На исходе последнего часа

Турецкий краем глаза смотрел на Трофимова. Ни он, ни Грязнов еще не знали о допросе Кулебякина и не видели стенограмму. Поэтому непричастность Бенардаки к фирме «Свет» была для них полным откровением.

– Скажите, Вэлла, вы курите? – спросил вдруг Турецкий.

Климова удивленно кивнула. Турецкий забормотал себе под нос:

– Ехал грека через реку, видит грека: в реке рак...

Бенардаки с удивлением посмотрел на него.

– Уведите, я буду допрашивать его через четверть часа, – резко скомандовал Турецкий. А когда было выполнено, добавил: – И давайте Кулебякина.

С Кулебякиным очная ставка была едва ли дольше. Раненного в ногу, его вкатили на кресле.

– А этого человека вы знаете?

– Вова, – тихо сказала Климова и расплакалась.

Кулебякин сумрачно глянул на Турецкого, потом на нее, слегка растерялся от вида плачущей женщины и забубнил что-то невнятное, что все, может, и образуется.

Климовой показали фото убитого Турецким Ярцева – напарника Кулебякина. Она только кивнула. Потом наконец смогла выговорить:

– Это Веня Ярцев. Он был близким другом Герата.

Разговаривая с Бенардаки, Турецкий с минуты на минуту ждал грустного капитана-оперативника с документами, которые должны были изъять в «Свете».

Бенардаки уже устал упрямо уверять, что он директор «Света», что, кстати, действительно было зафиксировано в документах, находящихся при нем в момент задержания.

– Вам явно светит некоторое количество времени провести в другой местности, – пристально глядя на Бенардаки, сказал Турецкий. – Может быть, даже на открытом воздухе, скажем – на лесоповале, – предположил он. – А какой там воздух! Красота.

– Чушь какая-то, – спокойно сказал тот.

– Ваши пальцы есть на «жучке», который был установлен в «Запорожце». Это серьезная проблема для вас.

– А для вас?

– Каким образом вы попали в «Свет»?

– Я работал в аналогичной конторе в Краснодаре. Две недели назад получил по факсу предложение возглавить перспективную лабораторию, которая оказалась без руководителя. Приехал, познакомился, осмотрелся, остался. Документы, кстати, все были уже подготовлены. Кем – сам не знаю. Служащие как раз готовились из Адлера в Сочи переезжать. Так что я с места в карьер этой хозяйственной возней и занялся.

– Как они мотивировали переезд в Сочи?

– Ну, это уже был у них вопрос решенный. Если я не ошибаюсь, большинство сотрудников живет именно здесь, а не в Адлере.

– То есть вы видели только рядовых сотрудников? Вы не познакомились ни с прежним директором, ни с Гератом Климовым?

– Вот именно.

– Но вы знали, что именно он является настоящим владельцем фирмы?

– Чушь какая-то, ничего подобного! – возмутился Бенардаки, буквально подпрыгивая на стуле.

– Вы уверены? – удивился Турецкий.

– Абсолютно.

– Почему?

– Потому что фирма акционирована. Все ее имущество – собственность сотрудников, в разной степени, конечно.

– Вы хотите сказать, что ни один человек со стороны не владеет акциями?

– Вот именно.

– Как давно произошло акционирование?

– Понятия не имею. Меня тут, во всяком случае, еще не было.

– То есть вы не акционер?

– Я – функционер. И работаю только за зарплату.

– Почему же, господин функционер, вы прослушивали машину Виталия Афанасьева?

– Я должен знать, куда направляются мои сотрудники среди бела дня. Рабочего дня!

– Спокойней, спокойней. Вы человек греческий, я – Турецкий. Мы просто обязаны найти общий язык. Помнится, вы говорили, что до работы еще далеко, потому что сейчас приходится заниматься только ремонтом. Ну да Бог с ним. Скажите, когда и от кого были получены составляющие аппаратуры, которую Афанасьев монтировал по заказу братьев Киряковых?

– Это случилось до моего директорства, я имею в виду поступление заказа. В те документы я даже не успел заглянуть. Слишком много было хозяйственных хлопот.

«Черт возьми, – подумал Турецкий. – Жизнь прекрасна и удивительна. Кажется, к моему несчастью, это действительно честный человек».

