Женщина в красном

Впрочем, Дейдре следовало быть честной, по крайней мере с собой: Томас Линли не говорил, что он из Скотленд-Ярда. Полицейские сами это поняли, стоило ему назвать своё имя.

Он представился Томасом Линли. Один из полицейских — Дейдра не могла вспомнить, кто именно — предположил, что он, должно быть, из Нью-Скотленд-Ярда. И произнёс это очень многозначительно. Томас подтвердил.

Теперь Дейдра поняла смысл этой многозначительности. Ведь если он — Томас Линли из Нью-Скотленд-Ярда, значит, это тот самый Линли, жену которого убили на улице перед собственным домом. Все копы страны знали об этом. Полиция, в конце концов, является своеобразным братством. Нужно помнить об этом и, следовательно, держать ухо востро, и неважно, что Линли испытывает боль, а ей хочется его утешить. У каждого человека своё горе. Жизнь вообще трагична, и с этим надо как-то справляться.

Линли помахал ей, и Дейдра подняла руку в ответ. Они направлялись друг к другу по скале. Тропа была узкой и неровной, из земли вылезали острые камни, некоторые из них с шумом скатывались по восточному склону. За колючим кустарником в изобилии росла трава, хоть её и объедали свободно пасшиеся овцы.

Когда они приблизились друг к другу, Дейдра обратилась к Линли:

— Вы что, снова отправились в путь? — Но тут же сама поняла, что это не так, и поспешила добавить: — Рюкзака при вас нет, значит, я ошиблась.

Линли серьёзно кивнул.

— Из вас получился бы хороший детектив.

— Да ладно, элементарное заключение. Что-нибудь другое я бы точно не заметила. Должно быть, прогуливаетесь?

— Я искал вас.

Ветер разлохматил волосы Линли, и он убрал их со лба. Дейдра снова увидела, что их волосы очень похожи. Наверное, летом они сильно выгорают.

— Как вы узнали, где я? Надеюсь, предварительно стучали в дверь дома? Верю, что в этот раз стучали. В моём распоряжении не так много окон.

— Стучал, — подтвердил Линли. — Когда мне никто не ответил, я посмотрел по сторонам и обнаружил свежие следы. Пошёл по ним. Всё очень просто.

— И вот вы здесь.

— И вот я здесь.

Линли улыбнулся и словно заколебался. Это удивило Дейдру: он не был похож на нерешительного человека.

— И? — подтолкнула его Дейдра, наклонив голову.

Тут она заметила над верхней губой Линли шрам, который немного портил классически-благородную внешность. Черты лица у него были сильные и очень определённые. Чувствовалась ничем не разбавленная порода.

— Хочу пригласить вас на ужин, — сообщил Линли. — Боюсь, могу предложить вам только «Солтхаус», деньги для меня ещё не пришли. Не могу же я позвать вас на ужин и просить за меня заплатить! А в гостинице расходы запишут на мой счёт. Кстати, завтрак был превосходен, во всяком случае питателен. Надеюсь, что и обед будет не хуже.

— Какое сомнительное приглашение, — улыбнулась Дейдра.

Судя по всему, Линли был несколько озадачен.

— Вы сомневаетесь относительно качества блюд?

— Да. «Присоединитесь ко мне для качественной, хоть и далёкой от роскоши трапезы». Одна из галантных поствикторианских фраз, на которую следует ответить: «Благодарю вас. Я подумаю».

Линли рассмеялся.

— Извините. Моя мать была бы в шоке, если бы это услышала. Слава богу, она далеко. Позвольте признаться: я заглянул в вечернее меню и пришёл к выводу, что оно если не шикарное, то клёвое.

Дейдра тоже засмеялась.

— Клёвое? Откуда у вас это слово? Ладно, не обращайте внимания. Не говорите. Давайте лучше поужинаем у меня. Я уже кое-что приготовила, и этого достаточно для двоих. Надо только разогреть.

— Тогда я дважды перед вами в долгу.

— Этого я и добивалась, милорд.

Лицо Линли изменилось, весёлость как языком слизало. Дейдра отругала себя за оплошность и приказала в дальнейшем быть с ним осторожнее.

— А, значит, вы знаете.

Дейдра поспешила найти оправдание:

— Когда вчера было сказано, что вы из Скотленд-Ярда, я решила это проверить. И всё выяснила.

