Рефлекс змеи
Рефлекс змеи читать книгу онлайн
Смерть фотографа Джорджа Миллеса поначалу не привлекла к себе особого внимания, и лишь после того, как неизвестные жестоко избили его вдову, а потом подожгли его дом, стало ясно, что кто-то очень заинтересован в том, чтобы найти и уничтожить архив Миллеса. Но коробка с полуиспорченными негативами случайно оказалась у жокея Филипа Нора, который рискнул вскрыть этот полный грешных тайн «ящик Пандоры»…
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
Джереми вздохнул.
– Это так неправильно…
– Я мог бы найти одно место, где я жил, – медленно, неохотно проговорил я. – Наверное, я мог бы попытаться. Но там… там спустя столько лет могут жить другие люди, да и вряд ли они знают что-нибудь об Аманде.
– Этот шанс! – Джереми прямо-таки вцепился в эту возможность.
– Очень слабый.
– Стоит попытаться.
Я выпил немного шампанского и задумчиво глянул в кухню, где на столе лежала мусорная коробка Джорджа Миллеса, и смутная мысль вдруг выкристаллизовалась в моем мозгу. Очень даже стоит попытаться. Почему бы и нет?
– Я не расслышал вас, – сказал Джереми.
– Да. – Я посмотрел на него. – Можете остаться, но я хотел бы провести остаток дня над разгадыванием другой загадки. К Аманде это отношения не имеет. Нечто вроде охоты за сокровищами… но сокровища может и не оказаться. Я просто хочу кое-что выяснить.
– Я не… – растерянно сказал он.
Я встал и принес коробку. Положил ее на стол.
– Скажите, что вы об этом думаете, – сказал я.
Он открыл коробку и вытряхнул оттуда содержимое. Брал одну фотографию за другой и клал их обратно. На лице его предвкушение сменилось разочарованием, и он сказал:
– Это же просто… ничего…
– Мгм. – Я протянул руку и вытащил кусочек казавшейся чистой пленки в два с половиной дюйма на семь. – Посмотрите на свет.
Он взял кусочек пленки и поднял его.
– Какие-то пятна, – сказал он. – Очень слабые. Едва различимые.
– Это снимки, – сказал я. – Три снимка на пленке в двадцать кадров.
– Ну… их же не видно.
– Не видно, – согласился я. – Но если я буду осторожен… и удачлив… мы увидим.
– Как? – Он был озадачен.
– С помощью усиливающих химикатов.
– Но зачем? К чему стараться?
Я цыкнул зубом.
– В этой коробке я нашел кое-что интересное. Все это хранил один великий фотограф, который к тому же был странным человеком. Я просто думаю, что, может быть, еще кое-что из этой коробки вовсе не такой хлам, как кажется.
– Но… что именно?
– Вопрос. Что именно… если хоть что-то.
Джереми глотнул шампанского.
– Давайте вернемся к Аманде.
– Вы займетесь Амандой. А я лучше займусь фотографиями.
Однако он с интересом смотрел, как я роюсь в шкафу в проявочной.
– Все это смотрится страшно профессионально, – сказал он, оглядывая увеличители и приспособление для печати фотографий. – Я и понятия не имел, что вы таким занимаетесь.
Я вкратце рассказал ему о Чарли и наконец нашел, что искал, – бутылку, которую я купил во время отпуска в Америке тремя годами раньше. На этикетке значилось «Усилитель для негативов» и были изложены инструкции. Очень полезно. Многие производители печатают свои инструкции на отдельных тонких листочках, которые размокают либо теряются. Я поднес бутылочку к раковине с фильтром для воды под краном.
– Что это? – спросил Джереми, указывая на его круглые колбообразные бока.
– Для обработки фотографий необходима сверхчистая мягкая вода. И никаких железных кювет, иначе на снимках останется много черных точек.
– Дурдом какой-то, – сказал он.
– Точно.
В пластиковой мензурке я смешал воду и усилитель, чтобы получить раствор такой концентрации, как было указано в инструкции, и вылил его в кювету для проявки.
– Я никогда прежде такого не делал, – объяснил я Джереми. – Может и не получиться. Хотите посмотреть или лучше останетесь пить шампанское на кухне?
– Я… ну… совершенно заворожен, честно говоря. Что вы на самом-то деле собираетесь делать?
– Я собираюсь сделать контактную распечатку этой чистой пленки с еле заметными пятнышками, получить обычную черно-белую фотографию и посмотреть, что выйдет. Затем я положу негатив в этот усилитель, а потом сделаю другую черно-белую фотографию, чтобы посмотреть, будет ли разница. А потом… потом посмотрим.
