Бандитская Лиговка

- У-а-а! Бль-бль-бль...

Господи! Дай же поспать! Сон... Это блаженство, это необходимость. Невыспавшаяся мать - неспокойное молоко. Во время сна у женщины сами собой проверяются все клеточки мозга, проверяется мозгом все тело, его исправность, додумывается само собой то, что не успела осмыслить за день. Если будить человека в течение его сна несколько раз, он не отдохнет, его тело не будет приведено в готовность к дневной работе. Мария это поняла как ни одна из женщин. Ее дети как по заказу делали все раздельно. Если один засыпал, то другой мгновенно просыпался. Благо, что молока на один желудок у неё хватало. Доле бедной Марии никто бы не позавидовал. Стирки было только на одного, а то совсем бы ужас.

У них не было вопроса кто старше. Они появились одновременно. Дети часто говорят о себе в третьем лице - "Гоша хочет есть". Близнецы долго ощущают себя только вместе - "Мы". Но эти существа несмотря на то, что находились в одном теле, с раннего детства психологически разделились каждый говорил о себе. "Я!". Они были разные и каждый по своему пытался понять кто ОН? Они с жадностью слушали, читали все о близнецах, о генетике. Отчасти причиной приезда их в Петербург было желание добраться до материалов Бюро евгеники, существовавшего в Петрограде в 1921 году. В то время генетикой человека интересовались многие . И коммунисты и фашисты, следуя утопическим идеям, желали совершенствовать человеческую природу. В сороковые годы в концлагерях активно исследовал близнецов нацистский врач Йозеф Ментель. Он регистрировал все параметры пар, наблюдал за ними, а потом заражал болезнями и следил за процессом умирания.

Братья узнавали много полезного для себя . Эти знания позволили им уживаться в одном теле. Они смирились и с вычитанным фактом, что счастье не коррелирует с богатством, профессиональными успехами и семейным положением, а на 80% обусловлено генетически. Какое уж у них счастье... В последнее время на Западе заговорили о клонировании. Интересно, а если клонировать их - кто получится? Гоша или Жора? Или такой же раздвоенный тип?.

Гоша продолжал:

- Так на всю жизнь и осталось. Ночь в основном, его, день - мой. Если нет опасности, нет проблем, я сплю всю ночь. Даже если Жорка под дождем гуляет или как кот лазает по крышам. Это как короткий летаргический сон. Никто до сих пор не знает точно почему человек засыпает на целые годы. А просыпается, - будто только уснул. Что его пробуждает? Почему он может спать, когда хоть из пушки стреляй?

Жора: Если честно, иногда боишься, а вдруг уснем разом? Особенно в молодости боялись. Представь: едем на машине ранним утром по шоссе, хочется спать. К Гошке идет сигнал опасности. А он не слышит. Спит. И я засыпаю. Спим за рулем, а машина мчится. Б-р-р. Давайте выпьем за здравие, чтобы не впасть в летаргический сон.

Жора выпил вина и Полина снова весело наблюдала как братцы по очереди попивают двумя ртами на одной голове.

- Вы правда пасли овец? Это скучно, наверное.

- Это прекрасно. Почитайте "Иосиф и его братья" Томаса Манна. В степи каждая мелочь видится отчетливее, выпукло, интересно. Вот был ягненок...

...Он был необычным. Ну как может быть необычным один ягненок из целого сакмана? Все они одинаковые. В овечьих шкурках. Маленькие, забавные. Как может выделиться один из стада? Так же блеет тоненько, так же потешно передвигает ножки свои, пьет воду и щиплет траву. Но не так, как все! Забавен он.

- Прютя, Прютя...

Старый чабан также его замечал, светлорунного. Баранам и овцам не дают прозвищ. Та матка, тот валух - вот и все имена. А тут - Прютя. Да ещё с умильным таким выражением небритого лица , что Гоша поражался. На его глазах Иван Климович резал десятки овец, шкуры снимал. С подобных "прютей" снимал. Жарил мясо таких ягнят, особенно нежное и вкусное.

Гоша пас сакман в одиночку, это была его маленькая отара. И был уверен, что чабан Савченко никогда не тронет маленькое прыткое создание именно Прютю.

