Салон черной магии

– Мы так замерзли, что не дойдем до города! — всхлипывала Даша. — Холодно очень! Пустите, пожалуйста! Они верхнюю одежду спрятали, чтобы мы не убежали, но мы подумали, что лучше замерзнуть, чем…

Свою верхнюю одежду мы предусмотрительно спрятали в ближайших кустах и теперь стояли — я в обтягивающих джинсах и расстегнутой почти до пупа кофточке, а Даша — в просторном свитере из толстой шерстяной пряжи с высоким воротом, зато ее удачно подвернутая юбка едва прикрывала нижнее белье.

– Пожалуйста! — стонала я.

– Не дайте пропасть! — вторила Даша. Хмурясь, верзила слушал нас. Другие охранники за его спиной уже вовсю веселились, жадно разглядывая наши с Дашей прелести.

– Мы вас отблагодарим! — утерев несуществующие слезы, пообещала Даша. — Честное слово! Сразу видно, что вы — настоящие мужчины, не то что эти бандиты, которые нас чуть не убили!

– А я всегда была без ума от военных! — поспешила заверить я верзилу.

– Ладно, — проворчал тот, — но сначала отойдите-ка подальше от окна.

Мы повиновались.

Верзила-кавказец, приоткрыв створку, осторожно высунул голову — словно боязливая черепаха из панциря, и тотчас убрал ее. Его товарищи приумолкли. Высунувшись второй раз, верзила убедился, что никто не собирается из-за угла бить его по макушке кирпичом, и начал внимательно осматривать окрестности. Закончив осмотр, он снова остановил на нас свои угрюмые глаза.

– Ну ладно, — проговорил он, — залезайте по одной. И смотрите, чтобы без фокусов!

– Куда залезать? — не поняла Даша.

– Сюда, — верзила-кавказец стукнул кулаком по подоконнику, — в окно! Не будем же мы для вас специально дверь открывать. Она на сигнализации. Мы и сами заперты — до утра не можем выйти за пределы территории. Давай руку-то, помогу забраться.

– Здесь высоко, — пожаловалась Даша.

– Во дает, шалава! — хохотнул кто-то за спиной верзилы-кавказца. — То помирать собралась от холода, то в окно лезть не хочет.

Я посмотрела на Дашу. Она пожала плечами и подошла вплотную к окну.

"Шалава!.." Конечно, ни я, ни Даша не обиделись на это слово. Я даже скорее обрадовалась, когда услышала его. Так охранники определили социальный статус, под представителей которого нам с Дашей таки удалось подладиться.

Даша с помощью верзилы взобралась в окно. Триумфальное ее появление в комнате охранников сопутствовалось воплями, хохотом и улюлюканьем. Когда кавказец втаскивал в комнату меня, восторгу было поменьше, и вовсе не потому, что Даша показалась мужчинам более привлекательной: просто девушка в очень короткой юбке, карабкающаяся в окно, выглядит намного… интереснее карабкающейся в окно девушки, одетой в джинсы, пусть и в обтягивающие.

Попав наконец в помещение охранников, я первым делом огляделась. Небольшая комната, ничего особенного — только в углу пульт с компьютером, а над пультом несколько экранов, демонстрирующих двор больницы с разных сторон. Судя по качеству изображения на экранах, видеокамеры были установлены очень профессионально, к тому же снабжены приборами ночного видения.

Кроме того, в комнате стояло несколько стульев, которые охранники почему-то игнорировали, предпочитая сидеть на ящиках из-под вина, и столик с разбросанными по его поверхности картами да мелкими денежными купюрами. В углу громоздилось несколько пустых бутылок из-под водки, у одного из ящиков стояла почти полная, початая.

– Ничего себе, — услышала я голос Даши, — у вас прямо крепость…

– Крепость, — согласился один из охранников, — сорок градусов. Попробуешь, красавица?

– Да нет, — ответила Даша, — что-то не хочется. Может быть, потом…

Наступила неловкая пауза. Охранники во все глаза разглядывали нас — верзила-кавказец, явно местный центровой, подозрительно и угрюмо, остальные мужики — с нескрываемым предвкушением понятно чего, негромкими сальными шуточками и многозначительными ухмылочками разжигая в глазах друг друга похотливые огоньки.

