Сооруди себе рыжий парик

Розыски прежде всего были сосредоточены на «кадиллаке». Подумав о нем, я ухмыльнулся и отпил кофе.

«Диану Джеймс», видимо, еще не нашли, но это было неудивительно. Ее труп лежал в подвале, а над ним сгорел целый дом. Это произошло прошлой ночью, и они еще не раскопали пепелище.

Я вышел на улицу. Надвигалась гроза, то и дело грохот грома перекрывал уличный шум. Я бесцельно шел по улице и вдруг заметил на углу дом с мраморными колоннами. Взглянув на него, я увидел, что это Прибрежный банк.

Это было захватывающее чувство. Я стоял на углу и, когда сменился цвет светофора, дал людям пройти мимо меня. Там, в банке, лежали деньги и ожидали, когда их возьмут. Мысленно я представил себе толстые круглые двери подземного хранилища и узкие проходы между металлическими сотами, образованными тысячами сейфов, заполнявших помещение от пола до потолка. И один из них был битком набит пачками банкнот. И ключ от этого сейфа лежал у меня в кармане.

Через два дома на другой стороне улицы был третий Национальный банк. Я видел его с того места, где стоял. А налево за углом через три дома к югу находился банк Коммерческой кредитной компании. Деньги можно достать из трех сейфов менее чем за двадцать минут. Для этого нужно только спуститься по лестнице в помещение сейфов, расписаться на карточке и отдать ключ.

Прохожие толкали меня, две девушки протиснулись мимо. Они взглянули друг на друга, иронически посмотрели на меня, и одна сказала:

— Этот тип, видимо, врос в землю.

Они поспешили дальше, а я пришел в себя. Начался дождь. Я пересек улицу и стал под навес. Если я пойду к машине, то промокну насквозь. Я огляделся. Навес, под которым я стоял, был входом в кино. Я купил билет, не поинтересовавшись, какая идет картина.

Когда я вышел, дождь прекратился, и стало темно. Свет отражался от блестевшей проезжей части, и колеса машин шипели.

Мальчик продавал вечерние выпуски газет. Я купил одну и развернул ее. Сразу же бросился в глаза заголовок: «ЮНОША ПРИЗНАЛСЯ В УБИЙСТВЕ БАТЛЕРА».

До машины надо было пройти четыре квартала. Чувствуя, как все внутри напряглось, я заставил себя не пробежать эти несколько сот метров.

Глава 17

Юноша признался. А как обстоит дело с Маделиной Батлер?

Но не это меня ошеломило. Если они задержали блондинку и ее брата, то те дадут описание моей внешности.

Я бегом поднялся по лестнице и ворвался в квартиру. В гостиной горел свет, но Маделины там не было. Я услышал плеск в ванной, сел на софу и развернул газету. Сунув в рот сигарету, я забыл ее закурить.

«Маунт Темпл, 6 августа. Появилась сенсационная новость по делу об убийстве Батлера. Как сообщила полиция, сегодня был задержан двадцатидвухлетний Джек Финлей. После продолжительного допроса он в третьем часу дня признался в соучастии в убийстве банковского служащего, пропавшего два месяца назад. Труп его был найден во вторник.

Едва слышным голосом он указал на Маделину Батлер, красавицу вдову убитого, как на зачинщицу гнусного преступления».

Я сделал перерыв и закурил сигарету. Все было так, как я себе представлял. Финлей оказался сообщником.

Я стал быстро читать дальше.

«Финлей был задержан сегодня рано утром на проселочной дороге в 80 километрах от Маунт Темпла.

Задержали его патрульные полицейские, занимающиеся розыском машины миссис Батлер. Финлей и его сестра Чарисса, двадцати семи лет, пытались удрать, заметив патрульную машину. Они сначала отрицали свое соучастие в преступлении. Однако позже, когда другой патруль обнаружил «кадиллак» миссис Батлер вблизи блокгауза в конце дороги, по которой шла эта пара, им было предъявлено обвинение в соучастии в убийстве.

Согласно их показаниям, миссис Батлер и сопровождающий ее неизвестный мужчина вчера вечером отобрали у них машину и скрылись. Полиция располагает точным описанием неизвестного, которое было передано по радио».

Я встал, опустил газету и стал смотреть в пустоту. Еще не все было потеряно. Они не имели ничего, кроме моего описания. Единственным человеком, который меня знал, была «Диана Джеймс», но она умерла.

