Вне игры

Келвин покачал головой:

– Я просто даю хороший совет своему другу.

– Весьма признателен. А теперь не хочешь сказать мне, что тебе известно о пропаже Грега?

Лифт остановился, и двери открылись. Келвин вышел первым.

– Почти ничего, – ответил он. – Мы играли против «Шестерок» в Филадельфии. После матча Грег сел с командой в автобус. Мы приехали, и он вышел вместе с остальными. Его видели в последний раз, когда он садился в свою машину. Вот и все.

– Как он выглядел в тот вечер?

– Нормально. Хорошо играл против филадельфийцев. Набрал двадцать семь очков.

– А настроение?

Келвин задумался:

– Ничего необычного.

– В его жизни происходило что-нибудь новое?

– Новое?

– Ну, какие-нибудь перемены.

– Разве что развод. Это был кошмар. Не думал, что Эмили способна на такое.

Он снова остановился и улыбнулся Майрону. Улыбка Чеширского кота. Майрон тоже остановился, но улыбаться не стал.

– Хочешь что-нибудь сказать, Кирпич?

– Правда, что ты встречался с Эмили?

– Сто лет назад.

– Школьный роман, я слышал.

– Говорю тебе – это происходило сто лет назад.

– Ну да, – буркнул Келвин и зашагал дальше. – С женщинами тебе тоже везло больше, чем Грегу.

Майрон пропустил его слова мимо ушей.

– Бокс знал о моем «прошлом» с Эмили?

– Он много чего знает.

– Вот почему он выбрал меня, – сказал Майрон.

– Да, хотя толку от этого немного.

– Как так?

– Грег ненавидит Эмили. Он никогда не доверял ей. А с тех пор, как началась эта судебная баталия, Грег вообще сильно изменился.

– То есть?

– Ну, прежде всего он подписал контракт с командой «Форте».

Майрон удивился.

– Грег рекламирует кроссовки?

– Пока это секрет, – предупредил Келвин. – О сделке объявят в конце месяца, перед началом сезона.

Майрон присвистнул:

– Представляю, сколько ему заплатили.

– Да уж немало. Десять миллионов за год.

– Вполне разумно, – заметил Болитар. – Популярный игрок, который десять лет не снимался в рекламе, – верный ход. «Форте» давно дружит с легкой атлетикой и теннисом, но в баскетбольном мире ее почти не знают. Грег выведет «Форте» в лидеры.

– Так оно и будет, – согласился Келвин.

– Ты не в курсе, почему он передумал?

Джонсон пожал плечами:

– Может, Грег понял, что время идет и пора подзаработать. На него повлиял развод или кто-нибудь стукнул его по башке, и он научился трезво смотреть на вещи.

– Где Грег живет после развода?

– В своем доме, в Риджвуде. Это округ Берген.

Майрон хорошо знал это место. Он спросил адрес. Келвин сообщил.

– А Эмили? – произнес Майрон. – Где она теперь?

– Переехала с детьми к матери. Кажется, они в Франклин-Лейкс или где-то рядом.

– Вы наводили какие-нибудь справки? Проверяли дом Грега, его кредитную карточку, банковские счета?

Келвин покачал головой:

– Бокс не хочет выносить сор из избы. Вот почему мы обратились к тебе. Я пару раз проезжал мимо дома Грега, звонил ему в дверь. Гараж пустой, машины нет. Свет не горит.

– Но в дом никто не заходил?

– Нет.

– Значит, он мог просто поскользнуться в ванной комнате и разбить голову.

Джонсон покосился на Болитара:

– Я же сказал – свет не горит. По-твоему, он мылся в темноте?

– И то верно, – хмыкнул Майрон.

– Великий сыщик.

– Просто я медленно соображаю.

Они приблизились к помещению для спортсменов.

– Подожди здесь, – попросил Келвин.

Майрон достал свой мобильник:

– Не возражаешь, если я позвоню?

– Валяй.

Джонсон исчез за дверью. Майрон включил трубку и набрал номер. Джессика ответила после второго звонка:

– Алло?

– Я хочу отменить сегодняшний ужин, – сообщил Майрон.

– Надеюсь, у тебя веская причина, – промолвила Джессика.

– Да. Я буду играть в профессиональный баскетбол за «Драконов Нью-Джерси».

