Оборотень

- Но кажется, ты попал в самую точку.

Едва они отъехали и миновали водонапорную башню, как Тероян спросил:

- Значит, до мотоциклистов нам не добраться?

- Попробуем, - туманно отозвался Влад. Его телохранитель уже припрятал автомат под сиденьем.

- А как же Мавр?

- Разберемся, - тем же тоном промолвил Шелешев.

- Может быть, стоит выпустить на них Карпатова? - Тим сказал это так, словно речь шла о волкодаве, которого он держал на цепи. Влад повернулся к нему и покрутил пальцем у виска.

- Я бы тебе ответил, да здесь дама.

- А кто были эти люди? - спросила Глория, всматриваясь в его лицо.

- Да так, два балетмейстера из Большого театра, - усмехнулся он.

- Понятно. Что решили ставить, "Лебединое озеро?

- Нет, с маленькими лебедями проблема. Скорее, "Щелкунчик". Исполнитель главной роли уже есть. Наш друг Тимофей. Вступающий в схватку с крысами.

- И превращающийся в конце сказки в принца, - добавила Глория, как-то по особенному взглянув на сидящего рядом Терояна.

"Мерседес" затормозил возле приткнувшихся на обочине "Жигулей".

- Я позвоню, - произнес Влад. - А пока постарайтесь сидеть дома. И не дергайся, Тим, только дров наломаешь. С картонной сабелькой против крыс не попрешь.

Тероян и Глория пересели в свою машину, провожая взглядом отъезжающую иномарку.

- Ну, что будем делать? - спросила девушка. - Едем домой? Тим раздумывал, хотя решение уже принял. Еще там, на стрелке. Но важно было проверить себя, прислушаться к внутренним, таящимся в глубине души позывным.

- Сегодня мы ночуем в другом месте, - произнес он наконец.

- Где же? - поинтересовалась Глория. - В стогу сена?

- Это было бы романтично, - согласился Тероян.- Но мы выберем постоялый двор. Тот, где мы с вами встретились.

Глава девятая

НОЧЬ НА ПОСТОЯЛОМ ДВОРЕ

До харчевни было совсем близко. Солнце уже село, лишь огненно-красная полоска еще висела на горизонте, а на быстро темнеющем небе начали загораться звезды. Ночь обещала быть душной. Тероян остановил машину возле знакомого двухэтажного дома. Разноцветные зонтики перед ним были уже убраны, а за одним из столиков сидел сам хозяин постоялого двора и неторопливо покуривал трубочку.

- Добрый вечер! - спокойно, с долей равнодушия сказал он, словно бы давно поджидал здесь Терояна и его спутницу. - Приехали?

- Как видите, - сознался Тим. - Хотели бы переночевать у вас.

- Это можно, - кивнул головой хозяин. - Ужинать будете?

- Только чай и сыр.

- Сделаю, - пообещал тот, продолжая втягивать дым. - Мы сдаем пять комнат наверху. Все сейчас свободны. Машину можете поставить за домом.

- А в вашем пятизвездочном отеле есть горячая вода, телефон?

- Все есть, - усмехнулся хозяин. - И душ, и телевизор. Не желаете ли рюмочку коньяка с дороги?

- Лучше водки. И соленых орешков.

- Сюда или наверх?

- Пожалуй, мы посидим здесь. Уж больно хороший вечер.

- Да, вечер отменный, - согласился хозяин. Он стал выбивать трубку о каблук. - Вам, конечно же, подготовить одну комнату?

Тероян посмотрел на Глорию, чьи глаза были непроницаемы.

- Нет, две отдельных, - произнес он. - Давно вы открыли свое заведение?

- Месяцев семь назад.

- И как идут дела?

- Ничего, помаленьку. Место, как видите, удобное. Кто-нибудь да заглянет.

- А не заглядывают сборщики дани?

- Ну, без этого не обойтись, - усмехнулся хозяин, кося своим глазом. Его, вроде бы, даже забавлял этот разговор.

- Серый? Или сам Мавр?

- Я принесу вам "смирновской", - сказал хозяин. - Эта водка лучше всех.

Пока Тероян отгонял машину за дом и выбирал место, в окнах на втором этаже зажегся свет, а где-то на дороге послышался шум подъезжающего мотоцикла. Тероян вернулся к столику. Парень в кожаной куртке, держа в руке шлем, прошел мимо - прямо в дом, окинув его и Глорию пристальным взглядом. Вскоре с крылечка спустился хозяин с подносом. Он поставил на стол две большие рюмки, двухсотграммовую бутылочку, блюдце с орешками, нарезанный хлеб и сыр.

- Самовар сейчас закипит, - сообщил он.

- Благодарю... Алекс, - сказал Тероян, а хозяин, кажется, не удивился, что Тим знает, как его зовут. Еще два окна зажглись на первом этаже. Одно из них распахнулось, и показалась здоровенная женская физиономия, вся в складках жира. Она бессмысленно уставилась на гостей, а потом скрылась.

- Старуха проснулась, - с каким-то отвращением промолвил хозяин. Надо ее кормить. Пойду, а то вой поднимет.

- Что же, она вам совсем не помогает по дому? - спросила Глория.

- Помогает! - отмахнулся тот. - В разделке мяса, - и он ушел. А на пороге появился мотоциклист в сопровождении одного из "сыновей-поросят". Они обменялись какими-то фразами, затем парень в кожанке зашагал к своему механическому коню. Вскочил на мотоцикл и умчался. Переведя взгляд назад, Тероян увидел уже всех трех сыновей, застывших на пороге, как стража, со сцепленными на груди могучими руками. "Да это не поросята, а целые кабаны", - подумал Тим. Изучив посетителей, сыновья ушли в дом. Глория и Тероян переглянулись.

- Странные люди, - сказала девушка.

- Как врач могу констатировать, что на лицо явные следы дебилизма. Зачаты в "портвейновое время".

- У вас есть какой-нибудь план?

- Ничего определенного. Будем ориентироваться по звездам, Тероян чуть-чуть плеснул в свою рюмку, а Глория сделала отрицательный жест рукой. Хозяин принес две дымящиеся чашки чая.

- Комнаты наверху готовы, - сказал он.

- Мы еще погуляем перед сном, - отозвался Тероян.

- Дело хорошее, полезное. В трех километрах отсюда старое кладбище единственная местная достопримечательность. Есть редкие могилы с памятниками. Можно добраться по проселочной дороге, а можно и по тропинке, напрямик. Если, конечно, не боитесь, - глаза хозяина как-то странно блеснули. - Впрочем, мертвецы безвредны. Опасаться надо живых, - и он удалился в дом.

- Мне здесь не нравится, - тревожно промолвила Глория.

- Да, место не самое уютное, - Тероян пожалел, что не успел предупредить Юнгова, как обещал. Все-таки было бы поспокойнее. Он чувствовал, что вышел на какой-то след в своих розысках. Но словно бы передвигался по болотным кочкам, и любой неосторожный шаг влево или вправо мог затянуть его в трясину. Вместе с девушкой. Они допили чай и посидели еще немного, прислушиваясь к стрекотанию насекомых. Неожиданно завел свои трели прячущийся в кустах сирени соловей, но даже в этих звуках чудилось что-то фальшивое, ненастоящее, обманывающее разум.