Я хотел было снова поднять газету, но в этот момент вошла Маделина. На ней был жакет и блузка, которые она захватила с собой вчера вечером, нейлоновые чулки и домашние туфли. Она включила радио и села.

Взглянув на газету у меня на коленях, она спросила:

— Есть что-нибудь интересное?

— Да, можно сказать, есть.

Я бросил ей газету.

— Почитайте сами.

Она взяла газету и уставилась на заголовок.

— О!

— Послушайте, — сказал я, — арестовали вашего приятеля. И все, что вы могли сказать, это «о»?

Она пожала плечами.

— Вас удивляет, что я не приняла это близко к сердцу? В конце концов, он ведь пытался меня убить. Кроме того, он мне не друг.

— Не друг? Как же, черт возьми, он в это дело влез?

— Он был влюблен в Синтию Кеннон. Или в Диану Джеймс, как вы ее называли.

— Итак, это…

Маделина засмеялась.

— Непонятно. Но о вкусах не спорят.

— Оставьте это.

Я чувствовал себя словно с похмелья.

— Отвечайте на мой вопрос! Или отдайте газету, и я дочитаю ее. Миллионы посторонних людей знают об этом деле больше, чем я.

— Хорошо, — ответила она. — Я расскажу вам.

В этот момент по радио заревел джаз. Маделина вздрогнула и нажала кнопку.

— Один момент.

Она настроила приемник на какую-то унылую музыку, затем скинула домашние туфли, поджала под себя ноги, закурила сигарету и откинулась поудобнее назад.

— Хорошо, верно? Или вы не любите Дебюсси?

— Нет, — ответил я. — Кто убил Батлера? Вы или Финлей?

Она погрузилась в слушание музыки и ответила:

— Я.

Она была совершенно спокойна. В ее голосе не было никакого чувства: ни раскаяния, ни гнева, ничего. Батлер был мертв, она его убила, вот и все.

— Почему вы его убили? — спросил я. — Из-за денег?

— Нет, просто я его ненавидела. Синтию Кеннон я тоже ненавидела. Вы ничего не имеете против, если я буду называть ее настоящим именем?

Я все меньше и меньше понимал.

— Значит, деньги не имели значения? Но вы все же забрали их?

Она иронически усмехнулась.

— Вы только и думаете о деньгах. Вы придаете им слишком большое значение. Я не утверждаю, что они ничего не значили, они имели значение. Я убила их обоих, так как ненавидела их, а деньги были одной из причин моей ненависти. Ведь, чтобы быть точным, он украл их не из банка, а у меня.

Я уставился на нее.

— У вас?

— Вот именно. Они все рассчитали — жить на мои деньги. Неплохо, не правда ли?

Я покачал головой.

— До меня это не доходит. Я ничего не понял. Вы говорили, что Финлей был влюблен в «Диану Джеймс» и что Батлер украл у вас деньги. Кто из нас рехнулся, вы или я? В газетах было напечатано, что он украл их из банка.

Она сильно затянулась сигаретой, выдохнула дым и посмотрела на ее тлеющий кончик.

— То, что было напечатано в газетах, — совершенно правильно. Я попытаюсь вам разъяснить. Банк был основан моим дедом.

— Ах, вот оно что, — сказал я. — Теперь понимаю. Банк принадлежал вам.

— Нет, — засмеялась она. — Я сказала, что он был основан моим дедом. Однако его потомки имели больше таланта тратить деньги, чем их зарабатывать. Банк уже давно перешел в другие руки, но у отца осталась часть капитала, больше чем 120 тысяч долларов, и эту часть я после его смерти унаследовала. Теперь вы поняли? Мой муж не имел никакого состояния, не имел ничего, кроме своего обаяния. Но, поскольку мы с ним владели частью капитала, он стал вице-президентом банка. А когда он решил оставить меня и бежать с Синтией Кеннон, то он прихватил эти деньги. Легально их взять было нельзя, поэтому он стащил их.

— Если бы его не поймали и деньги не были выплачены страховой компанией, то банк просто аннулировал бы принадлежащую нам часть капитала и этим возместил бы потерю. На этом дело было бы кончено и забыто. Никто, кроме меня, не жалел бы о потере этих денег.