– Очень мило. Желаю приятной игры.

– Нет, я серьезно. Я играю за «Драконов». Хотя «играю» – не то слово. Скорее собираю синяки и шишки.

– Ты не шутишь?

– Это долгая история, но, в общем, да – теперь я профессиональный баскетболист.

Молчание.

– Никогда не встречалась с баскетболистами, – произнесла Джессика. – Чувствую себя как Мадонна.

– Как девственница, [1] – вставил Майрон.

– Ух ты, вспомнил!

– А что такого? Я ведь парень из восьмидесятых.

– Итак, мистер Восьмидесятые, может, вы все-таки объясните мне, что происходит?

– Не сейчас. Сегодня вечером. После игры. Я оставлю тебе билет в окошке.

Келвин высунул голову из двери:

– У тебя сколько в талии? Тридцать четыре?

– Тридцать шесть. Или тридцать семь.

Келвин кивнул и исчез. Майрон снова набрал номер и позвонил по защищенной линии Уиндзору Хорну Локвуду-третьему, президенту престижной инвестиционной компании «Лок-Хорн секьюритиз» со штаб-квартирой на Манхэттене. Тот ответил после третьего звонка.

– Излагай, – произнес он.

Майрон покачал головой:

– Излагай?

– Я сказал «излагай», а не «повторяй».

– Есть дело.

– Йе-ху-у-у! – Уиндзор испустил свой фирменный «филадельфийский» вопль. – Я поражен. Восхищен. И пока я окончательно не обмочил штаны, позволь задать тебе маленький вопрос.

– Выкладывай.

– Речь идет об очередном приступе благотворительности?

– Можешь лить дальше, – сказал Майрон. – Ответ – нет.

– Как? Разве это не новый крестовый поход храброго Майрона?

– Только не сейчас.

– Слава Богу. Тогда что?

– Пропал Грег Даунинг. Мы должны найти его.

– И нас ждет достойное вознаграждение?

– Как минимум семьдесят пять штук плюс контракт с новичком из первого круга.

Он решил не упоминать о временных переменах в своем служебном положении.

– Виват! – весело воскликнул Уиндзор. – Поведай, друг, что я должен сделать?

Майрон продиктовал ему адрес Грега в Риджвуде.

– Встретимся там через два часа.

– Хорошо, я возьму Бэтмобиль, – сострил Уиндзор и повесил трубку.

Келвин вернулся. Он протянул Майрону форму «Драконов» – пурпурную с синей полосой.

– Примерь.

Майрон не сразу взял одежду. Он смотрел на нее, чувствуя, как что-то переворачивается у него внутри. Потом тихо спросил:

– Тридцать четвертый?

– Да, – ответил Келвин. – Твой старый номер в колледже Дьюка. Я помню.

Молчание.

Наконец Келвин буркнул:

– Ну, давай, примерь ее.

В глазах Майрона сверкнули слезы.

– Не надо, – пробормотал он, – уверен, она будет впору.

Глава 3

Риджвуд был одним из захолустных городишек, которые по старой памяти именуются «деревнями» и где девяносто пять процентов учеников поступают в колледж, а остальные пять считаются изгоями. Вдоль дороги стояло несколько домов типовой застройки – все, что осталось от строительного бума шестидесятых, – но львиная доля зданий относилась к более ранней и, как принято считать, более счастливой эпохе.

Майрон без труда нашел дом Даунинга. Это было сооружение в старом викторианском стиле, большое, но не громоздкое, стремя этажами, обшитыми великолепным кедром. Левый угол украшала симпатичная круглая башенка с острой крышей. Старомодная терраса, просторная и уютная, вроде тех, что запечатлены Рокуэллом: [2] на такой вполне могли сиживать Аттикус и Скаут, [3] попивая лимонад в жаркую ночь. Справа к крыльцу приткнулся детский велосипед, тут же болтались длинные санки, хотя снега давно не было. У подъездной дороги торчала баскетбольная стойка с заржавленным кольцом. На двух нижних окнах блестели серебристо-красные наклейки пожарной службы «тот файндер» – чтобы пожарные в случае чего знали, где искать детей. Несколько старых дубов, похожих на потрепанных часовых, охраняли мощеную дорожку.