- Автора!

— Не беспокойся, ты не забеременеешь. Все остальное не имеет значения.

Вот после этого она зарыдала, но зато, кажется, поняла. Если расскажет тетке, они наконец-то сцепятся.

Давно уже пора. Алла зарвалась. Можно было бы хоть что-то из домашних обязанностей взять на себя, а не взваливать все на хрупкие Надины плечи. Алла считает себя выше кастрюль, стирки, готовки. Она — королева, а бедная Золушка так и останется всю жизнь при метле.

Моя Надежда совмещает массу должностей: при дяде — секретарь, при тетке — домработница, в институте — прилежная студентка, да еще сознательно оба заботливых родственника воспитывают из нее старую деву, чтобы не сбежала замуж. Я даже не сумел разбудить в ней женщину, слишком долго надо растапливать этот лед, чтобы добраться до теплой кожи, которая способна будет запылать в ответ на поцелуи мужчины, а не покрыться мурашками, как это у нас с ней было.

Я помогу своей Надежде по-другому: избавлю ее от рабства, в котором она пребывает. Когда ненавистную тетку упрячут в тюрьму, квартира останется в полном ее распоряжении. Полоумный дядя не в счет. И тогда обязательно найдется кто-то, кому она откроет дверь, памятуя о моих наставлениях. И уже не будет такой наивной, тем более, верить в такую откровенную чушь, как любовь. И все у них получится. Возможно, получится ребенок, которого она назовет Павлом. В мою честь.

Все. Кончено. Я умер. А она пусть живет. И живет счастливо. Я об этом позаботился…»

Алексей усмехнулся и отложил листки. Поразмыслив, он пришел к выводу, что Павел Андреевич врет. Ничего между ним и Надей не было. И быть не могло. Она бы не отдала оставшиеся листки, если бы все вышеописанное было правдой. Клишину хотелось, чтобы так было. Но так не было. А если вдруг и было… И в очередной раз Алексею захотелось набить Павлу Андреевичу морду. Извращенец! Негодяй! Просто нет слов! А ведь будут читать и верить!

Телефон он на всякий случай отключил и со спокойно совестью улегся спать. Зевая, подумал: «Вот начитаешься подобной писанины, сам начинаешь бредить. Все. Спать. Завтра будет только работа, кроме всего прочего надо еще и семью кормить, потому что человек — существо, прежде всего семейное, а потом уж общественное. В этом мы с Павлом Андреевичем никогда не сойдемся».

Глава шестая

ПАШИН УЧИТЕЛЬ

1

А НА СЛЕДУЮЩИЙ ДЕНЬ СЛУЧИЛОСЬ НЕ-предвиденное. Понедельник. Леонидов предвидел, что именно этот день грозит наибольшими неприятностями. Но все равно оказался не готов. Только приехал с работы, зазвонил телефон. Алексей мысленно выругался, и подумал: «Не подойду ни за что. Хватит с меня Клишина. В больших дозах писатель не выносим». Почему-то он был уверен, что звонок не по работе. А кроме работы у него было только загадочное убийство соседа по даче и семья. За семью Алексей был спокоен, а вот за Клишина, напротив, переживал. Вернее, переживал из-за него. Телефон же не умолкал. Человек на том конце провода был настойчив. «Только женщина может так настойчиво добиваться внимания к себе», — вздохнул Леонидов и взял трубку:

— Да? — безнадежно спросил он.

— Алексей?

— Соня?

Девушку прорвало:

— Что это она себе позволяет?

— Кто?

— Твоя жена! Я тебе вчера не могла дозвониться весь вечер! Где ты был?

— Мы в таких отношениях, что я должен перед тобой отчитываться?

— Я хочу к тебе.

— Я не намекал на то, что мне это необходимо, — осторожно сказал он.

— Бессовестный! И это после того, что между нами было?!

— А что-то было? Я не заметил. Ты выпила?

— Травки накурилась. Если не хочешь, чтобы я покатилась по наклонной, придется уступить. Ты толкаешь меня на скользкий путь. Спасай, пока не поздно. Я сейчас приеду.

— Ни за что! — испугался он.

— Тогда я приеду завтра. — Соня была настойчива.

— Зачем?

— Не прикидывайся. Я не боюсь ревнивых жен.

