Сделка

Он был непререкаемым авторитетом, финансовым волшебником, "мозговым центром" всего преступного мира, как называли его газеты.

Но сегодня, когда я пришел в офис в Спортивном парке в Стикни, он выглядел иначе. Это был просто нервный маленький человек в сером костюме и серо-голубом галстуке в крапинку. Он сидел за большим столом красного дерева, стоящим на восточном ковре ручной работы, чистил и смазывал автоматический пистолет. Кажется, иностранного производства.

- Нат Геллер! - воскликнул он с широкой улыбкой, вставая из-за стола, чтобы протянуть мне руку. Как будто я был его старым другом, нежданным, но желанным гостем, который просто решил заскочить на минутку. Как будто мы не познакомились с ним только вчера и он не заплатил мне за работу.

Я пожал ему руку; в другой он держал пистолет. Ладонь его руки, которую он протянул мне для крепкого рукопожатия, была слегка испачкана смазочным маслом. Когда я достал носовой платок, чтобы обтереть пальцы, которые он мне перепачкал, О'Хара извинился за эту несвойственную ему неаккуратность.

- Извините, - сказал он. - Человек не может быть слишком осторожным. О'Хара имел в виду пистолет, который он аккуратно положил на стол.

- Я уже обошел ваши владения, мистер О'Хара, - заявил я, вешая свои пальто и шляпу на вешалку, стоявшую в углу, рядом с его одеждой. - Надеюсь, вы не возражаете против моего свободного передвижения.

- Конечно, нет. И я еще вчера попросил вас называть меня Эдди.

Отлично, Эдди. А меня называйте Нат, - хотя он уже и так называл меня по имени.

- Подвиньте стул, - предложил он. Я подвинул и оглядел его кабинет, который, как и О'Хара, был маленьким, но шикарным. Темные деревянные панели, слева на стене - фотографии в рамках, справа - встроенный книжный шкаф. Фотографии на стене - возле которой стояли стулья - запечатлели О'Хару в присутствии различных гражданских лидеров и чикагских знаменитостей здесь, в Спортивном парке. Обилие широких улыбок, дружеских объятий. Больше всего мне понравилась фотография, на которой О'Хара был снят с мэром Сермаком в день открытия парка. Его честь и О'Хара стояли по обе стороны выигравшей лошади с сидящим на ней жокеем, а на их шеи была накинута огромная подкова, сделанная из цветов. Перед О'Харой на столе стояла огромная фотография в пастельных тонах, снятая под таким углом, что были видны и беговые дорожки, и зрительские трибуны. На другой стороне стола были многочисленные фотографии его семьи. Книжный шкаф справа был завален книгами; некоторые из них были в кожаных переплетах, украшенных хрустальной крошкой. Перед книгами стояли разнообразные бюсты Наполеона разных размеров.

Он, должно быть, заметил, что я с любопытством разглядываю бюсты. О'Хара улыбнулся довольно гордо и произнес:

- Я этим интересуюсь. Все эти книги - о Маленьком Генерале. Это я называю самой большой коллекцией в Соединенных Штатах, посвященной Наполеону.

- Неужели?

У него было отсутствующее выражение, когда он смотрел на стену.

- Наполеон был маленьким человеком, - промолвил он.

- А? Да-да. Я это слышал.

- Но он был самым большим генералом, известным истории.

- С этим не поспоришь.

О'Хара вновь переключился на пистолет, который он чистил: в этот момент в стволе пистолета был ершик для чистки трубок. О'Хара сказал:

- Он всегда принимал верные решения.

- Кто?

О'Хара ответил немного раздраженно:

- Наполеон.

А потом задумчиво добавил:

.- Однажды ему надо было решить, везти с собой полгоры тысячи пленников или уничтожить их.

- Действительно?

Он потряс сжатым кулаком.

- Наполеон приказал всех расстрелять, приняв решение за пять минут.

Какое решение принимал недавно мистер О'Хара в своем офисе?

- Мистер О'Хара. Эдди. Я осмотрел ваше оборудование: никаких сверхъестественных проблем, принимая во внимание, что у вас больше двадцати сотрудников безопасности.

- Никаких проблем, касающихся чего?

- Вашей ситуации с карманными воришками. Трибуны для публики достаточно велики для эффективного контроля, поэтому я сомневаюсь, что там карманники могут нанести серьезный ущерб. Скорее, их следует опасаться у кассовых окошек или у стоек тотализатора.

О'Хара кивнул - выражение его лица было напряженным, как будто он не мог уловить смысл моих слов.

- Во всяком случае, - сказал я, - за несколько недель до начала нового сезона мы можем дать вашим работникам некоторые указания. Не только охранникам, а всем - швейцарам, концессионерам... У вас есть вопросы?

- Как вы приехали сюда?

- Что?

- Вы приехали на своей машине?

- Нет. По железной дороге до Ларами, а потом я взял такси. Одному из моих сыщиков понадобилась моя машина. Но почему вы спрашиваете?

- Отлично, - улыбнулся он, правда, больше себе, чем мне. - Я отвезу вас в Луп.

- Это ни к чему. - Так же, как и моя поездка в Спортивный парк была совершенно необязательна.

- Нет! Я настаиваю.

Кто-то постучал в дверь.

- Да? - спросил О'Хара.

Маленький, похожий на мальчика, аккуратно одетый седеющий человек, улыбаясь, вошел в комнату.

- Извините меня, господа. У вас конфиденциальный разговор? - спросил он.

- Не совсем, Джонни, - сказал О'Хара, слегка поднимаясь. Одной рукой он пригласил его войти, а другой продолжал чистить свой пистолет.

Я встал и пожал маленькому человеку руку.

- Это Нат Геллер, частный детектив, - представил меня О'Хара. - Нат, это...

- Я узнал его честь, - сказал я, стараясь не прищелкнуть языком.

Я сразу же узнал его, хотя никогда не встречал раньше. Это был Джонни Паттон, мальчик-мэр Бернхема. "Мальчику" было за пятьдесят. По-моему, ему было лет четырнадцать, когда он открыл свой салун, а когда ему еще не исполнилось двадцати, его впервые избрали мэром Бернхема - еще одного пригорода, вроде Стикни и Цицеро, где жили, в основном, всякие проходимцы. Одно время он служил на побегушках у Джонни Торио; в последние годы он уютно пристроился в кармане Фрэнка Нитти.

Он также был главным партнером О'Хары по Спортивному парку. Конечно, не принимая во внимание тех, кто стоял в тени.

- Да-да, Нат Геллер, - сказал Паттон, кивая мне, чтобы я снова сел. Но сам он остался стоять. - Вы собираетесь помочь нам решить проблему с карманными воришками?