Дикий маршрут

— Вы на них когда последний раз смотрели? При чем тут тучи? — Денис решил не давать ей опомниться, и давил вопросами без остановки: — Вы, Ольга Павловна, что, знатный следопыт и краевед? Кто вам сказал, что вы умеете время по тучкам определять, а?

Она смешалась окончательно и проблеяла чуть слышно:

— У меня нет часов, я в телефоне время смотрю.

— Ну и что ваш телефон вам показывает?

— Ничего. У него батарейка села. Нечаянно. Я вроде заряжала позавчера. А сегодня водопад фотографировала, а он и сел окончательно.

— Кто сел? Водопад?

— Да аккумулятор же! Что вы придуриваетесь вообще?

Они оба замолчали разом и уставились друг на друга.

— А где все? — снова подал голос тихий муж.

Не давая Ольге Павловне возможности снова завести песню про чужую безответственность и необязательность, Денис вкратце обрисовал им ситуацию. При этом он постарался не заострять их внимание на том, что причины, по которым лодки нет до сих пор, ему неизвестны.

В избушке уже стоял дым коромыслом. В прямом смысле — «гаврики» пытались растопить печку. Натолкали в нее толстых поленьев и теперь совали туда подожженные кусочки бересты. Береста, хорошо горевшая в руках, моментально тухла в забитой под завязку топке. Занимался этой ерундой Юрий — отец малолетнего балбеса Кости. Жена и студентка топтались рядом, светили мобильниками. Больше в избушке никого не было.

— А где все? — снова спросил тихий муж Ольги Павловны.

Интересно, он другие слова знает? До сих пор Денис слышал от него только две фразы: «Оля, успокойся» и эту вот «А где все?». Причем, не исключено, что второй фразой дядечкин лексикон обогатился именно сегодня. А в обычной жизни ему, видно, и одной безнадежной просьбы успокоиться вполне хватает. Даже жалко стало мужика. Неужели такая бессловесность — обязательное условие долгой семейной жизни? Мрачная картина вырисовывается. Может, не у всех так? Хотя, Юрий этот тоже не особенно много болтает, как успел заметить Денис. Даже замечания сыночку своему старается не делать лишний раз, предоставляет это мамаше. Нет, что-то в семейной жизни неправильно все же. Денис озадаченно почесал затылок и повторил вслед за затюканным Вадимом:

— А где все?

Юрий поднял раскрасневшееся от долгого дутья лицо со слезящимися от дыма глазами и молча пожал плечами.

— Все на улице, — пояснила девчонка-студентка. — Димка с Артемом дрова рубят, вроде. А остальные не знаю где. Гуляют, наверно. Чего тут сидеть в темноте? И дождь вроде потише стал.

Уже легче. Хоть какая-то ясность. «Остальные» — это Колян с Серегой, аспирант Иван и малолетний балбес Костя. Больше всего беспокоит как раз последний. Братья далеко не уйдут, у них еще пиво не кончилось и настроение лирическое. Иван взрослый и вполне разумный человек. А вот неугомонный подросток, изо всех сил старающийся делать все назло окружающим, — серьезная проблема. Что если он надумает рвануть вверх, к перевалу? Там уже нахоженных троп нет, там тайга — парню в смешных штанах там делать нечего в одиночку.

Денис открыл дверь, на пороге обернулся. В темноте горел огонек на тонкой полоске бересты в руках у Юрия да виднелись два голубоватых мобильных экранчика — туристки до сих пор светили вокруг при помощи телефонов. В очередной раз обругав себя мысленно, Денис прошел в дальний угол, снял с вбитого в потолок и загнутого крючком гвоздя-двухсотки плотный полотняный мешок. Высыпал содержимое на стол, нашел на ощупь огарок свечки. Да и не огарок даже — нормальный такой кусок, сантиметров десять. Поджег, протянул стоявшей ближе всех мамаше. Та глядела на горящую свечку как на маленькое чудо. Застыла изваянием: в одной руке свечка, в другой — до сих пор светящийся мобильник.

— Вас как зовут? — спросил Денис, почему-то шепотом.

— Ирина, — прошептала она, не сводя завороженного взгляда со свечи.

Как ребенок у новогодней елки, честное слово!

— Телефонами не светите, — сказал Денис тихо, словно боялся спугнуть ее громким голосом. — Батарейки сядут быстро. Лучше вот свечкой. Там, на столе, банка металлическая, в нее можно поставить, чтобы в руках не держать.

