Золотой скорпион

Делать уколы Кузе Ярочкину не пришлось. Реакцию Манту ставила бригада врачей из поликлиники, им помогала Тамара Михайловна. Кузе досталось оформление карточек.

Когда на столе осталась только одна карта с именем Дмитрия Гуцуева, в коридоре послышался шум и грохот. Дверь распахнулась, ударив в стену, и воспитательница Лариса Ивановна втолкнула в кабинет того самого мальчика, который волком посмотрел вчера на Кузю, когда тот проходил мимо столовой. Сейчас он выглядел таким злым, будто собирался броситься на врачей и перегрызть им горло.

– Митя, давай руку-то, – мягко сказала Тамара Михайловна.

– Я вам не дамся, – отрезал Митька и повернулся к двери.

– А мне? – спросил Кузя, поднимаясь из-за стола.

– Тебе? – Митька окинул Ярочкина уничижительным взглядом. – Тебе тем более.

– Ну и как хочешь, – пожал плечами Кузя. – Заболеешь тубиком…

– Чем?

– Тубиком. Туберкулезом. Будешь целыми днями в тубзике сидеть.

– Где?! – глаза Митьки поползли на лоб от удивления.

– Где-где, на горшке!

Врачи из поликлиники отвернулись к стене, чтобы не засмеяться, Тамара Михайловна сосредоточенно наклонилась над стерильным столиком, тоже боясь прыснуть со смеху.

– Хм, гонишь ты, – скривился Митька. – От туберкулеза не дрищут, от него кашляют. Он от этого бывает… От сахара!

– От сахара? – в свою очередь удивился Кузя.

– Ага. Когда я в приемнике-распределителе сидел, мне пацан один рассказывал. Надо сахарную пыль вдыхать, чтобы туберкулез был.

– Зачем?!

– Чтоб на зоне в больничку попасть, понял?

Кузя охнул и сел на кушетку.

– Значит, колоться ты не будешь?

– Не-а.

– Иди тогда.

Митька шагнул было к выходу, и тут Кузя подскочил сзади, резко схватил его за шею и вывернул руку. Митька дернулся, но тут же замер. Врач ловко сделала на его руке пуговку Манту.

Кузя отпустил мальчика. Тот встряхнулся, как помятый кот.

– Это ты зря, – прошипел он. – Я б и убить мог.

Ярочкин только вздохнул и покачал головой, глядя, как за Митькой закрывается дверь кабинета.

– Тоже мне, киллер-недокормыш. Туберкулез от сахара!

Сегодня было еще скучнее, чем вчера. Вчера, не успела опергруппа разобраться с обворованным сараем, по рации сообщили об утопленнике на дальнем карьере. Когда приехали на место, «утопленник» уже стучал зубами от холода и нетерпения по краю граненого стакана. Плюнули, заодно искупались. Одевались уже на ходу в машине, когда ехали на квартирную кражу. Там проторчали больше двух часов: осматривали, описывали, опрашивали. Тимуру казалось, что основное занятие оперативника – писанина. Коля строчил и строчил что-то в блокноте, на бланках, потом, когда, наконец, вернулись в отделение, на компьютере.

– А ты как думал? – усмехнулся он, когда Тимур спросил, неужели все это так срочно, важно и нужно. – Знаешь, как обидно бывает, когда дело разваливается в суде только из-за того, что оперативники что-то не дооформили или следователь что-то не дописал. Так что никуда не денешься.

Сегодня был самый настоящий обыск с понятыми, ордерами, описями и постановлениями. Изымали документы из офиса коммерческой фирмы, нелегально торговавшей медикаментами. Тимуру доверили пересчитывать листы и переписывать названия. Через три часа такой работы от бумаг у него уже рябило в глазах, Коля смилостивился и отправил его снимать показания с молоденькой бухгалтерши. Бухгалтерша вообще ничего не знала, лепетала какую-то ерунду, Тимур кивал и записывал. Наконец, все, что нужно было, изъяли и опечатали, коробки с документами и системные блоки компьютеров перетаскали в машину, завалив все сиденья. Тимуру места не хватило, и Коля отправил его домой пешком.

Вечернее солнце было теплым и ласковым. Оно катилось, огромное и красное, над самым горизонтом, провожая запоздалых путников. Они не торопились, наслаждались летом и обществом друг друга. Тимур, как и обещал, встретил Марину после работы, и им обоим хотелось, чтобы дорога никогда не кончалась и никогда не привела их к остановке.

– А чем твои родители занимаются? – спросила Марина.

– Чем?.. В двух словах даже и не скажешь. Мама журналист, а отец – бизнесмен.

– А не в двух словах.

– Ну, мама последние годы работает в еженедельнике «Бизнес-Ярославль» обозревателем. Она всю жизнь вся в работе. Все старается нас с братом обеспечить не хуже других. Хорошо, что мы уже взрослые, сами понемногу зарабатываем.

– Но у тебя же отец – бизнесмен.

– Они давно в разводе. Практически с моего рождения.

– Ну и что? Мои родители тоже в разводе, но папа нам всегда помогал. И в отпуск меня с собой брал.

– Да нет, – возразил Тимур, – он нам помогает, но мама – очень независимый человек, она не может жить за чужой счет, пусть даже и за счет отца. У нее в отношении денег куча комплексов. Представляешь, в нее влюблен один человек, политик, член Совета Федерации, москвич…

– Серьезно?!

– Серьезно. Вот именно, все у них очень серьезно. Он замуж ее зовет, а она все сомневается. Не может решиться, все считает, что раз они из разных социальных слоев, то и счастья не будет, вот и живет на два дома, то в Москве, то здесь.

– Может, она просто вас с братом не хочет одних оставлять? – предположила Марина.

– И это тоже. Да еще ей все кажется, что не справится она с ролью жены чиновника такого уровня.

– Тим, а может, она его просто не любит, потому и сомневается.

– Может быть, – вздохнул Тимур. – Мне вообще иногда кажется, что она все еще отца любит. Да и он ее тоже.

– Он не женат?

– Нет. Он сейчас не совсем здоров. В прошлом году его компанию пытались захватить черные рейдеры. Одна девица из этой команды умудрилась даже влюбить отца в себя, и он на ней женился. Только все это ради наследства, ради бизнеса. Его собирались просто убить, отравить, когда он оформит все необходимые документы. А он-то думал, что это любовь. Его едва спасли в самый последний момент. Он полгода в инвалидной коляске на работу ездил, да и сейчас с палкой ходит. Теперь не доверяет никому, кроме самых близких. В его доме мамина подруга живет, Вера Травникова, работает его помощником, референтом. Он никому не доверяет так, как ей.