Ливень в степи - не спрячешься. Стой с гордо выпрямленной спиной и слушай как впитывает иссушенная земля небесную помощь. Как пьет она необыкновенно чистые, животворящие воды. Стой и слушай. Все равно не спрячешься от обвального залпа воды с разверзшихся небес. Кто видел такое? Ты стоишь, один на всей земле и на небе нет никого и льет на тебя, единственного во всей вселенной. Можно сесть по чабански на ярлыгу, можно лечь на мокрый полынь, но вода низвергается сразу и отовсюду. Молнии, гром - а ты смотришь на маленькие эти созданья, по инстинкту сбитые в маленькие же каре и стоически переносишь временную напасть. Воины вставали спина к спине, защищаясь от нападающих со всех сторон противников , а эти овечки, да и большие тоже, впитали с молоком, что надо соединять свои головы перед непреодолимой стихией. Жалкие, праведные. Уперлись голова к голове, стоят не шелохнувшись, но вдруг маленький этот выкрутился из толпы, побежал к другой. Неймется ему даже в этом шуме, в этом ливне господнем, в этой преходящей кутерьме. Он взбрыкнул, чего не бывает с овцами во время дождя и втесался в другую когорту с сомкнутыми лбами. Но и там не понравилось ему и он упал сам-одинешенек, полежал, потом опять решился в стадо воротиться. Дождь прошел. Он, южный, кончился внезапно, по степному, ягненок прыгнул вдруг, копытца все свои взвив над землей и побежал к ближайшему бугру. За ним - все стадо, весь сакман... И Гоша был не рад. Они резвились, прыгая с бугра, не обращая ни малейшего вниманья на своего поводыря, на чабана, на Человека, на его ярлыгу. Нет, малышня не подчинится, и не заметит даже тех, кто попытается мешать им порезвиться, загнать их в стойло. Никогда! Как разгонялись эти дети и скакали! Они шалили так, что Гоша растерялся. Пора их гнать , поить-кормить, а он стоит на небольшом кургане, смотрит, как, обходя его, вся эта малышня сигает друг за дружкой и возвращается опять на милый им бугор. Собак позвать? Пусть наведут порядок. Но Прютя разогнался, сиганул, опять вернулся на позицию... Как все. Как все... И долго ли скакать с бугра? Смирился Гоша, спустился вниз и сел. Вот-вот стемнеет - не загнать овечек. Пошел к кошаре. А за ним мальцы, как бы того и ждали. И Прютя шел, к ноге ласкаясь как собака и молчал...

Полина: Я вот что подумала. Природа позаботилась, чтобы каждый из вас прожил полноценную жизнь. Пусть у одного больше ночная, у другого дневная. Каждый из вас хозяин себе в достаточной мере. Без этого раздела на день и ночь вы бы поделили одну жизнь пополам.

Гоша: Мы это знаем. Все бы ничего, если бы не постоянная скрытность и борьба с любопытствующими.

Жора: Особенно из органов, к столу будь сказано. Но врачи для нас страшнее. Ох, как бы нас разделали ученые мужи, попади мы к ним на стол.

Жора нахмурился:

- Кстати, Гоша, давай сразу решим главный вопрос. Как наша дама будет молчать и почему. Ты был инициатором, вот и договаривайся. Не уладишь - дай сигнал. Пока.

Гоша весь обратился к Полине. Шкворень сразу спросила:

- А если не уладишь, то что?

Янсон помолчал, решая что ответить.

- Будем сматываться. Не в первый раз, не первый город.

- Смотаете из-за меня?

- Мы ещё в юности постигли одну истину: что знает о нас один, то вскоре узнают все. Это относится к любому и к любимому человеку. К тебе тоже. Мы открылись тебе потому, что ты не только умная женщина, но должна быть человеком слова. Иначе кому тогда верить. Я долго советовался с братом, убедил его. Он в последнее время не спал даже днем, если мы с тобой были рядом. Слушал, судил, рядил...

Шкворень почему-то не испытала неприятного чувства оттого, что их свидания с Янсоном проходили при тайном свидетеле. Жора тоже был Янсоном.

- Я должна дать слово молчать, расписаться кровью под обещанием хранить тайну?

- Брат ещё совсем недавно не мог бы согласиться на близкое общение с кем-либо. Но жизнь проходит, а мы все ещё два одиноких волка. Но вот позвонила ты, назначила деловое свидание... Ты тоже одинокая. И тоже не из породы пуделей. Меня потянуло к тебе. Мы с Жорой решили - будь что будет. Ты, конечно, проверила меня по всем каналам, но ничего компрометирующего не нашла. Я не торопил события, как ты знаешь. Ответы на твои запросы обо мне идут долго и я ждал когда соберется досье на меня. Бизнес мой тоже чист, как ты видела. Если бы не вымогатели и чиновники - можно жить. Я не тороплю тебя с ответом. Не выдаст только родной человечек, любящий. Если это не так, у меня всегда готовы вещи к исчезновению. В любой момент пропаду насовсем. Из города, из чьей-то жизни. Я люблю тебя. За тобой слово.