Салон черной магии

– Наверное, в гараж, — ответила Даша, — они же туда собирались. Я так понимаю, что в этом гараже для них оставлены машина и какое-то снаряжение для выполнения этого загадочного задания, которое дал их не менее загадочный шеф, которого никто в глаза не видел.

– Правильно рассуждаешь, — проговорила я, — вполне логично… А выезжать они будут скорее всего через центральные ворота — больше просто неоткуда…

– Ну, да, наверное.

– Мы должны поехать с ними! — вырвалось у меня довольно громко, и слава богу, что никого, кто бы мог нас обнаружить, рядом не оказалось.

– Как это мы с ними поедем? — изумилась Даша. — То есть, я хотела спросить — зачем?! Нам ведь сначала разобраться бы с Катей, и…

– Так нужно, — прервала я ее, — чувствую, что эту парочку нельзя отпускать просто так. И к тому же мне просто до смерти надоело…

– Что?

– Да все! — воскликнула я. — Вся эта история, в которой я ровным счетом ничего не понимаю… Меня бесит то, что все происходит помимо моей воли и понимания. Теперь опять эти двое… Нет, пора кончать с загадками…

– Ладно, — согласилась Даша, — насчет того, что загадок слишком много — это ты прямо в точку попала. А как мы поедем с этими двумя?

– У меня, кажется, что-то наклевывается, — сказала я, — что-то вроде плана…

Глава 10

Голова болела тяжело и мучительно, как будто в ней медленно проворачивали скрипучий жернов. Васик долго отмывал с лица засохшую кровь, потом сидел в остывающей ванне, уставившись на голубую недвижимую воду и свои ноги, упирающиеся в холодное скользкое эмалированное покрытие.

Не дававшая покоя мысль о сегодняшнем свидании с полуживой Ниной, постоянно давящая дума о Пете отравляли мозг, наполняя свинцовой тяжестью тело и, казалось, все пространство квартиры.

Неохотно поднявшись из остывшей совсем воды и с отвращением растеревшись махровым полотенцем, Васик оделся и вышел на балкон, но выяснилось, что темный воздух за пределами квартиры еще более тяжел и тоже намертво пропитан свинцовыми испарениями.

Васик вернулся в гостиную, опустился в кресло и закурил.

"Странно, — подумал он, — состояние такое, будто сходишь с ума… Будто тысячи безумных теснятся в этой комнате и беззвучно рвут зубами плоть друг друга, но ни одному из них даже в голову и не приходит, что, кроме меня, здесь никого нет…"

На кровати Васика спал смертельно уставший за бессонную ночь Витя. Васик посмотрел на него и снова закрыл глаза. Хоть минуту передышки.

Едва они с Витей поднялись на этаж с квартирой Васика, как дверь напротив открылась и оттуда показалась соседка, престарелая Надежда Ивановна, несмотря на ранний час, нисколько не заспанная.

– К тебе менты приходили, — сообщила она, с интересом разглядывая спутника Васика" которого никогда раньше не видела. — Спрашивали, где ты… Повестку оставили — велели сегодня же явиться к ним.

Соседка кивнула на клочок бумажки, торчащий в двери Васиковой квартиры.

– Понял, — сказал Васик.

– А еще… — Надежда Ивановна понизила голос до шепота и заговорила быстрее. — Сегодня опять пальба была в подъезде. Ментов-то вызвали, а когда они приехали, то ничего не нашли…

– Да, — сказал Васик, уставший до того, что едва ли понимал, о чем идет речь.

– А где это тебе опять морду разбили? — поинтересовалась Надежда Ивановна и, не получив на вопрос ответа, продолжала:

– Странное дело — пальбу слышали все соседи. И хрипы, и стоны слышали, а никого не нашли убитым. Выйти и посмотреть, что происходит, конечно, побоялись… А что — убьют в запале и все. И никто отвечать не будет… Так никого и не нашли. Засекли, правда, машину какую-то… большую, красную, но ничего больше. Машина как сквозь землю провалилась.

– Ага…

– Так менты и уехали, — закончила Надежда Ивановна, — поругались только, говорили — попусту вызывали, телевизора насмотрелись… Никаких ведь следов не осталось. И никого не видели. Только машину и людей каких-то… мельком. Лиц никто не запомнил.

