Она Была Красива

– Интересно, это были разные партнеры или один и тот же? Как быстро мне ответят на этот вопрос.

– Думаю, завтра. Труднее установить, кто это был или были.

– Проверим всех подозреваемых. Начнем, естественно с мужа…

– Что тебя интересует сегодня еще? – спросил Карташов.

– Посмотрите внутренние органы. Не было ли у нее какой-либо хронической болезни. Хотя в нашем случае значение может иметь только венерическая болезнь или СПИД. Тогда после заражения месть партнера – естественный мотив убийства.

– Препараты для анализов на СПИД и другие болезни уже подготовил. Что еще? – Карташов, не дожидаясь ответа, ловко снял медицинские перчатки и принялся мыть руки.

– В чем она была одета? Где ее одежда?

– В шкафу полиэтиленовый пакет. Сейчас покажу.

– Одежду также нужно передать экспертам и тщательно обследовать. Тот, кто ее душил, мог оставить следы. Свои волосы, эпителий, кровь, наконец. Что у нее под ногтями, проверили?

– Слыхал, что осмотрели в первый же день. Чисто. То есть ничего интересного. Подробности узнаешь в лаборатории.

Тем временем Карташов достал пакет с одеждой и разложил на пустом мраморном столе. Всего четыре предмета: изящные босоножки на высоком каблуке, трусики, короткая юбка из тончайшей кожи черного цвета и желтая трикотажная майка.

– Не густо, – произнес Михаил.

– Так ведь лето. Да и мода сейчас такая. Потом, насколько я понимаю, это очень дорогие вещи.

– Она ведь директор фирмы. Ей бы не помешал деловой стиль.

– Все произошло вечером после работы. Ты это должен уже знать.

– Знаю, но все еще не сложилось в голове.

Карташов взял в руки блузку и повертел в руках.

– Я не ошибаюсь? Кажется на ней тоже следы французской любви.

– Еще работа для лаборатории, – заметил Михаил.

– Думаю, в желудке то же самое.

– Не скажите! Моника не стирала свое платье много лет.

– Так то ж хранились улики для провокации.

– А здесь возможно не успела переодеться или не заметила, – после паузы Михаил продолжил. – Поднимусь в лабораторию и потолкую с экспертами. Спасибо за информацию. Жду ваше заключение завтра.

– Желаю успеха. Тем более, что дело будет не из легких. Так мне подсказывает интуиция.

– Спасибо за пожелание! Я тоже думаю, что скучно не будет.

2

Сегодня утром в девять часов с минутами Михаил уже был в приемной городского прокурора. Ольга еще не успела почистить перышки после поездки на городском транспорте и сидела, уставившись в зеркальце раскрытой пудреницы.

– Здравствуйте Михаил Егорович! Все уже собрались, заходите.

Михаил кивнул и открыл дверь в кабинет. В его сторону уставились с миной нетерпения на лицах начальник следственного отдела Управления Фесенко, следователь городской прокуратуры Карпенко и новый начальник НТО Нефедов. Хозяин кабинета, городской прокурор Николай Петрович Манюня, говорил по телефону, разглядывая что-то на столе. Когда Михаил подошел ближе, он увидел, что это были фотографии. Манюня показал свободной левой рукой на стул за приставным столом. Все безмолвно закивали и потянули руки для рукопожатия. Михаил не любил эту процедуру, но потискал каждому, соблюдая иерархию: Фесенко, Нефедов, Карпенко.

Манюня поспешил закончить телефонный разговор, обвел глазами присутствующих и открыл совещание.

– Тема нашего совещания известна, а план работы такой. Анатолий Иванович доложит состояние расследования. Потом рассмотрим организационные вопросы, в том числе возникшие в связи с привлечением Михаила Егоровича. В конце наметим план следственных действий на сегодня и ближайшие дни. Замечания по плану работы есть?

– Нету! – ответил за всех Фесенко.

– Тогда, Анатолий Иванович, тебе слово.

