Псевдоним для героя

в суд. Обижены его честь и достоинство.

– Это его право. Вот там, если потребуется, мы и предоставим все необходимые документы. А сейчас я не вижу предмета для разговора.

Алик приподнялся. Товарищи за спиной тоже.

– Так что передать Крен… Алексею Максимовичу?

– Передайте, что я искренне сожалею о возникшей проблеме, – Коваль тоже поднялся, – что поделать, это закон жанра. Всегда будут недовольные. Он может, кстати, встретиться с журналистом. Если Саша Тихомиров сочтет нужным, то все пояснит.

В приемной, возвращая Черному прапору пистолет, охранник мягко предупредил:

– Передай своему Кренделю наш пламенный привет. И больше беспокоить Василия Егоровича по пустякам крайне не рекомендуем. Пупок развяжется.

Эстонец хотел тут же открыть огонь, но патроны в стволе были предусмотрительно конфискованы в пользу охранной фирмы “Пилар”, поэтому оставалось лишь улыбнуться в ответ.

– До свидания.

ГЛАВА 6

Маша появилась только утром следующего дня. Шурик, уже находившийся на грани вымирания, вскочил со скамейки и метнулся к подъезду. Он провел в Машином дворе весь вчерашний день и прошедшую ночь, боясь пропустить ее возвращение. Это, конечно, чистое “шекспирство”, глупость, но, если бы потребовалось, он провел бы на лавочке всю неделю. Хорошо, что майская ночка была тепла и не пришлось скакать вокруг дома, чтобы согреться. Амуры, по-прежнему гонявшие в футбол головой бедняги, перешли от разминки к серьезной игре. Помимо радостных, Шурика навещали всякие мрачные мысли, которые волей-неволей рождаются в мозгу, когда понимаешь, что объект сердечных мук провел ночь вне стен родного дома.

– Привет, Маша…

– Саша?! Здравствуй. Ты что тут делаешь? Тщательно готовивший тронную речь журналист мгновенно сбился с курса и простонал в ответ:

– Случайно… Тебя увидел… Ну…

– А я с дежурства. Тяжелая ночь была. Два летальных исхода, представляешь? Один парень, совсем молодой, с дозой не рассчитал, не смогли откачать. Двадцать лет.

– С какой дозой? – Шурик после бессонной ночи соображал в режиме задержки.

– Наркотики. Перекололся.

– Да, жалко… Маша, ты вечером свободна?

– Не знаю еще. А что?

– Может, сходим куда? На дискотечку там, или просто…

– Хорошо, я позвоню тебе. Часиков в пять. Сейчас я с ног валюсь, надо передохнуть.

– Да, я тоже устал… Позвони обязательно, ладно? Даже если никуда не захочешь.

– Ладно, позвоню, – улыбнулась Маша. – Я, кстати, твою статью прочитала. А ты смелый. У нас в больнице многие читали. Привет тебе передают. Классно. Ленка, моя напарница, сказала, что здорово ты какого-то Кренделя умыл.

– Да обычное дело, – потупился Шурик, вспоминая, кто такой Крендель и что он про него написал. Не было вроде никакого Кренделя. Был Буров. Алексей Максимович.

– Ну, до вечера, – обнадежила Маша и, еще раз улыбнувшись так, что у журналиста подкосились нижние конечности, скрылась в подъезде.

Один из амуров пробил штрафной, и мяч влетел в девятку. Не иначе Рональде. Возвращение домой происходило как