Умом мужчину не понять

Света с сожалением констатировала, что длинной скамейки запасных у нее нет. Существуют на свете женщины, которых мужчины безуспешно добиваются в течение многих лет, готовые прибежать по первому зову… Света к ним не относилась. В голову лезла лишь одна фамилия — Силуянов. Ну, спасибо и на том!

— Вадим Андреевич, — горячо прошептала она в трубку, — приезжайте ко мне немедленно. Пожалуйста!

— Что случилось?

— Вы приедете?

— Еду.

Света заметалась по квартире. Господи, ну, кто же так поступает! К визиту потенциального любовника надо было подготовиться заблаговременно… купить новое белье с кружевами или еще что-нибудь в этом роде… Мишка не обращал на подобную чушь внимания, а вдруг Силуянову это важно? Но бежать в магазин поздно, Вадим Андреевич уже выехал. Ладно, тогда что-нибудь посексуальнее сверху… Обтягивающее черное платье? Нет, он решит, что это траур по мужу, и испугается. Брюки и топ, чтобы продемонстрировать голый живот? Нет, все-таки брюки — мужская одежда, соблазнять удобнее женщину в юбке, не надо возиться с застежками. Черт, юбка с разрезом мятая, а гладить некогда… Нельзя встречать любовника неопрятной. О боже, а макияж! Она совсем забыла про макияж! Да еще все падает из рук, разлетаясь по квартире.

В результате звонок раздался, когда Света в ужасе обозревала кучу тряпья, вываленную из шкафа прямо на пол, и собственную ладонь, которую умудрилась густо испачкать тушью для ресниц. Силуянов трезвонил так настойчиво, что у Светы совсем сдали нервы, и она бросилась открывать, накинув на себя первый попавшийся халат.

«В конце концов, сам не красавец, — в отчаянии подумала она. — Может, он не станет привередничать?»

— Что случилось? — не поздоровавшись, спросил гость.

— Садитесь, — пригласила Света на диван и сама уселась рядом. Потом подвинулась ближе и обольстительно, призывно улыбнулась.

— Где болит? — в ужасе воскликнул Силуянов, хватая ее за руку. — Сердце? Скорую или что? Что я должен сделать?

Света прижалась головой к его груди и разрыдалась. «Я самая несчастная на свете, — горько думала она. — Я даже не умею соблазнить мужчину. Лучше бы мне умереть».

— Ну, ну, Светочка, — нежно повторял он. — Я здесь, я помогу тебе. Что случилось?

— Мишку выпустили, а он даже мне не позвонил, — провыла Света. — А меня хотят посадить в тюрьму.

— Тебя? Почему тебя?

Света, не переставая плакать, указала рукой на ковер, где валялась пресловутая записка. Пока Силуянов читал, Света наблюдала, как меняется его лицо. Оно стало жестким и чужим.

— Ясно, — произнес он. — Где они это нашли?

— У меня в столе.

— Ясно, — повторил он.

— Ничего вам не ясно! — в последнем отчаянии закричала Света. — Это неправда! Я никогда не была любовницей Витьки, никогда! Он никогда не посылал мне записок! Я не знаю, откуда взялась эта записка! Я не знаю, почему он писал в дневнике, будто спал со мной! Не знаю, не знаю, не знаю! Только это все неправда! Мне никто не верит, но я-то знаю, что это неправда! Мне ведь лучше знать, чем кому-нибудь другому?

— Ну, конечно, тебе знать лучше, — неожиданно улыбнулся Вадим Андреевич. — Раз ты говоришь, что нет, значит, так тому и быть.

— Это вы утешаете, а не верите, — с осуждением произнесла Света, понемногу переставая всхлипывать. — Мне такого не надо.

— Так ты не спала с Козыревым?

— Нет.

— И не убивала его?

— Нет.

— Я очень рад. А теперь расскажи мне всю правду.

— Узнаете, не обрадуетесь, — мрачно предупредила Света. — Я вам все время врала. Я была у Витьки в день убийства.

— Да я знаю, — спокойно кивнул Силуянов.

— Откуда?

— Вообще-то я сразу подозревал, что ты мне врешь… по крайней мере, в том, что не встречалась в тот вечер с мужем. Ведь встречалась?

— Да. Он заезжал домой.

— Ну, вот. А вчера днем я расспрашивал соседей Козырева… надеялся, они видели Лагунову, Дмитриеву или Усову. Но мне не повезло. Я встретил человека, который видел тебя. Изящная женщина с осанкой балерины — это ты, тут не перепутаешь.

— Почему ты не сказал мне сразу? — подозрительно спросила Света. — Мы же гуляли вечером… должен был сказать.

