Майк Хаммер и Артур Берин-Гротер

- Но твоя честь лежит в этом чемоданчике. Ты сдохнешь, и твое славное имя будет смешано с грязью!

- Не-ет - черт побери, нет! Все сгорит, кроме того, я здесь с тобой! Да-да! Ты будешь моим алиби! И мое имя не покроет позор!

Он был прав. Он был так прав, что закипевшая во мне ярость вытеснила боль из груди. Берин увидел, что я собираюсь сделать и закричал. Я оскалился: он был лыс-грешник, поджаривающийся в аду за убийства.

Обжигая руки, я ухитрился каким-то образом оторвать чемодан от пола и швырнул его в окно. Послышался возбужденный гул и резкий возглас: "Там кто-то есть!"

Ветер из разбитого окна полыхнул мне в лицо огнем, и я почувствовал, как горят мои волосы, увидел, как языки пламени овладели ногами Берина. Его пистолет лежал прямо под моей рукой.

Ему не следовало так говорить со мной. Это придало мне сил. Я крепко сжал пистолет.

- Твой мавзолей не будет пустовать. Там будет лежать девушка девушка, которую погубила твоя честь. А ты будешь гнить в поле, рядом с Финнеем Ластом. Я расскажу полиции, что произошло. Солгу, но это будет похоже на правду. Я скажу, что прикончил одного из убийц, которых ты за мной послал. Тебя никогда не найдут, хотя бы искали век. И когда бы ни упоминалось твое имя, оно всегда будет сопровождаться проклятьями. Это будет смерть, которой ты страшился больше всего... Звери будут бродить по твоей безымянной могиле, заброшенной всеми, без надгробья.

Ужас метался в его глазах.

- Но я не боюсь от удовольствия убить тебя, крыса - за блондинку, за Лолу! И после этого смогу жить снова. Через минуту здесь будут люди. Меня спустят вниз, и я скажу что подниматься не имеет смысла. Ты сгоришь дотла, так что никто не сможет тебя распознать.

Струя воды ударила в стену и превратила комнату в кипящий ад.

- Сейчас сюда втолкнут лестницу. Когда она появится, я выстрелю. Подумай об этом!

В коридоре что-то обрушилось, взметнулись искры. Дом задрожал. Потолок над нами треснул и начал расходиться, в щели било пламя.

Я посмотрел на Берина и засмеялся. Он повернул голову и уставился в дуло собственного пистолета. Его лицо застыло в кошмарной маске ненависти. О, как он молился, чтобы потолок накрыл нас обоих...

Что-то ударило в окно и влезло в комнату - два стержня, соединенных перекладиной. Лестница содрогалась, по ней кто-то лез.

Берин дико разинул рот, крича, как все фурии ада, но мой смех был громче.

Он все еще кричал, когда я нажал на курок...