Акулы шоу-бизнеса

— А-а, как больно, — стонал сзади мужчина, — вы, твари, суки, падлы, вы ответите за это!

Но призвать никого к ответственности он не мог, похоже, действительно сильно пострадал при столкновении с машиной, потому мог только скрипеть зубами и стонать. Святогор паниковал, что сбитый ими мужчина умрет, но Татьяна махнула рукой — мол, ничего страшного — от пары переломов еще никто не умирал. Остановившись на обочине, Татьяна сказала стонущему мужчине, что они отвезут его в больницу лишь в том случае, если он сейчас быстро, как на духу, расскажет им, кто заказал ему и Анжелике украсть музыкальный материал. Но тот матюгнулся и потерял сознание.

— Черт, что делать теперь? — засуетился Святогор. — Нас посадят в тюрьму за преднамеренное убийство! Я не хочу в тюрьму, там таких, как я, интеллигентов не особо жалуют!

— Да замолчи ты! — рассердилась Татьяна. — Отвезем его на студию, там сейчас тетя Шура уборщица убирается. Она до пенсии была врачом-травматологом, причем не простым, а заслуженным. Пусть посмотрит его и скажет, что нам с ним делать.

— А если он умрет по дороге? — паниковал Святогор.

— Если умрет, то мы камень ему на шею прицепим и в Москву-реку с моста сбросим, — спокойно ответила Татьяна, — на корм рыбам-мутантам.

— А-а-а-а, — затрясся от страха звукооператор, — я на это не пойду, я не убийца…

— Ладно, успокойся, шучу я, — сказала Татьяна, — я тоже не убийца.

И она вырулила свою машину на улицу, которая вела в Центр, туда, где находилась их студия.

Глава 15

Уже в студии звукозаписи, в комнате отдыха на диване, куда Святогор и Татьяна положили сбитого ухажера Анжелики, уборщица тетя Шура — бывший врач — профессионально осмотрела пострадавшего и вынесла вердикт, что жить он будет, сильных повреждений у него нет. А ушибы или переломы заставили его потерять сознание — это покажет рентген, она на глаз определить не может. Потом она вколола пострадавшему обезболивающее средство из аптечки, которую всегда носила с собой.

Женщиной тетя Шура была мудрой, расспрашивать у Татьяны, что случилось и кто этот пострадавший, не стала — зачем ей лишние проблемы, если своих достаточно, взяла пылесос и пошла убираться дальше. Мужик тем временем пришел в себя, увидел, что лежит на кожаном диване в каком-то помещении, явно не похожем на больницу, заскрипел зубами и снова стал угрожать Татьяне и Святогору расправой.

Но Татьяна, не обращая на него внимания, принялась копаться в большой сумке с вещами Анжелики. Там были дорогие шмотки из бутиков — платья, нижнее белье, блузки, кофточки и все в таком духе. Все вещи были порезаны ножницами и испачканы чем-то мокрым и отвратительно воняющим. До Татьяны дошло, чем воняет из сумки. Она повернулась к скрипящему зубами мужику и спросила:

— Ты что, в сумку нагадил, что ли?

— Ха-ха, — с гримасой боли ответил мужик и снова стал поносить и Анжелику, и Татьяну со Святогором.

Татьяне после проверки сумки пришлось идти мыть с мылом руки, а когда она вернулась из туалета, то застала в комнате, где стонал и матерился сбитый ими мужик, опешившего и бледного Бальгана, который в резких тонах выговаривал Святогору:

— Эта бандитка вся в своего отца, с нее спроса ноль, но ты-то, Святогор, ты же разумный человек! Как ты мог на такое пойти?!

Святогор с поникшей головой выслушивал продюсера. Татьяна прошла мимо трясущегося то ли от злости, то ли от страха Бальгана и сказала:

— Этот человек в сговоре с Анжеликой украл у нас наш альбом, а значит, и наши деньги. У него был револьвер, а мы были безоружными. Мне ничего не оставалось сделать, как только сбить его машиной.

— О горе мне!!! — воскликнул Бальган. — Ты что, на Диком Западе живешь, что позволяешь себе сама выносить приговор? Хорошо еще, что папашка твой умотал обратно в свой Североморск, а то я представляю, что бы вы тут затеяли! Он хоть не собирается приехать опять, ты его не вызывала?

— Нет, ему не до этого, у него учения, — соврала Татьяна, памятуя о том, что отец велел никому вообще не говорить, что он остался в городе.