Надежда Ивановна внимательно посмотрела на Васика и добавила:

– А я вот точно слышала, что стреляли. И крики слышала. А телевизора я не насмотрелась — он у меня еще третьего дня сломался, так что нечего мне тут говорить про телевизор.

– Ага, — снова индифферентно сказал тогда Васик.

"Это хорошо, — подумал он, сидя в кресле и глядя на спящего Виктора, — что никто ничего не заметил сегодня — когда пальба началась. У нас так всегда: как что услышат, ухо к замочной скважине приставят, а нет чтобы выйти и разобраться — побоятся… Очень удачно, что никто не засек меня тогда у подъезда… Да и что тут удивительного — джип Вити стоял рядом — до него бежать секунду. А побоище происходило на промежуточной лестничной площадке, где никаких квартир нет. Только мусоропровод. Странно вот что — почему не нашли труп убитых? Я ведь своими глазами видел, как все происходило — бах! Ба-бах! Ба-ба-бах! И два трупа рядышком… Ладно. Сейчас не об этом надо думать, а о том, как мне вытащить из лап бандитов маленького Петьку. Витя обещал что-то выяснить… Только не сказал — что именно. Сразу рухнул на кровать и уснул. Устал, конечно. Говорил, что план у него есть — по дороге ко мне успел его обдумать. Интересно послушать, что это за план…"

Васик поднялся с кресла, подошел к кровати и тронул за плечо Витю. Тот тут же вскочил — да так стремительно, что можно было подумать, будто его окатили холодной водой из ведра.

– А?! — вопросительно гаркнул Витя хриплым басом. — Чего тут?..

– Два часа спишь, — сообщил Васик, — пора действовать. Ты говорил, что у тебя есть план.

– Сколько времени? — встрепенулся Витя.

Васик ответил.

– Действительно… — Витя цокнул языком и протер кулаками воспаленные глаза, — чуть не проспал. Хорошо, что ты меня разбудил. А то я так намаялся, что сутки, наверное, проспал бы…

– Ты говорил, у тебя есть план… — повторил Васик.

Витя зевнул и энергично потряс головой, приходя в себя после сна.

– Есть, — подтвердил он и поднялся. — Поехали. Я тебе по дороге все объясню. Времени действительно в обрез, надо успеть.

– Куда? — спросил Васик.

– По дороге объясню, — повторил Витя и добавил что-то непонятное, щелкнув пальцами:

– Алле, гоп!

В ту самую минуту, когда Витя проговорил это странное "Алле, гоп!", в подмосковной Черноголовке, в подвале одного из новых девятиэтажных домов, хрустнув комочком серы, взорвалась и загорелась спичка. На миг осветив бледное, словно неживое лицо, надвинутую по самые брови черную спортивную шапочку и обшарпанный воротник затертой болоньевой куртки, желтое пламя погасло.

Человек в спортивной шапочке, прикурив, отбросил сгоревшую спичку в угол подвала и глубоко затянулся. Выдохнув дым, он зажмурился от удовольствия, потом спохватился и, часто затягиваясь, докурил и так коротенький окурок, подобранный несколько минут назад в подъезде у двери, ведущей в подвал. А докурив, уронил окурок под ноги и, двигаясь в темноте наугад, прошел к противоположной стене, пошарил рукой по ее сырой поверхности, ударил кулаком, и перед ним образовался большой желтый четырехугольник света, куда он и шагнул.

Прикрыв за собой подвальную дверь, человек в черной спортивной шапочке оказался в подъезде. Там, не оглядываясь, он прошел к лестнице и стал подниматься наверх.

"Четвертый этаж, сорок пятая квартира…"

Он не знал, откуда всплыли в его голове эти цифры — этаж и квартира, так же, как не знал, где находится, зачем он здесь и кто он. Четвертый этаж, сорок пятая квартира… Он увидел возле двери сорок пятой черный квадратик электрического звонка и крепко прижал его пальцем.

– Кто там? — спустя минуту глухо донесся из-за двери сиплый голос, — кого несет в такую рань?..

– Почта, — ответил человек в черной спортивной шапке, сам не зная, почему вырвалось именно это слово. Второе слово тоже возникло у него в мозгу непонятно откуда: