Превосходство Борна

астет, что я не успеваю осмыслить ее. Но кто же вернул Борна назад, в Азию?

- Естественно, что это сделал Француз. Он жаждал мести за предательство в делах, и знал, где найти того, кто поможет ему, своего коллегу по "Медузе", настоящего Джейсона Борна.

- "Медуза"! - прошептал Шэн с явным отвращением. - И что же привело вас к таким нелепым заключениям, что у меня может быть что-то общее с человеком, которого вы называете "наемником"...

- Ну, пожалуйста, Шэн, - перебил его аналитик. - Сейчас уже поздно "заявлять протест". Мы уже говорим. Но я все же отвечу на ваш вопрос. Заключение было сделано на основании анализа нескольких убийств. Началось же все с убийства вице-премьера и четырех других людей, которое произошло на набережной Чжан Ши Цзян. Все они были врагами, вашими врагами, Шэн. Затем, ночной инцидент в аэропорту Кай Так, где в составе китайской делегации были двое ваших оппонентов из Пекина. Затем было многое, многое другое... Разговоры о контактах между Макао и Гуандонгом, слухи о всесильных людях в Пекине, особенно об одном из них... И, наконец, это досье... Все силуэты сложились в один, ваш силуэт, который теперь стал отчетливой фигурой.

- Досье? Что это значит, Эдвард? - спросил Шэн, стараясь сохранить внешнее спокойствие и продемонстрировать силу. - К чему эта неофициальная, незарегистрированная беседа между нами?

- Я думаю, что ты знаешь ответ.

- Ты умнейший человек, Эдвард, и должен понимать, что я не буду спрашивать, если я знаю. Нам ни к чему подобные танцы.

- Способный чиновник, которого всю жизнь держат в задних комнатах, ты это хотел сказать?

- По правде говоря, я ожидал услышать, что ты добился более значительных успехов, чем можно судить по твоему тону.

- Я подумываю об отставке, Шэн. Двадцать лет я отдал государственной службе, но я не хочу умереть за рабочим столом. Я не хочу попасть в засаду, не хочу быть пристрелен или быть разорванным на куски пачкой пластиковой взрывчатки. Я не хочу стать мишенью для террористов здесь ли, в Иране или в Бейруте. Сейчас мне хочется сделать что-нибудь для себя, для своей семьи. Меняются времена, меняются и люди, а жизнь дорожает. Моя пенсия и мои перспективы очень мизерны по сравнению с моими заслугами.

- Я полностью согласен с тем, что ты говоришь, Эдвард, но какое отношение имеет все это ко мне? Мы с тобой больше не выступаем на арене для гладиаторов, и какое значение имеет факт, что мое имя упоминают шакалы из Гоминдана?

- Избавь меня от этих сентенций, Шэн. - Аналитик взглянул в сторону Борна. - Что бы не говорил тебе наш общий партнер, эти слова принадлежат мне, Шэн. Твое имя никогда не упоминалось на Виктория Пик, и никаких китайцев с Тайваня не было при беседе с вашим человеком. Это я попросил его сказать именно это, с единственной целью, привлечь твое внимание. А что касается твоего имени, то оно предназначено для очень узкого круга людей. Оно и все, что с ним связано, находится в этом досье, о котором я уже упоминал. Этот материал заперт в