Суд Линча

я прошла нормально. Выпилили ему три ребра и ушили легкое. Он физически сильный человек, правда, большая кровопотеря… А кто догадался заклеить ему входное и выходное пулевое отверстия клейкой лентой? Почему не забинтовали или не воспользовались лейкопластырем?

– Ничего под рукой не оказалось, схватил клейкую ленту, – ответил Леднев. – Мы договорились о встрече тем вечером. Перед его приходом я поднялся на двенадцатый этаж к знакомому одолжить бутылку коньяка. То есть сперва я пришел к Голубцову, соседу покойному, попросил бутылку у него. Не оказалось. Тогда я оставил записку в двери и поднялся наверх. Спустился вниз, когда все уже кончилось. Но у Мельникова билось сердце, он дышал. Я разорвал его рубашку и стал метаться по квартире в поисках бинта, так его и не нашел. Стер тряпкой кровь с его груди и спины, оторвал зубами куски скотча и заклеил эти дырки от пуль. Где-то я слышал, что в легких не такое давление, как в атмосфере.

– Правильно сделали, – кивнул Александр Николаевич. – Иначе он мог захлебнуться кровью до того, как приехала «скорая». В общем, разрешу вам повидаться минут десять в порядке исключения. Даже жену к вашему другу не пускал. Только вас. Но не злоупотребляйте моим добрым отношением к кино и вам лично. Десять минут. Обещаете?

– Десяти минут нам вот так хватит, – ребром ладони он провел по горлу.

Врач встал, придвинул стул вплотную к столу и кивнул на дверь.

– Тогда пойдемте. Возьмите с вешалки халатик. Возле двери в интенсивную терапию два милиционера с автоматами. Охраняют Мельникова.

Врач вышел в коридор и зашагал так быстро, что Леднев едва поспевал за ним. На ходу, не сбавляя шага, Александр Николаевич раскланялся с полной женщиной в белом халате, скороговоркой выпалил какую-то любезность и заспешил дальше. Выскочив на лестничную площадку, врач стал подниматься на верхний этаж.

– Основная работа с огнестрельными ранениями достается Склифу. Но и нам привозят время от времени. Но чаще всего пули здесь, – Александр Николаевич ткнул пальцем в свой висок. – У вашего друга есть ангел-хранитель. Видимо, стрелявший решил, что одна из пуль попала в голову, а не прошла по касательной. Эта пуля скальпировала кожу на теменной кости. Преступник увидел эту кость и решил, что ваш друг готов.

Пройдя половину коридора на верхнем этаже, Александр Николаевич остановился перед белой, наглухо закрытой дверью. Из-за стола дежурной медсестры им навстречу поднялся лейтенант милиции с расстегнутой кобурой на правом боку. Стоящий за лейтенантской спиной сержант побарабанил пальцами по ложу висящего на плече автомата.

– Все в порядке, лейтенант, это мой коллега, – Александр Николаевич кивнул в сторону Леднева. – Он посмотрит больного.

Лейтенант внимательно взглянул в лицо Леднева и молча сел на место. Врач распахнул дверь, пропуская посетителя вперед себя. Миновав тесный тамбур и вторую, уже стеклянную дверь, они прошли в узкую двухместную палату, надвое разделенную белой матерчатой ширмой. Медсестра, сидевшая у двери, поднялась