Студентка повернула к нему такое же, как у Ирины, завороженное лицо и сообщила весело:

— Да они уже почти сели. У меня уже два раза пикало, что аккумулятор разряжен. Да и черт с ними, кому тут звонить?

— Мало ли… — пожал плечами Денис.

— Нет, тут телефоны вообще не нужны. Природа такая… настоящая, и все должно быть натуральным. А телефоны — это цивилизация, даже скучно как-то. Меня, кстати, Дашей зовут.

Денис еще раз пожал плечами и молча вышел на улицу.

Опоздавшая парочка толклась рядом с дверью, но внутрь не входила. Справа, за углом раздавались звонкие удары топора и прерывистый, неуверенный звук пилы.

Как и предполагалось, топором орудовал спортсмен. Лихо так, играючи, будто нарочно красовался. Хотя зрителей вокруг не было. Не считать же мучившегося с пилой Диму. У того вид был, напротив, крайне жалкий — пила завязла окончательно в толстом стволе, а позвать на помощь хоть того же спортсмена студент не решался. А может, тоже принципиальный попался, решил держать марку до конца. Как бы там ни было, дров они наготовили уже большую кучу. Хватило бы не только на сегодняшний вечер, а на пару дней. Но Денис не стал их останавливать, рассудив, что так хоть «гаврики» делом заняты, с расспросами не пристают и не лезут куда не надо. Да и пригодятся дрова на будущее. Сложить их вот здесь, у двери под навесом, и в следующий раз не придется первым делом топором махать. Давно ведь хотели такой порядок завести, чтобы запас дров оставлять, хоть небольшой. Мало ли, в какое время до избы добредешь? Может, по темноте уже, тогда бы готовые дровишки очень даже пригодились. Каждый раз об этом договариваются, и каждый раз сжигают все до последней ветки, как будто сами же больше здесь не появятся. Точно, пусть «гаврики» дров наготовят про запас. Хоть какая-то от них польза. Еще бы Костю к этому делу приспособить — вообще бы было хорошо. А то носится где-то.

Братьев он нашел метрах в ста от избушки. Те сидели, обнявшись, на поваленном дереве, прихлебывали по очереди пиво из двухлитровой бутылки, любовались ландшафтами. Серега любовался молча, созерцательно, а Колян озвучивал все подряд переполнявшие его эмоции. Причем душа у Коляна оказалась повыносливей речевого аппарата. Восхищаться и радоваться он не уставал, а вот языком ворочал уже с трудом, время от времени переходя на совсем уже нечленораздельное мычание. Заслышав за спиной шаги, Серега обернулся, как показалось Денису, беспокойно и слегка затравленно. Тут уже стало заметно, что Коляна развезло окончательно, и объятия их братские скорее вынужденная мера. Если бы Серега не подставил братану плечо и не придерживал его для верности рукой, тот давно свалился бы в мокрые после дождя папоротники.

— Давай-ка его в дом отведем, — предложил Денис. — Пусть отлежится, пока лодки нет.

Вдвоем они подхватили Коляна под руки и повели потихоньку. От такой заботы мужик совсем раскис, заплакал пьяными слезами и стал называть братаном уже не только Серегу, но и Дениса, поминутно порываясь потрепать того по затылку ласковым, почти отеческим, жестом.

Они уложили Коляна на нары, откатили на всякий случай к стеночке. Денис подсунул ему под голову свой рюкзак и укрыл висевшей на гвозде старой ничейной курткой.

Серега тем временем взял на себя печку. Повыкидывал оттуда толстые поленья, расщепал в стружку одно, березовое, сложил поверх бересты в топку. Сверху расположил шалашиком несколько тонких сучьев. Чиркнул спичкой.

Дрова занялись разом, печка с готовностью загудела, будто только и ждала, когда появится такой вот Серега, имеющий хоть какое-то представление об элементарных правилах.

Серега дождался, пока разгорится как следует, подкинул дровишек посерьезнее, закрыл дверцу. Но отходить не спешил. Сидел на корточках, смотрел в щелку на огонь. Юрий с Ириной и студентка Даша тоже не расходились. Сидели рядком на лавке, тесно прижавшись, смотрели на волшебника-Серегу. В приоткрытую для проветривания дверь заглядывали Ольга Павловна с мужем. Но внутрь не заходили.