Похоронное танго (СИ)

- Издалека, - сказала она наконец.

- Издалека... - в парне играл хмель, да и такую стильную красотку ему редко доводилось встречать. - Так вот, - он наклонился вперед и оперся локтями на столик. Столик чуть качнуло. - Раз ты издалека, то не знаешь, что здесь от наших предложений не отказываются. А?

Она, ничего не отвечая, допила кофе, докурила сигарету, потом встала и направилась к выходу. Ей не пришлось расставлять свои сети, чтобы заманить этих недоумков в ловушку. Они сами в ловушку полезли, с большой охотой. Оставалось только взять их "тепленькими".

Как она и предполагала, "мерседес" затормозил возле нее, когда она прошла метров тридцать по улице. В машине были четверо.

- Эй! - один из них выскочил и перегородил ей путь. - Ты что, не поняла? От нас никуда не денешься. Садись в машину!

- А если я закричу? - спокойно осведомилась она.

- Кричи, пожалуйста. На помощь к тебе никто не придет. Все знают, кто мы.

Из машины вылезли ещё двое, остался лишь тот, кто сидел за рулем.

- Так сама поедешь или в машину тебя запихивать? Если обламывать тебя придется, то и обращение будет другое.

- Здесь я в машину не сяду, - сказала она. - Завернем за угол.

Она указала в сторону тихого переулка чуть впереди.

Парни, тоже не желавшие лишнего шума, обменялись взглядами и кивнули друг другу, принимая этот вариант. На всякий случай, они окружили её, чтобы она не могла дать деру.

Она спокойно прошла в переулок. "Мерседес" полз рядом, вдоль кромки тротуара, и завернул в переулок вместе с ними.

- А ты привыкла, что ль, к таким делам, да? - спросил один из парней. - Небось из этих, из московских залетных, да? Из тех, что таких людей обслуживают, которые не нам чета? Которые на панели не стоят, по звонку выезжают? Но ты не бойся, нам любая цена по плечу, не обидим...

Он хотел ещё что-то сказать, но она уже не могла сдерживаться. Ведь они были в тихом безлюдном переулке. Брошенные старые дома, заколоченные окна - или высокие глухие заборы домов обитаемых. Ни одна живая душа их не видела.

У неё был другой план. Сесть к ним в машину, приехать туда, куда они её привезут, устроить им допрос с пристрастием, связав каждого по отдельности, потом, в зависимости от обстоятельств, либо прикончить их на месте, либо загрузить их связанными в машину и избавиться от них где-то по пути, на машине проделать часть оставшегося пути к месту своего назначения, "мерседес" сжечь или утопить в Волге. Списали бы на разборки между местными группировками, точно, и она бы ещё больше запутала свой след. Но при виде их наглых, лоснящихся, ухмыляющихся рож её охватил один из тех редких приступов бешенства, с которыми она не могла совладать.

Первых двоих она убила за доли секунды, одному сломав шейные позвонки ребром ладони, второго - ударом ноги в висок. Третий попятился и прижался спиной к машине, вслепую нашаривая ручку дверцы, чтобы вскочить в машину и удрать. Сидевший за рулем оцепенел и глядел на все происходящее с отвисшей челюстью. Его парализовало от страха, и он не мог ногой пошевельнуть, чтобы нажать на газ.

- Так как тебя зовут, мальчик? - спросила она.

- Петя, - пробормотал тот.

- Садись в машину, Петя, - сказала она. - Садись, если жить хочешь. Я не шучу. Без глупостей.

Он покорно открыл дверцу и стал медленно и осторожно усаживаться на переднее сидение. Она тем временем быстро и ловко скользнула в "мерседес" и уселась на заднее.

- Так вот, ребятки. Сейчас мы с вами совершим небольшую прогулку. И попробуем договориться.

- О чем? - тупо спросил сидевший за рулем.

- Неужели ты такой кретин, что ещё не понял? Мне вас заказали, это ж очевидно.. Кто - говорить пока не буду. Сами мозгами пошевелите, если сумеете.

- Это Сизый, не иначе! - вырвалось у того, кого звали Петей.

- Может, да, может, нет. Работаю я, сами видите, чисто, и всех вас могла бы сделать.

- Тебя выписали из Москвы?

- Из крупного города меня выписали. А обстановку я поразведала на месте. И поняла, что больше могу получить, если договорюсь с вами. Двоих ваших пришлось прибрать, чтобы вы поняли: я вас не на понт беру и, если б решилась выполнить заказ, то никто бы из вас от меня не ушел. А теперь рви машину, подальше от трупов.

- Так куда рвать-то?

- Просто вперед. Из города - и вниз по течению Волги.

Водитель тронул машину с места. Знай он, что ждет его самого и его приятеля, он бы, может, предпочел врезаться в ближайшую стену, чтобы погибнуть вместе с пассажиркой - погибнуть быстро и почти без мук.

Они ехали молча минут двадцать. По их напряженным спинам она догадывалась, о чем они думают: то ли попробовать выскочить из машины на ходу, то ли попробовать вдвоем справиться с этой девкой, улучив подходящий случай. К окончательному решению они так и не пришли: и то было страшно, и другое.

Когда они оказались за пределами города, она сказала:

- Тормозни.