И отец был прав — никто не мог гарантировать, что, например, тот же Алмаз не связан с Магнитом, даже Бальгана Татьяна стала подозревать, хотя этому-то толстячку какой смысл у себя воровать?

— А если бы мне тетя Шура не позвонила и я бы не приехал, — продолжал разглагольствовать продюсер, — ты бы его каленым железом пытать начала? Ты, Татьяна, всех нас под монастырь подведешь! Человек лежит тут с переломами, ему медицинская помощь нужна.

— Он преступник, — ответила певица, — он украл у меня то, над чем я работала целый год. И заслужил наказание. Теперь у него будет время полежать и подумать — все ли он правильно делал в своей жизни?

— А если он сам заявит на тебя, что ты его сбила машиной? — всплеснул руками Бальган. — Тебя же посадят, и у тебя будет время посидеть и подумать, все ли правильно ты делала в своей жизни!

— Не заявлю я, — прохрипел мужик, вмешавшись в их перепалку, — я с ментами, с этими суками, не связываюсь никогда. Да и сам я в розыске нахожусь с позапрошлого года за грабеж. Так что мне и в больницу нельзя, меня сразу из нее на нары проводят. Лучше уж выбросите меня где-нибудь под мостом, я сам «дойду».

— Ладно, — смягчился Бальган, услышав, что у сбитого Татьяной мужика «рыльце в пушку», — я размещу тебя в частной клинике, где никто с тебя паспорта не спросит и личностью твоей не поинтересуется. А ты, за то, что мы тебя не сдадим в милицию, когда тебе станет полегче, расскажешь, кому ты передал наш материал.

— Нет, пусть он сейчас все рассказывает, — возразила Татьяна. — Знаю я таких проныр. Когда ему станет полегче, он из клиники деру даст, и фиг мы его больше увидим!

Бальган стал возражать, что человеку плохо, ему нужно в клинику, что Татьяна жестокая и бессердечная, Святогор отмалчивался, но Татьяна не уступала. И тогда сбитый ей мужик, чтобы прекратить лишние споры, сказал, что он все расскажет сейчас.

Оказалось, зовут его Федор, род занятий был определенным — он всю свою жизнь конфликтовал с законом. Но его биография отношения к делу не имела, поэтому он начал с того, что осел в Москве после того, как в одном из городов России был объявлен в розыск за грабеж, и стал сутенером. Будучи человеком предприимчивым, он приступил к делу по-ленински, вооружившись лозунгом: «Лучше меньше, да лучше». Не стал набирать себе целый гарем, а нашел двух провинциальных красоток — Анжелику и Снежану и стал поставлять их богатым клиентам.

Поскольку обе девицы хорошо проявили себя не только как жрицы любви, но еще и имели талант облапошивать клиентов: влюблять в себя богачей и тянуть из них все соки вместе с деньгами, то Федор стал жить припеваючи до той поры, пока две его «рабыни» между собой не порешили, что он им, собственно говоря, не нужен.

А жил Федор попеременно то с одной, то с другой. Но вот однажды, проснувшись, обнаружил, что лишился не только всех своих сбережений, но и «лошадок», на которых он пахал, зарабатывая себе на хлеб насущный. Анжелика и Снежана покинули его, оставив без гроша в кармане. И случилось это как раз после того, как Анжелика «развела» дурачка-звукооператора и заставила его украсть со студии музыкальный материал Татьяны.

— Я не дурачок, я просто влюбился, — возразил Святогор.

— Только дурачок может влюбиться в шлюху, — усмехнулся Федор.

Видимо, обезболивающее, которое ему вколола тетя Шура, подействовало, и он перестал скрипеть зубами и даже начал ерничать.

— Кому ты передал мой музыкальный материал? — спросила Татьяна.

— Я этого человека не сильно хорошо знаю, — ответил Федор, — мы всего-то пару раз и встречались, он у меня несколько раз Анжелику заказывал для своих любовных утех. Зовут его Циклоп, ему лет пятьдесят, он раньше, по слухам, был «жучилой» у Большого театра, спекулировал билетами, а теперь поднялся — на «Мерседесе» ездит с личным водителем. Найти его можно в кафе «Пьяная вишня», он там почти каждый вечер зависает с актрисами всякими. Пару раз я с ним там и встречался. Но ни телефона, ни адреса его не знаю, он мне сам звонил на мобильный, но номер его не определялся. Хитрый гад. Вот он мне и посоветовал это дельце провернуть и заплатил хорошо, когда все выгорело, а Анжелика, сука, все «подмела»! Так что если хотите найти Магнита, ищите сначала Циклопа.