Она отвернулась и посмотрела на серебристых чаек. Птицы подлетали к ближайшей скале, готовились к ночлегу. Они рассаживались парами на выступы, забирались в расщелины и раскрывали крылья, защищаясь от ветра.

— Мне очень жаль, Томас, — добавила Дейдра.

Возникла небольшая пауза, во время которой к скале с шумом подлетели другие чайки.

— Вам не за что извиняться, — сказал Линли. — На вашем месте я поступил бы так же. Какой-то чудак вламывается к вам в дом и заявляет, что он полицейский. К тому же неподалёку лежит мертвец. Чему вы должны верить?

— Я не о том.

Дейдра повернулась к Линли. Он стоял лицом к ветру, она — спиной. Ветер развевал его волосы.

— А о чём же?

— О вашей жене. Мне очень жаль. Вы пережили такую трагедию.

— А, да.

Линли тоже обратил внимание на чаек. Как и Дейдра, он заметил, что пернатые делятся на пары. Видимо, рядом с другой птицей они чувствовали себя более защищёнными.

— Для неё это было более мучительно, чем для меня.

— Не думаю.

— Вот как? Смею вас заверить, что на свете мало вещей более мучительных, чем огнестрельное ранение. Особенно когда смерть наступает не сразу. Мне не пришлось пройти через это. А Хелен пришлось. Вот она, живая и здоровая, стоит со своими покупками у входной двери, а в следующий миг в неё стреляют. Разве это не мучительно?

Голос у Линли был мрачный, и он не смотрел на Дейдру. Очевидно, он не понял того, что она хотела сказать, и девушка решила прояснить значение своих слов:

— Я верю, что смерть — это конец лишь части нашего существования, Томас. Она является духовным опытом человеческого существа. Душа покидает тело и летит куда-то ещё. Но вопрос в том, лучше ли там, чем здесь и сейчас.

— Вы в самом деле верите в это? — В его интонациях прозвучали горечь и недоверие. — Вы верите в небеса и в ад и в прочую подобную чепуху?

— Не в небеса и ад. Всё это кажется довольно глупым: Бог или кто там ещё, восседающий на троне, бросающий душу в адский огонь либо возносящий её в небеса, где она вместе с ангелами поёт гимны. Это просто не может выглядеть вот так.

Дейдра повела рукой, охватив этим жестом скалы и море.

— Существует что-то ещё, чего мы не понимаем. Да, вот в это я верю. Душа страдает и силится понять то, что уже постигла ваша жена.

— Хелен, — подсказал Линли. — Её звали Хелен.

— Да, Хелен. Простите. Хелен теперь это знает. Но нас, живущих на земле, это тревожит. Как и вас теперь.

— Это был не её выбор, — возразил Линли.

— Разве кто-то из нас делает такой выбор?

— Самоубийцы, — ответил он.

Дейдра почувствовала озноб.

— Это не выбор. Человек решается на это, когда ему кажется, что у него нет выбора.

Губы Линли дрогнули. Дейдра пожалела, что не уследила за языком. Простое слово «милорд» разбередило его раны. Время лечит — хотелось ей напомнить. Банальная фраза, но в ней много правды.

— Томас, хотите пройтись? — предложила Дейдра. — Я собираюсь кое-что вам показать. Придётся одолеть около мили по берегу, зато мы нагуляем аппетит.

Дейдра была уверена, что Линли откажется, но тот кивнул, и девушка жестом пригласила его за собой. Они направились туда, откуда она пришла. Сначала спустились в одну из бухт. Из-под воды выступали огромные сланцевые утёсы. Ветер и волны делали общение почти невозможным, и они просто следовали друг за другом. И оба молчали. Дейдра подумала, что так даже лучше. Пусть этот разговор останется в прошлом, ни к чему давить на больную мозоль.

В местах, защищённых от ветра, выросли первоцветы: жёлтая амброзия перемежалась с розовой армерией, голубые колокольчики вереска указывали на места, где когда-то стояли древние леса. Возле скал растительность скудела. В отдалении виднелись каменные фермерские дома, за ними возвышались амбары. По пастбищам бродили стада; эти участки земли были отделены друг от друга земляными валами, густо поросшими шиповником и щитолистником.

Ближайшая деревня называлась Олсперил. Туда они и направились. В деревне имелись церковь, усадьба священника, сельские дома, старая школа и паб. Всё это было построено из местного камня и находилось в полумиле от тропы, за загоном. С места, где они стояли, был виден только шпиль церкви.