Причесывая жирафу

екундами позднее двенадцать пожарных машин, шестнадцать автобусов полиции и санитарная машина прибыли на площадь.

Обстоятельства вынуждали мертвых от страха пожарных ловить тигров, а санитарная машина прибыла за похитителем «ланчии».

И был парень, который производил больше шума, чем все объединения «Пежо», – это Барнаби, хозяин цирка. Оба его утренника пропали, и, возможно, вечернее представление тоже, если к тому времени не удастся изловить кошек.

Префектура полиции отдала распоряжение, как о крайней мере, о закрытии всех публичных мест и сборищ больше одного человека до тех пор, пока тигры не будут посажены обратно в клетки.

– Пусть говорят, что хотят, – сказал Беру, – но это цирк, а в цирке всегда бывают настоящие спектакли.

Он был удовлетворен, храбрец. Утренники отменены, и это его устраивало. У него будет время немного прийти в себя. Я же подвожу итог всему, что произошло.

После нашего приезда в Турин начались различные происшествия.

Убийство шофера, а также и его хозяйки, потом Градос, кража Рафаэля, потом «ланчия» и бегство тигров.

И все это за какие-то двадцать четыре часа: нужно быть справедливыми, парни, и не упрекать меня в бездеятельности. Согласен, что в этой истории вижу не больше, чем крот, запертый в темной комнате фотографа в безлунную ночь. Но я разбираюсь в обстановке.

Я посоветовал Толстяку отдохнуть, а сам устремился в госпиталь Чипескобианико, чтобы узнать, что же случилось с похитителем «ланчии» и освободителем тигров.

У меня появилась счастливая возможность для этого, так как я обнаружил Ферна-Брасса у изголовья раненого.

– Вот как! Вот как! – проговорил он по-итальянски. – Как мы часто встречаемся, значит, этот господин интересует вас?

– Немного, племянничек! А вас тоже?

– Я хотел увидеть его и поговорить с ним, потому что это мой старый знакомый Альберто Ризотто, вы не слышали?.. Опытный похититель машин.

Разочарование сковало мою речь. Я очень рассчитывал на него, и вот, оказывается, что он простой воришка.

Я отвел своего коллегу в сторону.

– Вы уверены, что это именно тот тип?

– Я совершенно уверен в этом. Он крадет машины, чтобы разбирать их на части: снимает колеса, руль, покрышки… Он немало на этом зарабатывает: сбывает все это торговцам запасными деталями для автомобилей.

– Вы разрешите мне допросить его?

– Действуйте!

Я подошел к кровати. Ризотто тяжело дышал.

– По чьему поручению вы украли эту машину? – спросил я, погрузив свой ясный взор в его расширенные страданием глаза.

– Ни для кого я эту машину не крал. Я просто хотел совершить на ней небольшой вояж.

Я повернулся к Ферна-Брассу.

– У него есть обыкновение принимать фликов за простофиль?

Мой коллега был совсем не недоволен: он посмотрел на меня с саркастической усмешкой.

– Послушайте, старина, – проговорил я, до такой степени резким голосом, что он резал мне губы. – Я крупное лицо во французской полиции, и если вы мне немедленно не ответите на мой вопрос, я подам на вас жалобу за попытку