Концерт для скрипки со смертью

– Нет, он не захотел приехать в участок, боялся, что мы его тут же задержим. Знаешь, все это похоже на собаку и косточку. Он вроде должен ждать в «Короне и Скептике», но один Бог знает, как долго он там пробудет. Если ты сразу не двинешь туда, он смоется, потому что смертельно напуган. Ты где сейчас?

– Тернхэм-Грин. Я буду там через десять минут. Слушай, Пат, можешь сделать мне одолжение? Можешь ты позвонить определенному лицу и объяснить, что произошло, и сказать, что не знаю, насколько задержусь?

– Ох, Господи, Билли...

– Кончай, Пат. Не начинай все сначала.

– Ладио, ладно, не буду. А теперь, ради Господа, давай быстрее в тот паб, пока твой парень не изменил своих намерений.

– Хорошо, я перезвоню тебе позже.

Он положил трубку и, обернувшись, увидел, что Джоанна отвернулась от него.

– Определенное лицо, подумать только! – сказала она, правда, довольно спокойно.

– Саймон Томпсон хочет со мной встретиться один на один. Мне надо ехать, пока он не передумал.

Она неохотно кивнула, по-прежнему отвернувшись от него, глядя на огонь и отпивая джин из стакана. Все частицы его тела жадно стремились к ней, желая слиться в единое целое, но он автоматически, хотя и неохотно, потянулся за одеждой.

– Прости меня. – Она молча пожала плечами в ответ. – Я позвоню тебе потом, если будет еще не очень поздно. – Голос его звучал смиренно и просительно.

Она повернулась к нему, и на лице ее было написано раскаяние.

– Позвони в любом случае, даже в поздний час. Я не буду спать.

Он оделся и нежно поцеловал ее перед уходом. Но его мысли уже были не здесь.

Паб оказался забит посетителями. Едва войдя, Слайдер остановился у двери и стал оглядываться вокруг, давая Томпсону возможность увидеть его первым. Ни один из них не знал, разумеется, как выглядит другой, но он очень скоро определил Томпсона по описанию, данному Атертоном – «Мисс Мира в штанах», – и по тому виду, с каким Томпсон сгорбился над своей нетронутой пинтой пива: ушедший в себя взгляд и скрюченная поза больного животного. Глаза Томпсона переместились на дверь, задержались, ушли в сторону и вновь вернулись к Слайдеру с загоревшейся в них надеждой. Слайдер слегка кивнул и пошел к Томпсону, который суетливо подвинулся, освобождая место на скамейке. Подойдя к нему поближе, Слайдер почти ощутил исходящий от Томпсона запах страха. Тут явно было не до шуток.

– Мистер Томпсон?

Томпсон утвердительно кивнул, по-прежнему сидя скрючившись.

– Вы – инспектор Слайдер?

– Каким образом вы узнали обо мне?

– Сью Бернстайн сказала мне, что это вы ведете следствие. Она сказала, что вы похожи па порядочного человека. И еще сказала, что вы крутите с Джоанной Маршалл, это правда?

Слайдер слегка кашлянул, прямота вопроса показалась ему отталкивающей.

– Ну, ладно, – продолжил Томпсон, – я подумал, что с вами можно будет поговорить. Во всяком случае, это лучше, чем иметь дело с сержантом Атертоном. Он меня вконец достал. – В голосе Томпсона зазвучали панические нотки. – Он думает, это я убил Анн-Мари. Он хочет доказать это во что бы то ни стало. – Похоже, его испугало еще больше звучание его же собственных слов, и он согнулся еще сильнее, оглядываясь по сторонам, как будто ожидал, что сию же секунду из-под какого-нибудь соседнего стола вылезет торжествующий Атертон с магнитофоном в руках.

– Уверен, что он не думает ничего подобного, – успокаивающе сказал Слайдер. – Мы просто обязаны задавать вопросы, чтобы установить факты, вот и все.

Томпсон уставился на него с ожившей надеждой. На его верхней губе блестели капельки пота.

– Вы кажетесь мне рассудительным человеком. Вы ведь не думаете, что это я убил ее, правда?

– Нет, фактически я так не думаю. Но ведь что-то с вами не так, верно?

– Почему вы так считаете?

– Ну, если бы вы действительно ничего не сделали, вам просто было бы не о чем беспокоиться, не так ли?

