Убить Ганди

- Любопытный тип, - заметил Малко. - Ему можно доверять?

По лицу Алана Праджера можно было понять, что он не заблуждался на этот счет.

- Не больше, чем любому индусу. Ну, может, чуточку побольше. И потом он очень нуждается в деньгах.

- Такое впечатление, что он не поверил нашему сообщению, - подчеркнул Малко.

Они вновь окунулись в круговорот Ринг-роуд, направляясь к центру. Алан Праджер вдруг резко затормозил, пропуская свадебный кортеж, который двигался во встречном направлении. Во главе шествовали, приплясывая, три пестро разодетые танцовщицы с бубенцами на щиколотках, за ними шли музыканты в красных мундирах, и их трубы перекрывали шум улицы. Шествие замыкала невеста, восседавшая на лошади, покрытой золотыми шалями и попоной. Сидела она прямо как свечка. Традиционная Индия. Американец покачал головой:

- Его легко понять. В Пенджабе не проходит и недели, чтобы не убили полицейского. Но я, пожалуй, готов согласиться с его выводами. Эти молодчики слишком примитивны, чтобы подстроить какую-нибудь пакость здесь. Но если премьер-министр поедет в Пенджаб, вот тогда, действительно, гляди в оба...

- Почему бы не оповестить его о намерении Лала и Амманда Сингхов приехать в Дели? - спросил Малко. - Индийским службам было бы достаточно арестовать их, и весь заговор тогда рухнет.

- Мне не хотелось бы, чтобы он оцепил вокзал, - сказал Алан Праджер. Если эти типы еще не передумали, лучше попытаться схватить их без лишнего шума. Но я лично полагаю, что они не приедут. А пока что вы познакомьтесь сегодня вечером с моей подругой Мадху. Через нее мы, может быть, выйдем и на эту таинственную сикхскую особу. Во всяком случае, - вы сами убедитесь, моя знакомая весьма привлекательна.

* * *

Да уж, пышнее этой Мадху Гупта и не придумаешь! Казалось, она только что сошла с какого-нибудь эротического культового барельефа. Ее налитые груди распирали шелк сиреневого сари, ее колыхающаяся походка сознательно провоцировала вас; что касается ее взгляда, он воспламенил бы любого философа-гуру, даже и самого отрешенного от мирских соблазнов. Большие влажные черные глаза, подрисованные краской, жгли вас сладострастным огнем.

Ее духи смешивались с запахом бесчисленных сандаловых палочек, благоухавших по всему интерьеру, столь же ослепительному, как и сама хозяйка: канареечного цвета занавески, лампы с абажуром из красного атласа, с которых свисали виноградные гроздья, низенький столик на четырех бивнях слона.

- Добро пожаловать в Дели! - проворковала хозяйка, удерживая руку Малко в своей руке.

Малко подумал, что подтолкни ее легонько, и она покорно опрокинется на роскошный, в тропическом исполнении честерфилдовский диван, покрытый сиреневым шелком.

- Вам нравится моя обстановка? - спросила она. - Я все заказала у Клода Даля из Парижа.

- Очаровательно, - сказал Малко, усаживаясь в глубокое кресло с золотыми блестками.

Мадху устремилась навстречу вновь прибывшим гостям - какой-то индусской паре. Малко огляделся и заметил в углу мальчугана, который, насупившись, рассматривал гостей: нескольких иностранных дипломатов и индусов. Малко пошел к Алану Праджеру в сад, где был устроен буфет.

- Ваша подруга действительно великолепна! - признал он.

- Да, ничего, - обронил Алан Праджер с кривой ухмылкой. - А в постели настоящий муссон: повышенная влажность и порывы бури, которые портят вам прическу.

- А по виду не скажешь, что она такая бешеная...

- Не то слово! Она без ума от иностранцев и только о том и думает, как к кому приколоться.

Мадху в этот момент направлялась к ним с двумя бокалами моэт-и-шандона. Каждый жест ее был откровенно вызывающ. Они принялись болтать о разных пустяках, и Малко никак не мог найти удобный случай, чтобы задать интересовавший его вопрос. В конце концов, видя, что пышная вдовушка тает при виде его золотистых глаз, Малко решился - и пошел напролом:

- Мне дали адрес одной сикхской женщины, - сказал он, - она живет в южной части Дели, в Хауз Кхасе, но я ухитрился адрес потерять. Мне надо ей кое-что передать, и вот теперь не знаю, как быть.

Взгляд Мадху Гупта слегка помрачнел.

- Вы знаете, как ее зовут?

- И имя забыл тоже. Знаю только, что отец ее погиб по время "Голубой Звезды".

Мадху ответила грудным смехом:

- Тогда вам будет трудно ее разыскать... Если она действительно из сикхов, ее фамилия обязательно будет Сингх. Но этого слишком мало... Нет, решительно не знаю, кто бы это мог быть. - И тут же добавила, впиваясь глазами в зрачки Малко: - Но если вы просто ищете красивую женщину, то в Нью-Дели их легко найти.

Мадху стремительно повернулась, сиреневое сари всколыхнулось перед носом Малко, и он оказался один.

Вечер продолжался, нежная индийская музыка лилась как будто из стен это звучал "Акай", лазерная вертушка, спрятанная за сиреневой софой. Индийские гости накинулись на бутылки с виски "Ж и Б" и добросовестно нагружались.

Малко, вознамерившись установить добрые отношения с хозяйкой, нашел ее возле огромного лакированного (тоже от Клода Даля) стола, расписанного под золото и лазурь, на котором и был сервирован буфет.

- По-моему, это сари великолепно на вас смотрится, - начал он.

Вновь вся растаяв от золотистых глаз, Мадху жеманно просюсюкала:

- О, оно уже старенькое. Вроде меня...

Внезапно погас свет. У Мадху вырвалось с досады:

- Начинается! Опять крысы перегрызли кабель. Нет, надо переезжать. Помогите же мне зажечь свечи.

Малко последовал за ней на кухню. Там Мадху взобралась на стул, сняла огромный пакет со свечами и протянула его Малко.

- Помогите мне, - сказала она, - а то я упаду.

И спрыгнула с табуретки прямо в объятия Малко. Он почувствовал, как тяжелые груди прижались к нему, их лица соприкоснулись, и, несмотря на то, что потерянное на секунду равновесие было тут же обретено, Мадху Гупта на некоторое время замерла, прижавшись к нему и источая аромат своих духов.

- Какой вы сильный, - сказала она.

Вообще-то Малко, если и приподнял ее, то сантиметров на десять, не больше... Мадху зажгла свечу, которая осветила красное пятно тику на ее лбу. Взгляд ее ясно говорил, о чем она думала. И она совсем не торопилась уйти из кухни. Обернувшись, она задела Малко грудью и едва не лишилась чувств.