Люди в крови

– Рассказывай сказки своей бабушке, а не мне. Полицейского ты замечаешь за милю, а лица господина, что дал тебе шиллинг, не запомнил.

– Идите вы к черту вместе с вашим адвокатом! – закричал Салливен. – Я ничего не знаю и знать не хочу!

– Смотри, бездельник, как бы тебе не болтаться на веревке! – заявил ему Сюпер и захлопнул дверь.

Он шел ко входу в участок; и вдруг из-за угла показался лимузин Кардью. Машина подъехала к воротам, шофер затормозил и как угорелый бросился к нему.

– Мистер Минтер, скорее! Мистер Кардью усыплен хлороформом… он лежит в своей комнате, скорее за мной!

– Почему вы сразу же не позвонили мне по телефону? – в бешенстве заорал Сюпер, впрыгивая в лимузин.

– Провода телефона мистера Кардью перерезаны, – ответил шофер.

– Ого! «Большая Нога» предусмотрел все, – заметил Сюпер с мрачной улыбкой.

…Кардью лежал на оттоманке. Комната была насыщена приторным запахом хлороформа. Лицо адвоката было бледным, как смерть. Он очнулся за несколько минут до появления Сюпера.

– Что случилось? – спросил сыщик.

– Я, наверное, спал… не знаю, что со мной было, – пробормотал Кардью, – когда вы ушли, я вернулся в свою комнату и прилег, чтобы обдумать ваше странное предложение… я ночью спал плохо и потому задремал… Слуга случайно вошел в комнату и увидел меня лежащим с куском полотна на лице. Шаги слуги, по-видимому, помешали преступнику. Окно было открыто. Злоумышленник бежал…

Сюпер подошел к окну и выглянул в сад. Он заметил на цветочной грядке какой-то блестящий предмет. Сыщик бросился вниз по лестнице и поднял его. То была разбитая бутылочка с надписью «Хлороформит Б.П.». Бутылочка была, видимо, недавно открыта, и запах быстро погубил цветы, где она лежала.

Сюпер поднял голову и посмотрел на открытое окно. Нетрудно было спуститься из окна в сад. Никаких следов на маленькой грядке под окном не было, но если бы кто-то прыгнул через окно, он мог, минуя грядку, попасть на щебневую дорожку.

Сюпер посмотрел на бутылочку. Внизу стояли инициалы химической фирмы, продавшей хлороформит, но из этого, конечно, трудно было заключить, кто же купил этот медикамент.

Телефонный провод проходил вдоль стены на высоте человеческого роста. Он был тщательно перерезан. «Перерезан теми же щипцами, что и мой провод у сарайчика», – отметил Сюпер.

Он вернулся к адвокату, который уже пришел в себя и мог сидеть на стуле.

– Вы никого не заметили в саду? Где же был ваш садовник? – спросил Сюпер.

– Он занят с утра пересадкой цветов в сарае. Я слышал шорох, когда лежал в постели, но не обратил на это внимания.

– Окно было открыто?

– Наполовину открыто и закреплено крючком, который легко было поднять. Когда же слуга вошел, окно было открыто настежь.

Сюпер исследовал кусок сложенного полотна. Хотя хлороформ испарился быстро, полотно у изгибов было еще мокрым. Сюпер поднял подушку, на которой лежал Кардью, и нагнулся, чтобы посмотреть под кровать.

Мистер Кардью слабо улыбнулся.

– Не улыбайтесь, я не ожидал найти здесь вашего врага, – заметил Сюпер. – У меня вдруг блеснула мысль, будто я кое-что обнаружил. Вы не поцарапали себе рук?

– Поцарапал руки? Что вы такое говорите…

Сюпер тщательно осмотрел все пальцы Кардью.

– Я думал, вы поцарапали себе пальцы. – Сюпер казался разочарованным. – Итак, отпала еще одна моя версия… у меня они всегда слишком быстро рождаются… Этим должен заняться сыщик, мистер Кардью, у меня есть на примете один первоклассный…

– Напрасно тревожитесь, – выразительно отозвался адвокат. – Я сам могу себя защитить.

– Ну, я в этом не сомневаюсь, – возразил Сюпер.

– Алло! Мистер Ферраби? Прошу вас немедленно прибыть ко мне в участок. Я вам объясню все лично… Да, очень важно!

Сюпер повесил трубку и принялся разбирать почту. Через двадцать минут Джим Ферраби уже сидел рядом с ним в бюро. Сюпер объяснил ему, что он как чиновник прокуратуры должен заменить Кардью и добиться признания у Салливена.