— А зачем? Раз ты молчишь, значит, не доверяешь.

— Я доверяю, — вздрогнула Света, которой в голову не приходило учиться на ошибках. — Просто я обещала никому не говорить, а теперь все тебе расскажу, как на духу.

И она рассказала.

— Я считаю, Мишка освободил меня от моего обещания, — закончила она. — Он даже не позвонил мне, когда его выпустили… а когда я ему позвонила, разговаривал со мною, как с врагом. Он считает, раньше я изменяла ему с Витькой, а теперь с тобой. Я так верила ему, а он не верит мне! Мне очень плохо, Вадим.

— И… и что ты решила? — неуверенно поинтересовался собеседник.

И тут Света вспомнила. Она как-то запамятовала о своем недавнем решении, а ведь остались еще шансы его осуществить. Первая попытка не удалась… похоже, Силуянов очень робок… значит, надо действовать самой. Она взяла его руку и, чуть помедлив в размышлении, положила себе на голую шею. Мишка говорил, шея очень его возбуждает.

Брови Вадима встали домиком, а через секунду он вскочил и даже отпрянул на несколько шагов. Он смотрел на Свету, тяжело дыша и крепко сжимая одной рукой другую. Света вдруг расхохоталась.

— Смешно? — почему-то с обидой спросил он.

— Я вспомнила старый анекдот, — объяснила Света. — Приходит жена к лейтенанту и говорит: «Любимый, я изменила тебе с капитаном». К капитану тоже приходит жена и говорит: «Я изменила тебе с майором». И так далее. Жена полковника изменила с генералом, а жена генерала приходит к нему и говорит: «Пыталась изменить, все отказались». Никогда не думала, что сама доживу до такого момента. Ладно, забудь. Я прекрасно понимаю, что давно уже не самая красивая и молодая.

— Может быть, я идиот, — мрачно заметил Вадим. — Просто мне кажется, если я… если я сделаю сейчас это, ты мне никогда потом не простишь. В какой-то фантастике я читал про обычай… впав в отчаянье, мужчины и женщины шли и случайным образом выбирали себе партнеров, чтобы утешиться. Но тогда в дальнейшем ни при каких обстоятельствах эта пара не могла жить вместе. Ты сейчас в отчаянье. Я так не хочу. Но ты должна знать… — он помялся, — ты очень красивая и молодая, а этот халат — вообще черт знает что! Его нельзя носить при мужчинах, в нем совсем нет пуговиц.

— Это такой фасон, — сообщила Света, старательно запахивая халат. Ей совершенно расхотелось умирать. Изменять мужу, впрочем, тоже расхотелось, поскольку она твердо осознала, что больше не замужем. Хотелось разобраться, что же произошло, и, конечно же, не сесть в тюрьму.

— Какое счастье, что я, наконец, все тебе рассказала! — облегченно воскликнула она. — Есть куча вещей, которых я совершенно не понимаю. А ты мне теперь объяснишь.

— Хотелось бы, — без особой уверенности кивнул Силуянов. — Времени у нас всего сутки… и то потому, что твой капитан оказался благодарным человеком. Давай попытаемся осмыслить ситуацию.

— Давай.

— Прежде всего… ты по-прежнему веришь в невиновность Михаила Петровича? Если честно.

— Ох, не знаю. Я, наверное, беспросветная дура. Он меня обманывает, а я все удивляюсь и удивляюсь, хотя давно пора бы привыкнуть. Мне не верится, что он приехал ко мне, убив Витьку, а я ничего не заметила.

— Ясно. Скажи, а ты давно заглядывала в письменный стол?

— В стол? А, записка, — сообразила Света. — Я вообще-то ненаблюдательная, могла заглянуть и не обратить внимания.

— Нашлась ненаблюдательная! — засмеялся Вадим. — В поликлинике говорят: «Светлана Николаевна видит насквозь».

— Ну, работа — это совсем другое. Короче, я не знаю, когда появилась эта записка, но ведь раньше Витькиной смерти подкладывать ее не имело смысла?

— Пожалуй.

— Неужели ты думаешь, Мишка увидел у Витьки записку, схватил ее и привез домой, чтобы в дальнейшем обвинить меня в убийстве?

— Не знаю. Вопрос еще в том, что этой записке делать у Козырева. Она написана по случаю и должна быть сразу передана адресату. «Сегодня ничего не выйдет, он целый день на месте. Надеюсь на завтра». Такое глупо хранить у себя. Не успел передать? Возможно, записка написана непосредственно в среду? Вообще-то, Света — распространенное имя. В «Интермаге» есть Светы?