Близнецы-соперники

овичок, в непокрытом кузове которого уныло трясутся несколько коз.

Витторио, как и шофер, был одет в замызганную, перепачканную навозом и пропотевшую крестьянскую одежду. Ему вручили потрепанное удостоверение личности — теперь он был Альдо Равена, бывший рядовой итальянской армии. Само собой разумеется, что он полуграмотный крестьянин; разговаривать с полицейскими, если придется, он должен был просто, грубовато и, может, чуть-чуть враждебно.

Они ехали с самого рассвета к юго-западу по Туринскому шоссе и, не доезжая Турина, свернули к юго-востоку, на Альбу. Если в дороге ничего не случится, они доберутся до Альбы к ночи.

В баре на главной площади Альбы — пьяцца Сан-Джорно — они должны встретиться с англичанами — двумя оперативниками из МИ-6. Те доставят Фонтини-Кристи к побережью и помогут миновать военные посты, стоящие через каждую милю вдоль всего побережья от Генуи до Сан-Ремо. «Это итальянские солдаты, действующие с немецкой дотошностью», — так сказали Витторио.

Этот участок побережья Генуэзского залива считался наиболее подходящим для перехода через границу. На протяжении многих лет он служил основным «окном» для корсиканских контрабандистов. Корсиканцы утверждали, что безраздельно господствуют на пляжах здешнего скалистого побережья. Они называли этот берег мягким подбрюшьем Европы и знали каждый его дюйм.

Англичанам это было на руку. Они нанимали корсиканцев, чьи услуги оплачивались по высшей ставке. Сейчас они помогут Лондону провести Фонтини-Кристи через контрольно-пропускные пункты, посадят в лодку и выйдут в открытое море, где в заранее намеченный час к северу от Рольяно близ корсиканского берега всплывет на поверхность подводная лодка Британского королевского флота и заберет беглеца на борт.

Вот что сообщили Витторио те самые «безмозглые дураки», которых он презрительно называл малыми детьми, играющими в бирюльки. Эти «дикари», заключившие странный союз с его отцом, спасли ему жизнь. Вернее, спасают крестьяне, которые имеют прямую связь с далекими англичанами, далекими, но не слишком. Не дальше Альбы.

Но как? Почему? Что — Бога ради — делают англичане? Почему эти люди, которых он почти не знал, с которыми едва ли перемолвился словом — лишь приказывал и не замечал, — что делают они? И почему? Он не был им другом, не был и врагом, но уж точно — не другом.

Эти вопросы пугали Фонтини-Кристи. Белый свет, смерть и кошмар, и он был не в состоянии постичь — даже пожелать своего спасения.

Они находились в восьми милях от Альбы, на повороте проселочной дороги, идущей параллельно с Туринским шоссе. Шофер-партизан устал, его глаза покраснели от слепящего солнца. Теперь тени раннего вечера обманывали его, спина болела от напряжения. Если не считать редких заправок, он не покидал своего места. Нельзя было терять ни минуты.

— Дай я немного поведу.

— Да мы уже почти приехали, синьор. Вы же не знаете эту дорогу. А я знаю. Мы въедем в Альбу с востока, по виа Канелли. У въезда в город может быть армейский пост. Не забудьте,