Тамбовский волк - Лучше смерть, чем позор

- Ты не темни! А взорванный Воронков? А Полковник?

- Я-то к этому какое имею отношение?!

- Не хочешь говорить, не надо! Я сам все узнаю!

- Антон, ну чего ты в бутылку лезешь? Ладно, обещаю. Теперь с пьяницами и с семейными дебоширами будешь разбираться сам. А мне будет меньше забот!

- Все-таки ты меня недооцениваешь. Я твоих "друзей" из-под земли достану! Вот увидишь!

Торс ушел. Принц не успел дух перевести, как прибежала встревоженная Веста. До нее уже дошли слухи об охоте на Влад а.

- Это правда?

- Что?

- Про охотников?

- Ей богу! Вы что, с ума все посходили? У Генерала три "слухача" нашли!

Три! Вдумайся! И никто из этого трагедии не делает. А у такой важной персоны как Калужный, нашли "Магнитку", поставленную кем-то когда-то на кого-то еще при Царе Горохе, и тут же змейкой пополз слушок о каких-то охотниках! Вот уж действительно людям делать нечего! Слегка успокоенная Веста на всякий случай спросила:

- Ты думаешь...

Принц рассмеялся. А Веста обиженно проговорила:

- Это ты надо мной?

- Послушай, мне в голову пришла парадоксальная мысль! Ведь всем подслушивающим хозяйством заправлял Дюк, так?

- Так...

- А "мерседес", на котором я сейчас езжу, кому до меня принадлежал?

- Дюку...

- Улавливаешь парадокс?

- Не-ет...

- Почему Дюк был весь опутан "шпионскими" проводами?

- Почему?

- Потому что никому не доверял и всех боялся! Поэтому он и натыкал, где только мог, микро-и макромикрофонов! Теперь улавливаешь?

- Что?

Принц снова рассмеялся и сквозь смех проговорил:

- "Слухача" под днище "мерседеса" установил сам Дюк!

- Зачем?!

- Чтобы подслушивать самого себя! Принц опять расхохотался, а Веста и хотела бы засмеяться, да не могла. Умом-то она понимала соль "черного" юмора Павла, но сердце смеяться не хотело. Веста слабо улыбнулась и предложила:

- После работы поедем домой вместе?

- Поедем!

Сумбурный, суматошный день кончился, и усталые, но довольные Принц и Веста возвращались домой. На Новом Арбате их тормознул гаишник.

- Что ему не понравилось?

- Мои глаза.

Гаишник, стоявший, как статуя командора, даже не козырнул подошедшему Стариц-кому. Он лишь безмолвно протянул руку, в которую Принц вложил свои водительские права. Сверив номер, гаишник достал книжку с квитанциями и стал выписывать округлым почерком сумму штрафа. Влад открыл было рот, чтобы уточнить, "за что?", но так ничего и не сказал... Он увидел, что на левой стороне книжки маленькой скрепкой был прикреплен прямоугольный белый листок, на котором было написано всего три фразы:

"Браво, Волк! Наблюдение снято. Следующий - сопредседатель финансовой палаты "Корона" Я. Кутепов".

Принц заплатил штраф и, сунув квитанцию в карман, вернулся на водительское место.

- За что?

- Не знаю...

- Ты даже не спросил?

- Ты же видела.

- Почему?

- Ас гаишником можно разговаривать только на армейском языке.

- Молчать?

- Предпочтительно. Если в армии спросишь у сержанта, который тебе влепил наряд вне очереди, "за что?", то получишь еще два. А это три бессонных ночи "беседы" с толчком, который нужно выдраить так, чтобы в него можно было смотреться, как в зеркало...

- Извини, а "толчок" - это что?

- Армейская ваза. Ночная.

- Унитаз?!

- Вроде того...

- А почему эту вазу называют "толчком"?..

Влад Старицкий, рассказывая Весте армейские байки, всматривался в постовых ГАИ, ожидая новых сюрпризов и размышлял о злобных превратностях судьбы.

"Ну откуда им было знать, что я поеду именно по этой улице, раздраженно думал Влад. - Если бы это был мой привычный маршрут, тогда другое дело. Да и с Вестой мы не сговаривались, какой дорогой ехать!"

Принц решил помочь Весте реализовать, наконец, давнюю мечту о покупке Олежке бинокля. Он вез жену в "Военторг" на Новом Арбате. "Если, усмехнулся Старицкий, - они уже научились читать мои мысли, то мне полный копец. Не могли же они выставить на каждой улице по гаишнику?"

Принц мысленно вернулся к зданию "Центра", повторил весь путь до Нового Арбата и замолчал.

- Ты чего?

- Смешной случай вспомнил из своей армейской практики...

- Расскажи?

- Вспомнилось, как мы отметили свое первое увольнение. После изнурительного марафона, называемого "Курс молодого бойца", мы приняли Присягу, и нас впервые с увольнительными выпустили в город. Ошалевшие от свободы, мы думали о том, как бы это повеселее отметить этот праздничный день. Решили вкусить запретный плод.

- Женщины?!

- Нет, водка. Денег мы только на одну бутылку наскребли. В магазине две очереди: одна в кассу, другая - к прилавку. Выстояли обе. И вот, когда я подал продавщице чек, к витрине прилавка подошел офицер и начал рассматривать ассортимент.

Представь себе такую картинку... Я растерялся, правую руку приставил к козырьку фуражки, а в левой чек держу. Продавщица спрашивает:

- Вам что?

А я как онемел. Не знаю, что сказать. Офицер посмотрел на меня да как рявкнет:

- Отвечайте, когда спрашивают! В общем, наелись мы в этот вечер колбасы до отвала! Не в казарму же ее было нести.

- Бедненькие!..

Принц смотрел на смеющуюся Весту, и мало-помалу на смену раздражению, возникшему после встречи с гаишником, пришло ровное, спокойное настроение.

Бредовые предположения о чтении мыслей на расстоянии улетучились, потому что в связи с ремонтом дороги гаишники везде понаставили дорожных знаков, и миновать Новый Арбат, отъезжая от "Центра", было никак невозможно.

"Раз наблюдение снято, - рассуждал Старицкий, - значит, за Торса можно больше не волноваться. На "связистов" он мог бы выйти только через меня". О новом заказе Принц решил сегодня вообще не думать. Но фамилия Кутепов нет-нет, да и всплывала в памяти.

Олежка весь вечер не расставался с армейским биноклем, у которого было умопомрачительное увеличение.

- Мама, папа! Ищите быстрее! Пап, смотри туда!

- Куда?

- На крышу Сережкиного дома!

- Смотрю... И что?

- Видишь?

- Дайте мне-то посмотреть!

Влад отдал бинокль Весте. Она стала внимательно смотреть туда, куда показал Олежка.