Убить футболиста

— Здрасьте! Костька за здорово живешь даже жопу свою чесать не будет. Ему бутылку надо будет ставить! — заволновался на другом конце провода Дробыш.

— Вот и купишь, — ответил Громов. — А то привык все тяп-ляп делать. Как говорил Островский: «Жизнь надо прожить так, чтобы не было мучительно больно…»

— Пошел ты!.. — выругался внезапно Дробыш. — Учитель выискался. Я своей жизнью вполне удовлетворен.

— Вот ты Костьке это и расскажешь. Понял?

На другом конце провода на несколько секунд повисла тишина, после чего Дробыш произнес:

— Ладно, я все сделаю как надо. А ты сейчас где?

— На «земле», по делу Раковского. Если шеф будет спрашивать, скажи, что я буду часа через три. Ну, все — конец связи. — И Громов хотел было повесить трубку, однако Дробыш не дал ему этого сделать.

— Постой, не клади трубку. Тебе такое имя — Александр Локтев — что-нибудь говорит?

При упоминании имени соседа у Громова, что называется, душа ушла в пятки. Связав вместе этот вопрос и место, откуда только что приехал Дробыш, он предположил самое ужасное, что могло прийти в голову. Однако его замешательство длилось недолго — всего лишь секунду. Затем он взял себя в руки и спокойным голосом произнес:

— Сашка Локтев — мой сосед по дому. С ним что-ни будь случилось?

— Случилось. Он в ментовку загремел, просит вызволить.

— Давно звонил?

— Буквально перед тобой. Говорит, что дежурный сердобольный попался — разрешил позвонить.

— В каком отделении он парится?

Дробыш назвал номер отделения и попытался подробно объяснить Громову, за что забрали парня. Однако у того слушать его рассказ времени уже не было — в дверь просунулась голова Шлыкова и сообщила, что можно трогаться.

Несмотря на то что и Громову, и Шлыкову просто не терпелось поскорее повидать Андрея Матвеева, делать было нечего — пришлось перенести встречу с ним на более позднее время, а пока ехать и вызволять из околотка Сашку. Когда они прибыли к месту назначения, Громов оставил коллегу в машине, а сам отправился в отделение. Предъявив дежурному свое удостоверение, он поинтересовался, за какие грехи задержан его хороший знакомый Александр Локтев.

— За хулиганство, — ответил дежурный. — Участвовал в массовой драке фанатов. Хотя больших претензий у нас к нему нет. Можете его забирать хоть сейчас.

И дежурный приказал своему помощнику привести из «обезьянника» задержанного Александра Локтева. Громов поблагодарил дежурного и уже через пару минут вместе с Сашкой покидал пределы отделения.

— Какого лешего ты связался с этими фанатами? — негодующе спрашивал Громов у Сашки, когда они вышли на улицу.

— Что значит — какого? Твоего! — съехидничал Сашка. — Ты же сам вчера вечером мне сказал: чем раньше найдешь Хому, тем лучше. Вот и пришлось поторопиться.

— Ну и что — нашел?

— А как же! Только эта информация будет стоит тебе уже дороже. Мне твои коллеги-менты штраф на работу выписали. Придется оплатить.

— Хорошо, я оплачу. Не тяни резину, у нас времени в обрез, тороплюсь я.

— Куда торопишься? — спросил Сашка.

— Какое тебе дело, куда торопится сотрудник МУРа? — возмутился Громов. — Говори быстро все, что знаешь.

— Короче, где живет Хома, узнать не удалось, но я знаю, где он работает — в частном охранном предприятии «Стрелец-2». Сегодня он как раз дежурит. А офис фирмы расположен возле метро «Краснопресненская». Я и телефон знаю.

— Можешь не говорить, — сказал ему Громов и, видя, как удивился Сашка, объяснил: — В этой фирме начальником работает мой бывший коллега из МУРа, Ладно, Сашка, спасибо за «слив». Я хорошее не забываю. Заходи на днях, раздавим на двоих бутылочку.

— Что значит — заходи на днях? — возмутился Сашка. — А сейчас ты что, меня бросаешь?

— А что мне тебе — сиську дать и памперсы поменять? Дойдешь до метро пехом.

— Я так не согласен, — замахал руками Сашка. — Я поеду с тобой.