– Хорошо вам так говорить, – горько ответил Томпсон, – а если бы вы оказались в моем положении, вы бы так не усмехались. Я ничего не сделал. Вы должны мне поверить. Я так же ужаснулся этому, как и все другие, когда узнал.

– Но, может быть, ужаснулись чуточку сильнее других? – предположил Слайдер. – Ну, в конце концов, у вас же были с ней какие-то отношения. Вы должны были быть ближе к ней, чем другие...

– Никто не был близок с этой девчонкой! – с силой перебил его Томпсон. – Она была со странностями и... Послушайте, мне жаль, что она мертва, но тут я ничего не могу поделать. Она была замешана в чем-то, что и подловило ее в конце концов. Это была ее собственная ошибка, вот как я это понимаю.

– В чем же она была замешана? – спокойно спросил Слайдер, хотя сердце его подпрыгнуло.

Томпсон наконец решился.

– Я не знаю подробностей, но совершенно уверен, что она была замешана в какой-то контрабанде. Я пришел к мысли, что она под конец захотела выйти из этого дела, но уже успела увязнуть слишком глубоко. В самолете по пути домой из Италии она выглядела здорово испуганной, но не сказала мне, в чем причина.

– Ах да, Италия. Расскажите мне об этом. Вы и она везде были вместе, не так ли?

– Это только на время гастролей. – Томпсон явно испытывал неудобство. – Это должно было быть ей понятно. Мы уже делали так раньше. Мы менялись комнатами с другими, чтобы можно было спать вместе, и все было в порядке до того дня, во Флоренции. Утром мы вышли в город, заглядывали в маленькие магазинчики с барахлом на одной из тех аллей позади главной площади – ну, вы знаете. – Слайдер, который никогда не бывал во Флоренции, только молча кивнул. – Потом я спросил, как насчет пойти поесть, а она вдруг сказала нет, она, оказывается, должна пойти с кем-то повидаться. Просто взяла и выпалила это – никогда раньше не упоминала ни о чем подобном. Ну, когда вы проводите время вместе, вы вроде могли бы и рассчитывать на то, чтобы знать, что собирается делать ваша подружка, вы так не считаете?

Слайдер вновь кивнул.

– Потому я и спросил ее, кого это ей понадобилось повидать так внезапно, а она мне не ответила. Понесла вдруг какую-то дурь. Заявила, что если я действительно хочу знать, то она собирается пойти к своему кузену Марио, но это вовсе не мое дело, что я никогда не даю ей ни минутки на ее личную жизнь и все такое. Вдруг получилось так, что мы вовсю ругаемся, и я никак не мог понять, как я в этот скандал ввязался.

– Вы считаете, что она преднамеренно устроила этот скандал, чтобы иметь возможность уйти без вас?

– Да, – яростно закивал головой Томпсон, – именно так! И она была не такая, как обычно – слишком нервозная, и все время оглядывалась, будто думала, что кто-то следит за ней. В общем, мы немного поспорили, и она унеслась, а я... ну, я вроде как бы решил проследить за ней. Ну, я не имел этого в виду на самом деле. Я просто сперва пошел в том же направлении, потому что хотел идти в ту сторону с самого начала, а потом, потому что я был зол, у меня и появилась мысль, что я могу пойти за ней и поглядеть, куда она зайдет, ткнуть ее физиономией в эту чушь про кузена Марио... – тут его голос угас.

– Возможно, вы просто ревновали? – предположил Слайдер. Томпсон пожал плечами. – А она не заметила, что вы за ней следите?

– Не думаю. Мне пришлось потрудиться, чтобы не потерять ее из виду и самому не попасться на глаза, понимаете, потому что она ушла чертовски далеко от обычных туристских улиц, и я даже забеспокоился, что если упущу ее, то не найду обратной дороги. Я и понятия не имел, где нахожусь.

– А как вам показалось, она шла уверенно? Она знала дорогу?

– О, да. Она нисколько не колебалась. И шла по этим узеньким улочкам и задним аллеям. Я бы ни за что не вспомнил дорогу, слишком сложный был маршрут.

Осторожная, подумал Слайдер. Как же, черт побери, она могла не заметить такую неопытную ищейку, как Томпсон?

– Куда же вы пришли, в конце концов?

– На самую обычную улочку, с домами и несколькими магазинами на каждой стороне. Не для туристов. Не шикарная. А потом она вошла в подъезд одного из домов.