Он глядел, как я работаю в тусклом красном свете, чуть ли не засовывая нос в кювету с проявителем.
– Ничего не вижу, – сказал он.
– Это все делается методом научного тыка, – согласился я. Я четырежды пытался распечатать снимок с пленки при различных выдержках, но все получалось ровно черным, или серым, или белым.
– Тут ничего нет, – сказал Джереми. – Бесполезно.
– Подождите, пока мы не попробуем усилитель.
Скорее надеясь, чем ожидая чего-нибудь, я сунул кусочек пленки в усиливающий раствор и подержал ее там значительно дольше, чем требуемый минимум времени. Но еле заметные пятна оставались по-прежнему еле заметными.
– Ничего? – разочарованно спросил Джереми.
– Не знаю. Я ведь не знаю, что на самом деле должно произойти. Может, этот усилитель слишком старый. Некоторые фотореактивы со временем теряют свои свойства. Срок хранения, и так далее.
Я снова распечатал негатив при тех же выдержках, что и раньше, и, как и прежде, мы получили совершенно черный и темно-серый снимки, но на светло-сером на сей раз появились пятна, а на практически белом какие-то спиралеобразные рисунки.
– М-м, – сказал Джереми. – Вот как.
Мы вернулись на кухню, чтобы подумать и подкрепиться.
– Плохо, – сказал он. – Не берите в голову, с этим ничего нельзя сделать.
Я сделал небольшой глоток и выпустил пузырьки через зубы.
– Мне кажется, – задумчиво сказал я, – что мы могли бы продвинуться дальше, если бы я сделал отпечаток не на бумаге, а на другой пленке.
– На пленке? Вы имеете в виду ту пленку, которую вы заряжаете в камеру? Я и не знал, что это возможно.
– Да. Печатать можно на чем угодно, если есть фотоэмульсия. А фотоэмульсией вы можете покрыть практически любую поверхность. Я имею в виду, что это не обязательно должна быть бумага, хотя все именно так и думают, потому что видят снимки в семейных альбомах, и все такое. Но эмульсией можно покрыть холст и печатать на нем. Или стекло. Дерево. Запястье руки, между прочим, если вы согласитесь немного постоять в темноте.
– Избави боже.
– Снимок, конечно, будет черно-белый, – сказал я. – Не цветной.
Я выпустил еще несколько пузырьков.
– Сделаем второй заход, – сказал я.
– Вам и правда это нравится? – спросил он.
– Нравится? Вы имеете в виду фотографию или загадки?
– И то, и другое.
– Ну… думаю, да.
Я встал и вернулся в проявочную. Он опять пошел со мной посмотреть. В тускло-красном свете я взял новую высококонтрастную пленку «Кодак-2556», вытянул ее из катушки и разрезал на пять кусочков. На каждом куске пленки я отпечатал практически чистый негатив, экспонируя ее под белым светом увеличителя разное время: самый короткий промежуток – одна секунда, затем дольше, вплоть до десяти. Каждый кусок пленки после экспонирования отправлялся в кювету с проявителем. Джереми погружал их туда и смотрел на результаты.
После того как мы вынули все куски пленки из проявителя в подходящее, по нашему мнению, время и погрузили в кювету с закрепителем и, наконец, промыли, мы получили пять новых позитивов. А с позитивами я повторил весь процесс и – наконец – получил негативы. На ярком свету все новые негативы были куда четче, чем те, с которых я начал. На двух явно можно было различить какое-то изображение… и пятна ожили.
– Чему вы улыбаетесь? – спросил Джереми.
– Посмотрите, – ответил я.
Он поднес полоску пленки с негативом, которую я дал ему, к свету и сказал:
– Вижу, что вы получили более четкие пятна. Но это по-прежнему всего лишь пятна.
– Нет. Это снимок девушки и мужчины.
– Откуда вы знаете?
– Через некоторое время и вы научитесь читать негативы.
– Ну и самоуверенный же вы тип, – заныл Джереми.
– Честно говоря, – сказал я, – я страшно доволен собой. Давайте допьем шампанское и пойдем дальше.
– Что дальше? – спросил он, когда мы снова выпили на кухне.
– Сделаем позитивные распечатки с новых негативов. Черно-белые фотографии. Со всех проявленных.
– А что там смешного?
– Да более-менее голая девушка.
Он чуть не захлебнулся.