И не дожидаясь, пока сыщик ему что-либо ответит, Сашка направился к автомобилю и бесцеремонно уселся на заднее сиденье. Видя, как из окна отделения за ними наблюдает дежурный, Громов решил не накалять ненужные страсти и занял свое место за рулем.

— У метро я тебя высажу, — предупредил он Сашку, заводя мотор.

Однако осуществить задуманное ему не удалось. Когда они подъехали к станции метро «Динамо», Сашка наотрез отказался вылезать из автомобиля.

— Я из-за тебя в ментуру угодил, а ты меня на полдороге бросаешь! — горячился он. — Меня твои коллеги дубинкой по спине били.

— Значит, мало били. Я сказал, вылезай из машины. — Громов попытался через сиденье рукой ухватить Сашку за воротник рубахи, но тот ловко увернулся.

И тут в ситуацию неожиданно вмешался все это время молчавший Шлыков. Тронув Громова за плечо, он спокойно произнес:

— Оставь его в покое, Громов. Пускай едет, тебе что, жалко? Пока мы с делами управимся, он тебе машину постережет.

Оказавшись в численном меньшинстве, Громов еще несколько секунд для приличия повозмущался, после чего вынужден был вновь завести мотор. Если бы он в эту минуту взглянул в зеркальце, он бы увидел, каким счастьем светилось лицо его непутевого соседа по дому.

Подъехав через несколько минут к Черемушкинскому рынку, Громов припарковал машину недалеко от входа и вместе со Шлыковым отправился искать Матвея. Однако их ждала неудача — того на рынке уже не было. Безуспешно проискав его там, где он обычно торгует, они подозвали к себе невысокого паренька, одетого под типичного тинейджера — на нем были шнурованные ботинки, драные джинсы, черная майка с надписью «Metallica» и потрепаная косынка на голове.

— Тебя как звать? — спросил у парня Громов.

— Джеймс, — ответил парень, явно называя свое прозвище, а не настоящее имя.

Громов, хорошо разбиравшийся в рок-музыке, сразу сообразил, что парень выбрал себе такое прозвище не случайно — так звали вокалиста американской группы, название которой значилось на майке парня, Хетфилда. Чтобы окончательно расположить к себе собеседника, Громов решил использовать рок-тему как завязку к предстоящему разговору.

— Хороший группешник ты себе на майку выбрал. Я от их альбома «Master of puppets» давно тащусь. А ты?

— А я от «…and justice for all», — ответил парень, награждая собеседника удивленным взглядом.

— Тоже неплохой альбом, — повернув голову к явно ничего не понимающему в этой теме Шлыкову, произнес Громов. — Ты, Джеймс, случайно не местный?

— Местный. А что?

— Мы одного человека ищем, а найти не можем. Его Матвеем кличут. Слыхал про такого?

— Еще бы. Только нет его здесь. Он минут десять назад с рынка свалил.

— Куда, не знаешь? Он нам до зарезу нужен.

— Сказал, что сначала к телке своей зайдет — к Ленке, а потом до хазы. Его сегодня с обеда мутить начало, вот он и слинял.

— А где его подруга живет?

— Точного адреса я не знаю, но где-то рядом. Она на пару с ним ширяется.

— А сам Матвей где обитает? Я слышал, будто тоже где-то поблизости?

— Верняк. Недалеко отсюда — пять минут ходу.

— Может быть, ты нас проводишь? Все равно без дела здесь околачиваешься.

Парень всего лишь несколько секунд размышлял над просьбой незнакомого ему мужчины, после чего согласился. Когда они вышли с рынка, Громов предложил доехать до нужного места на машине. Однако парень садиться в автомобиль отказался.

— Если бы это джип был, я бы поехал, — объяснил он Громову причину своего отказа. — А на этой консервной банке сами катайтесь. Я лучше пешком пойду, а вы за мной рулите.

Их путь был действительно недолгим. Уже через пять минут парень остановился и указал рукой на девятиэтажку, стоявшую на противоположной стороне улицы.

— Вот его дом. Живет он в первом подъезде, на третьем этаже. Видите, одно окно занавешено? Это и есть его халупа.

— С кем же он живет?

— Со шнурками, то бишь с родичами, с кем же еще? — удивился Джеймс. — Они ему уже всю плешь проели, а ему по факу. Ну, ладно, дальше сами разберетесь. Чао! — И, махнув на прощанье рукой, парень покинул своих случайных знакомых.