозится экспертизы приготовить, Вера, возможно, чего-то добьется. Ну, а завтра - снова в путь. Найдем эту землянку - раскроем и тайну Степанко. Сами. Без его помощи".

Кстати, а почему молчит Вера Васильевна, как у нее там дела?

Майор собрался было зайти к следователю, направился к двери, но требовательный телефонный звонок заставил его вернуться. Звонил участковый Гришин из Заозерного.

- Товарищ майор, - кричал он в трубку.

- Да не надрывайся, Гришин, хорошо тебя слышу. Что случилось?

- Я тут новость узнал, думаю, пригодится. Мы транспорт проверяли, а про попа забыли!

- Какого попа? - удивился Николаев.

- Обыкновенного попа, из Одонской церквушки, священника. Он у нас лихой, на машине гоняет. Так вот, первого апреля он ехал после обеда из города в Одон, за Куличковой горой по нужде выскочил в лесок. Лес-то голый, поп далеко убежал. Транспорт свой он не замкнул. Вернулся, а "Жигулей" нет. Священник пехом до Заозерного шагал - ближе деревни нет. На околице нашел свою машину целехонькой и заявлять, обрадовавшись, не стал. Но его попадья поделилась с соседками, - засмеялся инспектор. - Так и до меня дошло. Наверное, Снегова это проделала. Что мне делать-то? - закричал опять Гришин.

- Как что делать? - не понял Николаев. - Работай давай.

- Нет, я про батюшку. Как его допрашивать, не знаю. Может, какие особые правила есть попов допрашивать?

- Нету особых правил, - рассмеялся майор.

Итак, найдено еще одно недостающее звено. Прослежен путь Снеговой от магазина до Заозерного.

Начальник райотдела позвонил Вере Васильевне, рассказал о поповском автомобиле.

- Нажми, Вера, выкладывай все - и про Алика тоже. Пора.

- Пора, - согласилась она.

Вера Васильевна встала из-за стола, подошла к окну. Во дворе снова хозяйничало солнышко - сушило лужи, прогревало тротуар, вытягивало из земли зеленые стрелки молодой травы. Тополя под окнами держали наизготовку коричневые пахучие почки - еще немного, и проклюнутся ярко-зеленые клейкие листочки. По-весеннему громко чирикали воробьи, собираясь кучками.

За ее спиной тихо дышала Тамара Снегова. Вера долго говорила с нею, убеждала, расспрашивала и ясно видела - лжет. Бессовестно лжет задержанная. Ну что ж, пора провести допрос.

Вера Васильевна резко обернулась. Снегова тревожно взглянула на нее, видимо, почувствовав перемену.

- Хватит кормить нас сказками, - сказала Вера. Голос ее был жестким, она говорила уверенно. - Тебе нужны были деньги. Родители отказали, и ты решила их украсть. В материной шубе первого апреля приехала в город. Топор взяла у Щекиных. Выследила в "Тканях" Сенкову, у которой был ключ от магазина. Выманила обманом. Обманом же избавилась от девчат-продавщиц. В магазине закрыла дверь. Сенкову зарубила, взяла выручку из сейфа - 112 рублей. Спрятанное найти не успела - застучали в дверь. Открыла крючок, встала за дверь и убежала, когда вошли покупатели. Через пустырь выбралась на Луговую, остановила машину. Доехала до Сини. Рискуя провалиться под лед, прошла за Куличкову гору, угнала машину, дома спрятала боты и деньги в стайке под деревянный настил. Мы их обнаружили.

По мере того, как следователь рисовала картину преступления, менялось лицо Барковой-Снеговой. Вначале оно выразило наигранное любопытство, которое сменила растерянность, затем испуг, и по этому испугу Вера догадалась: да, все они установили правильно, все до мелочей. Это-то и ужаснуло Тамару. Не думала она, что можно так восстановить события. Надеялась, что все сошло ей с рук - ан нет, узнали о каждом шаге.