Убийственный аргумент

...Осторожно поднял сначала одну. Словно я мог ее случайно сломать. Семерка. Потом вторую. Восьмерка. Слабовато. Но, в то же время, если попросить еще одну карту, можно набрать больше двадцати одного и тогда...

От возбуждения у меня вспотели ладони. Надо достать платок и вытереть. Нет, не до этого.

За столом все молча и выжидательно смотрели на меня. У Митрофаныча на лбу вздулись вены, и казалось, они вот-вот лопнут.

- Еще, - наконец сказал я и постучал согнутым пальцем по столу.

Банкомет аккуратно положила передо мной еще одну карту. Что там поражение? Удача?

Я накрыл ее ладонью, и карта к ней прилипла. Осторожно поднял и посмотрел. Перед глазами все плыло. Несколько раз пересчитываю трефовые листочки кислицы.

У меня на руках двадцать одно. Очко.

- Мы договаривались играть в боевую, - произнес Шамиль голосом, не предвещавшим ничего хорошего.

- А мы и играли по-честному, - Митрофаныч развел руками.

Ты же сам все видел. Я ведь на шестьдесят четыре штуки не смог банк взять. А вот ему - повезло. Заметь - он вообще везунчик. Другому еще несколько дней назад деревянный костюм бы сшили. А смотри - сидит вместе с нами, решает теперь, поди, как потратить свои денежки, - Митрофаныч тоненько засмеялся.

- Ты меня даром взял, и я такого не забуду, - оборвал его смех Шамиль.

Сам же я никак не мог прийти в себя. Словно где-то в животе зарождались теплые волны и разбегались во все стороны по телу до кончиков пальцев. Это, наверное, бродил адреналин.

- Ну что ты, какие у меня могли быть шансы, - плаксивым голосом возразил Митрофаныч, - я не тасовал, не метал. Ты сам выбирал девушку...

Тут только все заметили, что банкометша лежит на полу в глубоком обмороке.

* * *

- Шампанского! - сказал Митрофаныч. - За счет заведения. Хоть мы, - он подмигнул мне, - и нагрели казино.

- Только на половину этой суммы. - поправил я. - Как раз ту самую половину, которая мне причитается.

- Пока мы выпьем, в кассе обменяют жетоны, - предложил он.

Все как-то одновременно шумно встали и потянулись к дверям. Шамиль оказался рядом со мной возле стойки бара, когда Митрофаныч громко заказывал дюжину "Дон Периньон".

- А ты неплохо держался, - заметил Шамиль. - Знаешь, чем рисковал?

- У меня все ладони вспотели.

- А по лицу заметно не было.

- А вот у катранщика - заметно. Он собирался принять эту ставку сам. И тогда я решил перебить.

- Я так и подумал, - Шамиль кивнул. - Но после того, как игра была сделана. Рано он радуется.

Подошел Митрофаныч.

- Фарт - явление переменчивое, - сообщил он. - Вот твои деньги. Все крупными купюрами. Все равно увесистый сверток, верно? Станешь пересчитывать?

- Обязательно, - развернул пакет и проверил несколько банковских упаковок по десять тысяч.

- У нас "кукол" не подсовывают, - заметил Митрофаныч. - Ну а теперь поедем к этому американцу. Вадим сказал адрес. А ты, говорят, английский знаешь? Поможешь мне с ним разговаривать. Теперь мы в доле, верно? Вон, Шамиль Русланович у нас гарантом...

Мы спустились на первый этаж. Из ресторана была слышна музыка. Я подошел к полуоткрытой двери. Шел тот же самый номер с танцующей девушкой, который мы видели с Василием, когда пришли сюда впервые.

В гардеробе ко мне подошел Шамиль:

- Ты как, - спросил он, - собираешься эти деньги под мышкой таскать? На, возьми, - он протянул объемистую сумку из натуральной кожи, - После вернешь.

- За сумку - спасибо. Но я бы хотел прямо сейчас вернуть то, что вы мне одолжили на игру.

- Не спеши, - сказал он с усмешкой. - Когда от чистого

сердца в долг дают, так сразу не возвращают. Должны еще проценты нарасти.

- Большие?

- Посмотрим. Ты ведь когда брал - не спрашивал, верно? - он подмигнул и повернулся

спиной к гардеробщице, которая стояла с пальто наизготовку.

9. НОВЫЙ ГОД ДЛЯ ДВОИХ

Рассказывает она

Мы приехали в пансионат еще засветло. Раньше здесь был какой-то привилегированный дом отдыха и даже каменное панно с ликом вождя осталось на месте.

Поужинали в ресторане. Рядом с нами за столиком сидел какой-то колоритный субъект в клетчатом пиджаке. Лицо его показалось мне очень знакомым, только я так и не смогла вспомнить, где уже видела. Может, потому что думала совсем о другом?

Я не могла себя понять. Отдать ключи от квартиры человеку, с которым встречалась всего один-два раза, да еще при таких обстоятельствах! Как он смог меня уговорить, заставил поверить, что мне грозит опасность? После того, как я обнаружила у себя на диване мертвеца, у меня стало не все в порядке с головой.

А может с головой у меня не в порядке с тех пор, как я впервые увидела этого человека? Сначала - во время драки, а потом - когда подвозила на своей машине? По дороге он курил, и я заметила, что ему было больно держать сигарету разбитыми губами. И сразу обратила внимание на его глаза. Странные, когда он смотрел на меня. И ожесточенные, когда я наблюдала за ним украдкой.

И еще он очень боялся Марты. Марта рычала, на то она и грозная овчарка, но я чувствовала, что ей он понравился с первого взгляда.

А мне? Неужели угораздило влюбиться?

Все девочки мечтают влюбиться в самого замечательного и единственного мужчину, а потом понимают, что пора выходить замуж. И продолжают мечтать.

Мальчики мечтают по-другому. Не знаю, как, но их фантазии практичнее, что ли? Или просто они знают, чего хотят?

Почему двенадцать лет назад я решила выйти замуж? Нравился он мне? Просто он оказался настойчивее других. Я даже не помню, как мы с ним первый раз целовались. Нравились мне тогда совсем другие, и если целовалась я с ним, то чтобы кому-то насолить.

Через два дня после свадьбы раздался звонок, я сняла трубку телефона и, узнав голос, сказала:

- Не звони мне больше. Я вошла замуж.

Положила трубку на место и прошептала:

- Только ради этого?

Было такое чувство, что меня обсчитали в магазине.

Впрочем, когда родила Александра, все остальное стало неважно. Это - мой сын. Только мой.

А еще через семь лет в доме появилась Марта. Моя собака. Только моя. Это был мой мир. Я забралась в него, как улитка в ракушку.

И вдруг - этот незнакомец. Словно возник из пепла сожженных дневников, которые я вела в юности. Не знаю, что в нем такого особенного. Только я именно такого рядом с собой представляла. И сразу подумала: