Умирать подано

чего не знаешь… Плохо, Виктор, моя на твою надейся, а твоя мою больно огорчать.

– Я ж говорю, у продавцов своя тусовка.

– Как часто «тачки» уходят?

– Ну, это угадать невозможно. Иногда за неделю ни одной, а бывает, в день по три.

– Ты понял, к чему я это спросил?

– Примерно. Просигналить?

– Именно. По возможности сразу, как только засечешь, кто взял «бабки». Телефон видишь? Из него и просигналишь.

– Тот телефон только жетоны жрет, специально для этого и поставили.

– В общем, найдешь, откуда брякнуть. Поможешь – озолочу. Постовым, по крайней мере, платить не будешь. Да, и по возможности обойдись без рекламы. Молодых людей, жующих «Риглиз», можно встретить где угодно. Лады?

– Мне только рекламы не хватало. И так полрынка косилось, как я за вами уходил.

– Лучше идти за мной, чем со мной. Так и передай, если спрашивать будут. Все, ступай к народу, поход на базу закончен. Жду звонка. Очень жду.

Казино «Голден Бокс», что в переводе с иноземного означает «Золотой коробок», неделю назад радушно распахнуло свои скрипучие двери новоблудскому гегемону. От многочисленных заведений подобного рода, имевшихся почти на всех центральных улицах города и ориентированных на денежных клиентов, «Голден Бокс» отличался тем, что был рассчитан на публику категории «Б», то есть униженных и оскорбленных. Вместо пришедших с Дикого Запада бильярда, рулетки и покера здесь культивировались родные развлечения – «коробок», «колпачки» и «очко». Никаких жетонов не было в помине, на кон ставились живые «бабки» либо вещи. Если у посетителя лишних «бабок» или вещей вдруг не оказывалось, он не чувствовал себя обделенным – ему предлагалось сыграть на щелбаны, которые пробивал специально натренированный «щелкунчик», тихо сидящий в дальнем углу рядом с носилками. При входе в казино гегемона встречала служба безопасности в ватниках, перепоясанных солдатскими ремнями, – пара конопатых рыжих амбалов с не обезображенными интеллектом добродушными мордами. Обстановка радовала глаз нарочитым отсутствием роскоши. Изрезанные ножами игровые столы, закопченный низкий потолок, крашеные стены с ржавыми разводами от тянущихся вдоль них труб. Крупье – не слащавые мальчики с бабочками, а разухабистые небритые мужики в потертых пиджаках на голое волосатое тело, сжимающие зубами потухший «Беломорканал» и могущие при случае без лишних церемоний закатать в рожу.

Вместо бара со всякими там виски-мартини – буфетная стойка с греющим душу простоо человека репертуаром: самопальная водяра с мухами, разбавленное пиво, крепленая бормотуха. На закусь – селедочка, соленые огурчики и столовские котлетки. Обязательная ностальгическая табличка: «Помоги, товарищ, нам – убери посуду сам». На эстраде изводил душу баянист, наигрывая шлягеры типа «Степь да степь кругом».

За входом – строгая надпись: «Казино „Голден Бокс“ является частным заведением, и администрация вправе не пускать посетителя без объяснения причин. Посещение казино в галстуке не рекомендуется». Рядом с табличкой красовался