– Но, Сюпер… вы, конечно, не успокоитесь, пока меня не замучит этот проклятый бродяга; раньше я скомпрометировал себя из-за него на суде, потом возился с ним при его аресте, теперь еще должен снять с него допрос… нет, дорогой друг, не могу, – сопротивлялся Джим.

– Да, я не успокоюсь, пока на виселице не окажется некто по кличке «Большая Нога», – невозмутимо заявил Сюпер. – Я бы не беспокоил вас напрасно, но величайший преступник Лондона «Большая Нога» усыпил величайшего теоретика и антрополога нашего века как раз в тот момент, когда последний хотел выжать из вора Салливена всю правду.

– Вы говорите о Кардью? Что с ним? – спросил Джим.

– Хитрый дьявол – «Большая Нога» напал на мистера Кардью. Мозг этого негодяя работает не хуже его ноги. По-видимому, он подслушал мой разговор с Кардью. Я заранее знал, что с Кардью что-то произойдет. Даже если бы я окружил Кардью целой армией сыщиков, «Большая Нога», живущий идеями Ламброзо, был бы неуловим.

Джим недоверчиво взглянул на Сюпера. Он не знал, говорит Сюпер серьезно или издевается над Кардью.

– Но скажите же, что случилось? – настаивал он.

Сюпер подробно рассказал ему о несчастном случае с Кардью и о перерезанном проводе телефона. И Джим, в конце концов, согласился допрашивать Салливена, но это ничего не дало. Через час он вернулся к Сюперу и сообщил ему о результатах допроса.

– Я и не ожидал, что вы заставите его говорить, – успокоил его Сюпер. – Салливен чувствует себя уверенно в вашем присутствии, ведь он уже однажды выскользнул из ваших рук безнаказанным. Я знал, что так оно и будет…

– Но Салливен говорит правду, – раздраженно возразил Джим. – Мне нужно уйти, Сюпер.

– Не уходите, Ферраби, вы мне очень нужны.

– Я ухожу. Честное слово, не знаю, зачем вы меня вызвали опять сюда. Салливен не может говорить того, чего не знает.

Сюпер посмотрел на часы, они показывали четыре.

– Я три часа боролся с собой. Боролись между собой справедливость и честолюбие, и справедливость победила! Вот зачем я вас вызвал, Ферраби!

Сюпер открыл пульт, вынул синий ордер и заполнил его. Джим наблюдал за ним и ждал, что будет.

– Не уходите, Ферраби! Вы чиновник государственной прокуратуры и должны подписать вот этот документ.

Джим посмотрел на бумагу. То был ордер на арест мистера Стивена Эльсона за незаконное владение имуществом.

– Вы всерьез хотите, чтобы я подписал этот ордер?

– Да. Единственной мерой пресечения для Эльсона является арест. Завтра этот документ будет передан мировому судье, но пока нужна ваша подпись. Завтра этот ордер может оказаться бесполезным.

– Но ведь по этому обвинению я не могу подписать ордер на арест.

– Я сам еще точно не знаю, какое обвинение предъявить ему, пока он не сидит у меня под замком, – сказал Сюпер. – Мистер Ферраби, я рискую своей должностью, но я должен немедленно иметь Эльсона в своих руках. Я потом все расскажу вам подробно. А сейчас подпишите ордер на арест Эльсона.

Джим подумал с минуту, потом взял перо и подписал.

– Отлично! Справедливость победила! Поедем со мной, Ферраби, вы что-то увидите! – возбужденно блестя глазами, заявил Сюпер.

Когда Джим отвозил Сюпера в Хиль-Броу, он не знал еще, зачем нужен этот ордер. Он только потом узнал об этом.

…Горничная Эльсона открыла им дверь и пригласила в залу. Потом поднялась наверх и постучала в дверь комнаты хозяина. Через минуту она спустилась к посетителям.

– Мистера Эльсона нет в комнате, – сообщила она. – Он, должно быть, гуляет по саду. Если вам угодно обождать…

– Ничего, мисс, не беспокойтесь, я сам найду вашего хозяина. Я знаю здесь все уголки, – сказал Сюпер.

Эльсона действительно не было в доме. Прислуга высказала предположение, что хозяин – на пустоши, где раньше бродил какой-то бездомный певец. Пустошь находилась у подошвы холмика за красной кирпичной стеной. С возвышения можно было озирать окрестность: кустарник был довольно низок.