Доставить живым или мертвым

"Сволочи," -- сказал себе Воропаев и каким-то инстинктивным движением руки, нащупал пистолет, который он держал во внутреннем кармане куртки. Вытащил и положил его на колени. Большой палец елозил по флажку предохранителя. "А зачем тогда им нужны парапланы? -- Еще один вопрос задал себе Олег, -- если тут рванет, все остальное перебор..." Однако ответа на этот вопрос у него не было. А не было потому, что он не знал, какой вероломный вариант хотели осуществить его собраться по банде. Тем более, планировка операции проводилась не в Воронеже, на бывшей воинской автобазе, а в одной из пещер квадрата Е-9, где в полном цивилизованном комфорте пребывали Барс, его верные Тайпан с Гараевым, их серый кардинал пуштунец Ахмад Садыров и прилетевший на три часа сам Эмир. По существу, это он настоял на атаке на Нововоронежскую АЭС, поскольку она находится почти в центре европейской части России, и угроза взорвать ее была бы зловещим жупелом для всей Европы. И размахивая эти жупелом, он мог бы потребовать от любого государства мира выполнения всех своих условий. От незамедлительного прекращения войны в Чечне и вывода из нее войск федералов до сдачи Иерусалима палестинцам и освобождения тех, кто был осужден в США за взрыв в международном торговом Центре...Эмир, конечно же, шел ва-банк и потому при разработке терактов остановился на Воронежском варианте: отвлечь силовые структуры двумя мощными взрывами -- уничтожением центральной электроподстанции, находящейся на правом берегу Дона и главного водозабора -- на левом берегу. Где сейчас в раздумье и находился Воропаев, и о чем он, разумеется, знать не мог.

Он видел, как к упавшему на землю фонарику подошел Резо и каблуком ботинка вдавил его в землю, однако фонарик продолжал светить. Грузин нагнулся и, подняв его, несколько раз ударил рефлектором о пистолет, который он держал в руках.

Когда проезд в сетке был сделан, к машине подошел Резо и велел Олегу заезжать на территорию водозабора и встать под П-образным отводом. Воропаев несколько секунд медлил, понимая, что такая задержка может стоить ему крови. Но ему не хватало какой-то малости, чтобы свести в своих думах концы с концами. Нажав на газ, он осторожно стронулся с места и направился туда, куда пятился силуэт Резо, указывая дорогу. Вано нигде не было видно.

Когда Воропаев остановился и заглушил мотор, почувствовал сумасшедший бег своего сердца. Оно раньше его объявило тревогу.

Машину слегка качнуло и в зеркале он увидел поднятую крышку багажника. Он хотел выйти из машины, но в этот момент что-то замаячило слева у форточки и он услышал звук, который нельзя спутать ни с каким другим звуком на свете -- это был металлический взвод пистолета. Холод обдал Воропаева, его большой палец отжал предохранитель, а ствол своего "стечкина " он почти вдавил в мягкую обивку дверцы. Когда хищная округлость глушителя приблизилась к самой форточке, Олег начал стрелять. Три пули он выпустил через дверцу, затем подняв ствол и согнув кисть руки книзу, через форточку сделал еще несколько выстрелов. Но он знал, кого бы он там ни уложил, где-то рядом живет и ждет мести еще один человек. Воропаев, отмахнув дверцу, ничком упал на землю. И в этот момент по машине, со стороны багажника, прошла горячая волна автоматной очереди. Стекла обвалом рухнули на капот и на сиденья "фордика", но для Воропаева это уже было неважно. Его левая рука, которой он упирался о землю, почувствовала клейкую, теплую оболочку, в ноздри шибанул запах крови. Рядом бугрилось человеческое тело, в котором что-то еще жило и умирающе клокотало.

Олег перекатился от машины в сторону водозабора и занял позицию. Его руки были как две натянутые струны: в них он зажал пистолет, прислушиваясь к каждому шороху. Глаза, привыкающие к темноте, уже различали контур машины, и маленький отблеск на одной из фар -- видимо, далекие огоньки добежали до этого кровавого места.

Но то, что произошло дальше, напоминало кадры из какого-нибудь пошлого боевика: на правом берегу реки вдруг поднялся огромный столб пламени, за которым последовал гигантский взрыв. Олег понял: взорвался "Москвич"-каблучок, машина-торпеда, которую он видел в гараже автобазы.

Город целиком погрузился в кромешную тьму. Возможно, взорвали электроподстанцию или опоры ЛЭП...

Он лежал и до рези в глазах вглядывался в темноту, где копной застыл "фордик", за которым, возможно, скрывался тот, кто хочет его изрешетить из автомата. И легкий металлический звук поколебал тишину и звук этот исходил от заднего правого колеса машины. Возможно, тот, кто там находился неосторожно задел автоматом корпус "фордика". Воропаев протянул в сторону руку, нащупал небольшой ком слежавшейся глины и бросил его в сторону машины. И, видимо, попал в нее потому что в то же мгновение раздалась еще одна очередь, трассер которой исходил не от самой машины, а из точки, удаленной от "фордика" на десять-пятнадцать метров.

Олег приподнялся и прицелился в то место, откуда только что выпархивали смертоносные светлячки. Трижды выстрелив, он перекатился за трубу и ждал ответного огня. Но вместо него, он услышал стон. Наверное, тот, кто стрелял ранен, а может, это хитрость, подумал Воропаев, уловка? Поэтому он не спешил: выждал и потихоньку стал подползать к машине. Он уже был в трех шагах от нее, когда по нему полыхнуло пламя и он, вжавшись в землю, с дрожью в теле ждал последнего смертельного укола. Но пули прошли поверху, обдав его горячими пороховыми дымами. И снова раздались стоны, но теперь более затяжные, несдерживаемые...Воропаев перекатился от машины и стал ее огибать. Крадучись, по-кошачьи пластаясь по земле, он приблизился к тому месту, откуда исходили стоны.

Он не стал добивать умирающего человека, который ничком лежал на отсыревшей от росы траве. Он только вытащил из-под него автомат и фонарем посветил на лежащего. Это был Вано, его курчавая голова находилась в луже крови, которая натекла из рукава его десантной куртки.

Воропаев перевернул Вано и отстегнул от его пояса гранату, а из-под полы извлек небольшой пистолетик ПСС, предназначенный для бесшумной и беспламенной стрельбы. Из кармана брюк вытащил мобильник.