Нехорошая атмосфера воцарилась в комнате, очень нехорошая! Даша совершенно смутилась. Не хватало еще, чтобы она покраснела — это было бы совсем неуместно и не подходило к ее сегодняшней роли.

Что ж, придется действовать самостоятельно.

Делая вид, что меня очень заинтересовали экранчики, я подошла к пульту управления и оперлась на него руками, приняв позу нашкодившей девочки, приготовившейся в наказанию.

Охранники — опять словно по команде — замолчали. В коптерке стало так тихо, что мне даже почудилось, будто я слышу, как капает из чьего-то оскаленного похотью рта слюна на пол.

– Во бикса! — восхищенно прохрипел кто-то. — Смотри, фасад какой!..

– А что это у вас тут находится? — спросила я, вроде ни к кому конкретно не обращаясь. — Что вы охраняете? Военную базу какую-нибудь?

– Да какую базу! — хихикнул один из охранников и, приблизившись, сделал попытку положить широкую ладонь мне пониже поясницы. — Это же просто больница!

– Больница? — слегка отодвигаясь, переспросила я. — А аппаратуры столько, что можно подумать — здесь хранятся атомные боеголовки…

– Наверное, это очень престижная больница, — подала голос Даша, — раз за чертой города. Суперсовременная сигнализация, охранников пять человек… И все богатыри, как на подбор, — неожиданно добавила она.

– Здесь, наверное, члены правительства лежат? — предположила я.

Кто-то из охранников, отвечая на мой вопрос, скаламбурил такую чудовищную тупость, что остальные охранники чуть не умерли от смеха. Все, кроме центрового — кавказца.

– Слишком много вопросов, — мрачно заметил он, — и это… что-то вы не слишком замерзшими выглядите. Бодренькие. Долго вы от своего особняка шли?

Я не нашлась сразу, что ответить.

– Долго шли, — проговорила Даша, глядя на верзилу честными-пречестиыми глазами, — и замерзли очень. А вопросы задаем, потому что нам интересно. Ну, если не хотите, чтобы мы спрашивали, не будем… Нам бы просто погреться и… до утра, если можно, переждать, а?

– Да ладно, Гиви! — загомонили охранники. — Чего ты, в натуре? Пускай телки тут останутся!

В финале своей речи Даша так жалобно взглянула на кавказца, что даже у меня дрогнуло сердце. Да и верзила тоже оставил на время свою дремучую подозрительность.

– Ладно, — проворчал он, — оставайтесь… Вон стулья… Водку будешь? — спросил он, внезапно обернувшись ко мне.

– Буду, — неожиданно для себя сказала я.

Охранник усмехнулся и налил мне полный двухсотграммовый стакан.

"Ничего себе, — подумала я, — такими дозами алкоголь принимать как-то непривычно. Я вообще к спиртному отношусь с некоторой опаской, а тут сразу полный стакан…о Сделав над собой гигантское усилие, я отпила половину стакана.

– Слабо! — загрохотали охранники. — Настоящие девчонки так не пьют! Давай до дна!

– Я… подруге оставила, — отдышавшись, едва выговорила я, — мне половину и ей половину. Мы с ней привыкли делиться всегда… — И протянула стакан Даше.

– Спасибо, подруга, — принимая от меня стакан, едва слышно прошептала Даша, — удружила…

Оставшуюся водку охранники распили из горлышка, после чего снова уставились на нас, отпуская однообразные непристойные шуточки и смешки.

Кавказец Гиви уселся в угол и тоже принялся пристально рассматривать нас. Нужно было что-то делать. Вернее, не что-то, а то, зачем мы сюда пришли.

– Ну что? — обратилась я к Даше нарочито громко. — Может, повеселим ребят?

– Хотите? — обернулась Даша к охранникам.

Те дружно выразили свое согласие громкими, хотя и не совсем цензурными воплями.

– Музыки у вас нет? — спросила я.

– Нет, — ответил мне кто-то из охранников, а кавказец Гиви строго добавил:

– Не положено.

Впрочем, и он уже теперь смотрел на меня с интересом.

– Тогда я — музыка! — заявила Даша. Она затихла на мгновение, потом я услышала, как она чистым тонким голоском изумительно правильно напевает какую-то популярную мелодию. Ухватив ритм, я стала двигаться под него, и так — танцуя — вышла на середину комнаты.