– Я доложу коротко. Будут вопросы, постараюсь уточнить детали. Миша у нас человек новый, его познакомим с материалами отдельно после совещания. Чтобы не затягивать посиделки. Здесь в кабинете мы преступление не раскроем, нужно хорошо побегать, а для этого нужно время…

– Анатолий Иванович, не трать попусту время на убеждения, мы согласны, – перебил городской прокурор.

– Тогда по пунктам, – продолжил Фесенко. – Первое, составлен список свидетелей. Ведется их опрос. Второе, составлен предварительный список подозреваемых. На первом месте, конечно, муж. Он обнаружил тело в десять тридцать вечера. По данным эксперта примерно через полчаса после убийства. Алиби у него нет. На всякий случай мы его посадили в СИЗО. В одиночку. Думаю, он не обидится, а нам так спокойнее. Директора фирмы еще не допросили, он только вчера вечером прибыл из командировки.

– Откуда? – уточнил Манюня.

– Издалека, Златоуста, что на Урале.

– Что он там делал?

– Так они работают на Россию. Что-то связанное с ракетами и космосом. Третье, никаких версий по возможным мотивам убийства еще нет. Допросим родственников, свидетелей и подозреваемых, тогда и будем что-то строить. Есть проблема. До сих пор не сделали вскрытие. Раз начальство раскручивает маховик, то всем нужно поворачиваться быстрее, а не только моему отделу.

– Этот вопрос решим. Несколько слов об организации работы, – продолжил Манюня. ­ Координация всех следственных действий поручается Пал Палычу. Через него будете информировать меня о ходе следствия.

Карпенко утвердительно закивал головой. Манюня продолжил.

– Михаил будет работать как свободный художник. Если потребуется ему помощь, то все делать без волокиты. Надеюсь также на взаимный обмен информацией. Как говорил поэт: «Сочтемся славою, ведь мы свои же люди»…

– По принципу: одним работа, другим слава, – не удержался от язвительного замечания Фесенко.

Городской прокурор и Михаил, в чей адрес была направлена острота, оставили шутку без внимания. Она была далеко не первой и, скорее всего, не последней в устах Анатолия Ивановича.

Совещание было не долгим. Михаилу в этот день предстояло ознакомиться с материалами следствия и присутствовать при вскрытии. На вскрытие он напросился сам. Хотел набрать побольше информации для вечерних размышлений в гостинице.

Когда покинули кабинет городского прокурора, Фесенко спросил Михаила:

– Рассказать на словах или будешь смотреть бумаги?

– И то, и другое. Мне нужно многое записать, а я не стенографистка.

– Тогда поехали к нам в Управление. После обеда допросим директора фирмы.

– Лучше в его офисе. У него есть отдельный кабинет?

– Теперь есть.

– Как это?

– С этой дамой они сидели в одной комнате.

– Фирма большая?

– Четырнадцать человек. Под офис купили двухкомнатную квартиру на первом этаже обычной пятиэтажки. Во второй комнате размещается бухгалтер и секретарь, она же кадровик, табельщик, кассир. Бухгалтерию ведет жена директора. То есть уже бывшая жена. Месяц назад развелись.

– А где сидят остальные?

– Арендуют несколько комнат на радиозаводе. Цех сборки, склад, раздевалка и конторка, где, кстати, обитает муж убитой. Его должность называется замдиректора по снабжению. Есть еще мастер. Слишком много начальников. Как говорят: «На одного раба три прораба»…

– Беседовали со всеми?

– Абсолютно! Почитаешь протоколы, в том числе показания мужа.

– Почему развелись директор фирмы и его жена?

– Я не вдавался в детали. Намекнула, что брак потерял смысл. Если тебя это интересует, то можешь допросить еще раз.

– Если у директора был роман с блондинкой, то это может быть причиной развода и мотивом убийства для мужа.

– Возможно, муж и ревновал, но не к директору. Было еще к кому ревновать. А с директором блондинка работала более двенадцати лет. Если что-то и было, то давно. Жена директора почти открыто намекала на импотенцию.

– Иногда импотенты женятся на молодых в надежде на новый стимул. А что вы имели в виду, когда сказали, что было еще к кому ревновать?

– Миша, прочитаешь показания и все узнаешь. Пожалей мое время. Потом я отвечу на все твои вопросы.