— У тебя такой большой опыт общения с ними?

— Это мое дело.

— Адрес все равно не скажу.

— Ха!

— Не вздумай на работу звонить!

— Поздно, Леша. Меня уже там знают. Я в твоей жизни. Придется с этим смириться.

— Что мне сказать, чтобы ты от меня отстала?

— Положить трубку.

Он так и сделал. Но через секунду снова раздался звонок.

«Не помогло», — тоскливо подумал он, вновь поднимая телефонную трубку.

— Соня, я же тебе сказал…

— Какая еще Соня? Пора мобильник покупать. Раз ты так нужен Соне, придется разориться.

— Как только начнется новое тысячелетие — обязательно! Михин? Ты?

— Межгород. Между прочим, с работы звоню, за государственный счет.

— А что ты там делаешь в десять часов вечера?

— Звоню тебе, — засопел в трубу Михин.

— Случилось что-нибудь?

— Все. Я нашел того, кто доставал эту ампулу цианистого калия, и нашел того, для кого доставали.

— Поздравляю!

— Думаешь, это было легко?

— Трудно. И кто признался?

— Знакомый Гончаровой. Начал-то я все-таки с нее, раз у нее нашли; Думал, как и ты, что просто подбросили, пустой номер, но ее знакомый, сотрудник химической лаборатории, раскололся: просила и получила.

— Как же он сумел украсть цианистый калий? — слегка удивился Алексей. — У них все эти ампулы переписаны! Строгая отчетность. Пустые сдаются, номера записываются.

— А потому и признался, что подлог легко, обнаружить. Если бы мы стали копать и проверили документацию…

— Постой, так яд доставала…

— Гончарова. Алла Константиновна. Правильно.

. — Но тогда?..

— А тогда ничего. Я поехал к ней как только расколол этого химика. Сегодня в обед и поехал.

— Поговорил?

— С кем, с трупом?

— С каким трупом?

— Сегодня утром Алла Константиновна разбилась на своем белом «форде». Машина протаранила парапет на набережной и упала в реку с моста. Ну и авария была, скажу я тебе! Приехал «Дорожный патруль» в полном составе! Водолазы ныряли, искали тело. Нашли. Сегодня в вечерней передаче будет сюжет.

— Да ты что, Михин! Я же сам ее Вчера видел! Живую и здоровую!

— Так то вчера! А сегодня она уже в морге, да в таком виде, что лучше бы на нее не смотреть. Какая красавица была, а? Что с нами смерть делает! Очевидцы говорят, что на мосту «форд» неожиданно потерял управление, врезался в джип, а потом уже протаранил парапет.

— Пьяная была?

— Вскрытие покажет, — уклончиво сказал Михин.

— А писем не было?

— Каких еще писем? Это, Леша, финал.

— Ты собираешься дело об убийстве Клиши-на повесить на труп?

— А на кого? Цианид доставала? Доставала. Ампулу с остатками яда у нее в сумочке нашли? Нашли. Конфликт с покойным был? Факт. Да еще его «посмертные показания». И следователь со мной согласен. То есть я полностью согласен с его выводами. Клишина отравила его любовница, Алла Константиновна Гончарова.

— Тебе виднее. Тогда чего звонишь?

— А просто так. Ты же интересовался. Одно время в подозреваемых ходил. Дело закрыть не так-то просто. Ты сам-то, что думаешь?

— Ничего. Мне некогда об этом думать. У меня работа.

— Ну если тебе не интересно…

— Слушай, Игорь, ты меня не напрягай, я даже не частный сыщик, я коммерческий директор, и дел у меня…

— Понятно, понятно, жена, Соня. Все, кладу трубку. Счастливо поработать в ночную | смену.

— Да что ты…

Но в трубке уже были гудки.

«Неужели можно так ошибаться в человеке? Ах, Надя, Надя! Вчера был свидетелем ее скандала с теткой и своими ушами слышал многозначительное "сегодня ночью я повзрослею". И вот смертельный враг падает с моста на белом «форде». Интересно, что покажет вскрытие? Почему вдруг машина потеряла управление? Ах, Надя, Надя, неужели?»

Тут опять раздался звонок. Алексей уже не стал говорить ни «Михин?», ни «Соня?». Сказал осторожно: «Алло?».