Телефонный звонок выдернул его из этих мыслей. На проводе был грустный капитан.

– Александр Борисович, неважные дела.

– Меня не интересуют ваши дела. Где документы?

– Пожар уничтожил всю бухгалтерию. И половину аппаратуры! Она не была даже распечатана. Сижу тут и посыпаю голову пеплом.

Турецкий вытер пот со лба. Хрен теперь когда узнаешь, чем там занимались честные люди вроде Бенардаки.

Кортеж

Когда Петя проснулся на следующее утро, Нюры опять не было. На столе, как и вчера, лежала записка с обещаниями «вечером повеселиться». Честно говоря, необузданный темперамент Нюры начинал понемногу утомлять Петю. Кроме того, ему, разумеется, не очень нравилось, что она держала его взаперти. Позавтракав, Петя занял свой наблюдательный пост у окна.

Все было тихо. В ворота по-прежнему никто не заходил и не выходил.

«А может, там вообще никто не живет? Может, хозяин дома появляется здесь раз в неделю?» Эти мысли повергли Петю в уныние. Перспектива слишком долго находиться во Владивостоке ему никак не улыбалась. И потом, он чувствовал, что на долгое общение с Нюрой его может не хватить. С другой стороны, дело, ради которого он приехал во Владивосток, обязательно нужно было закончить. Капитан Журавлев вместе со следственной бригадой из Москвы топтались на месте (судя по сообщениям в информационных программах), и Петя чувствовал, что он единственный, кто может раскрыть причины взрыва вертолета, гибели Сергея Дегтярева и пропажи золота. Только часа через два ему пришлось прервать свои размышления. У ворот остановилось такси, и из него вышел человек.

Увидев его, Петя вздрогнул. Это был жгучий брюнет с большим носом и пышными черными усами. Все в нем выдавало кавказца.

«Грузин!» – промелькнуло в голове Пети.

Грузина, по всей вероятности, ждали. Он подошел к воротам, и они немедленно отворились. Петя отметил про себя, что тот даже не нажал на кнопку звонка. Просто встал перед объективом маленькой телекамеры, и его тотчас же впустили внутрь. После чего ворота снова наглухо захлопнулись.

«Если это действительно тот грузин, о котором говорили Коля и Полина Владимировна, то можно считать, что мне повезло. Но что делать дальше? Если грузин через какое-то время выйдет из дома, я не смогу пойти за ним. У-у, проклятая сучка!» – мысленно выругался Петя.

Надо было срочно что-то делать. Петя не собирался упускать свой шанс. Но как выбраться из квартиры? Вопрос был не из легких. Открыть стальную дверь даже и пытаться не стоило. А решетки на окнах были сварены из толстых железных прутьев.

Петя решил еще раз осмотреть квартиру. И через несколько минут поисков обнаружил еще одно маленькое окошко в туалете. Но и оно было забрано решеткой... Петя чуть не заплакал от обиды. Однако, внимательно осмотрев решетку, он понял, что, отвинтив несколько шурупов, которыми она крепилась к окну, ее можно будет вытащить.

Сбегав на кухню за ножом понадежнее (искать инструменты времени не было), Петя через десять минут упорного труда вытащил решетку из рамы.

Зачем-то прихватив свой «Зенит», Петя протиснулся в окошко и оказался на крыше небольшой пристройки. Прыжок с небольшой высоты – и он был свободен.

Ворота дома-крепости были закрыты. Судя по всему, грузин еще находился в доме. Петя спрятал фотоаппарат под джинсовку и стал прогуливаться по улице Достоевского.

Ждать пришлось недолго. Минут через двадцать ворота бесшумно отъехали в сторону, и Петя увидел то, что превзошло его самые смелые ожидания.

Первым из ворот выехал тот самый черный «линкольн», который позавчера Петя уже видел и даже окрестил «трамваем». За ним появились три одинаковых темно-синих джипа, которые, после долгих маневров на узкой улице, образовали вместе с «линкольном» некоторое подобие каре – между машинами образовалось маленькое пустое пространство. В каждом автомобиле сидело по четыре дюжих молодца. Петя сразу решил, что это охранники. У них под черными кожанами явно вырисовывались очертания автоматов. Когда все приготовления были завершены, один из сидящих в передней машине сказал несколько слов по радиотелефону.