Водитель покорно свернул к обочине и остановился.

- А теперь, - сказала она водителю и Пете, - мне надо знать все о губной помаде, оставшейся на щеке одного из ваших приятелей - одного из тех, кого, наверно, уже забирают в труповозку. Эта помада - очень редкая и дорогая, и для меня она служила дополнительным знаком, чтобы я не ошиблась, кого нужно убирать. Мне нужны все данные девки, которая тут поработала. Ведь не мужчина его мазанул, так?.. Тихо! - это Петя попытался развернуться и схватить её. Через секунду он стонал от боли, корчась рядом с водителем. - Если будете хохмить, то умирать вам придется долго и мучительно. И из машины выскочить ни один из вас не успеет.

- Но ведь эта девка... - растеряно проговорил водитель.

- Ну? Что "эта девка"?

- Она...

И водитель начал объяснять, путаясь и с запинками, время от времени кидая полные ужаса взгляды на корчащегося в муках Петю, лицо которого уже начинало синеть.

- Возможно, я немного не рассчитала, и без быстрой медицинской помощи он скоро умрет, - задумчиво проговорила она. - Кровоизлияние в мозг, знаешь. Так что тебе лучше рассказывать поживее, если ты хочешь его спасти.

Водитель судорожно сглотнул.

- Так вот, я и говорю... - продолжил он.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Вся эта жуткая история, может, и миновала бы меня стороной, если б мой напарник не запил, Леха, понимаешь, вместе с которым мы должны были могилу под дедка вырыть. Я ж, главное, знал уже, что он обломался, и в семь утра его перехватить решил - думал, как с вечера он рухнул, так до одиннадцати продержится, рывок за самогоном не сделает, если его вот так пораньше разбудить, а четырех часов нам по горло хватит, чтобы могилу выкопать. А потом пусть бежит похмеляется хоть до посинения. Да куда там! Я говорю, ещё семи утра не было, когда я к нему вошел, а он сидит, глаза мутные, очередная бутылка на две трети "сделана". Но меня узнал.

- Все, Яшка! - говорит. - Я ж помню, и не подведу. Сейчас лопату беру - и идем копать.

И сразу на пол рухнул, как со стула поднялся, чтобы за лопатой идти.

А мне его матушка, значит, и доложила, что он в три ночи проснулся, взвыл, что "душа горит", да и рванул к самогонщикам. Так что к семи утра как раз до убойного градуса добрался.

Я плюнул и пошел прочь. То, что Леха не работник, ясно. А тут ведь хоть расшибись, но сделай, потому что дедка, сказали, к часу привезут. Могилу в две руки копать - это не то, что в четыре, вот я и поспешил. Лопату на плечо взял, ломик, да и потопал на наше местное кладбище.

Но тут вам, наверно, немного объяснить надо, про нашу жизнь, и вообще. Живем мы в деревне Заплетино, на самом почти берегу Волги, чуть пониже Угличского водохранилища. "Почти" на самом берегу, потому что деревня наша метрах в ста от Волги находится, одним рядом домов выходя на берег другой реки, впадающей через эти сто метров в Волгу - реки достаточно большой и известной, но против Волги никакого сравнения в ней, естественно, нет. Я так понимаю, наши предки поставили деревню на этой реке, а не прямо на Волге, потому что весной очень много волжской рыбы, щуки в особенности, в эту речку на нерест прет, и брать её там намного лучше получается, чем в самой Волге. Только переметы поставь, да следи, чтобы рыбная инспекция тебя не штрафанула. Мы уж каждый год, даже неудачный, и щучью икру закатываем банками, и вяленую рыбу заделываем, и соленую - вместе с тем, что с огородов удается снять, как раз год и прокормишься. Потому что, понятно, с живыми деньгами в деревнях сейчас не очень. Поэтому и за любую шабашку хватаешься. А уж как до рытья могил дойдет, то тут всегда ко мне обращаются, потому что в этом деле я мастак, не хвалясь могу сказать. Вроде, чего мудреного прямоугольную яму выкопать, с запада на восток её расположив, а ведь тоже разуметь надо. Тут главное спокойствие и примерка, ну, на место родственников покойного себя поставить, чтобы понять, какой они эту могилу увидеть хотят, в тени какого дерева, или, там, в каком отдалении от других оград, чтобы собственной ограде повольнее дышалось, когда её поставят. Слава Богу, места у нас навалом, хотя и говорят многие, что кладбище стало "самой населенной деревней в нашей окрестности", потому-то пустеют деревни, вообще-то, кто вымирает, а кто разбегается, в поисках лучшей доли, как говорят. Вон, только за прошедший год, двое втопились, один на лодке перевернувшись, второй в сетях запутавшись, двое повесились, да один насмерть замерз. Это не считая трех старух, которым по возрасту земной срок вышел. А из совсем молодых тоже кого куда посдувало. Двое моих старших сыновей, Мишка и Гришка, в бригаду лесорубов подались, в Вологодскую область, там и платят неплохо, и перспектива есть. Только младший, Константин, с нами и остался. А двое их сверстников под срока загремели. Один за драку с нанесением увечий, второй за угон моторного катера. И молодежи, считай, разом чуть не на треть поубавилось.